Александр Пушкин - Критика и публицистика

Долго Семенова являлась перед нами с диким, но пламенным Яковлевым, который, когда не был пьян, напоминал нам пьяного Тальма. В то время имели мы двух трагических актеров! Яковлев умер; Брянский заступил его место, но не заменил его. Брянский, может быть, благопристойнее, вообще имеет более благородства на, сцене, более уважения к публике, тверже знает свои роли, не останавливает представлений внезапными своими болезнями; но зато какая холодность! какой однообразный, тяжелый напев! По мне уж лучше пей,

Да дело разумей.

Яковлев имел часто восхитительные порывы гения, иногда порывы лубочного Тальма. Брянский всегда, везде одинаков. Вечно улыбающийся Фингал, Тезей, Орозман, Язон, Димитрий - равно бездушны, надуты, принужденны, томительны. Напрасно говорите вы ему: расшевелись, батюшка! развернись, рассердись, ну! ну! Неловкий, размеренный, сжатый во всех движениях, он не умеет владеть ни своим голосом, ни своей фигурою. Брянский в трагедии никогда никого не тронул, а в комедии не рассмешил. Несмотря на это, как комический актер он имеет преимущество и даже истинное достоинство.

Оставляю на жертву бенуару Щеникова, Глухарева, Каменогорского, Толченова и проч. Все они, принятые сначала с восторгом, а после падшие в презрение самого райка, погибли без шума. Но из числа сих отверженных исключим Борецкого. Любовь, иные думают, несчастная, к своему искусству увлекла его на трагическую сцену. Он не имеет величественной осанки Яковлева, ни даже довольно приятной фигуры Брянского, его напев еще однообразнее и томительнее, вообще играет он хуже его. Certes! c'est beaucoup dire2) - со всем тем я Борецкого предпочитаю Брянскому. Борецкий имеет чувство; мы слыхали порывы души его в роли Эдипа и старого Горация. Надежда в нем не пропала. Искоренение всех привычек, совершенная перемена методы, новый образ выражаться могут сделать из Борецкого, одаренного средствами душевными и физическими, актера с великим достоинством.

Но оставим неблагодарное поле трагедии и приступим к разбору комических талантов.

1 Иные почитают лучшею ролью г-жи Валберховой роль ревнивой жены. Совершенно несправедливо. Разве они не видали ее в "Мизантропе", в "Нечаянном закладе", в "Пустодомах" и проч.? (Прим. Пушкина.)

ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ "ПРОЕКТА ВЕЧНОГО МИРА" СЕН-ПЬЕРА В ИЗЛОЖЕНИИ Ж.-Ж.

РУССО

1. Il est impossible que les hommes ne concoivent avec le temps la ridicule atrocite de la guerre comme ils ont con cu l'esclavage, la royaute etc. Ils verront que nous sommes destines a manger, a boire et a etre libres.

2. Les constitutions qui sont un grand pas de l'esprit humain et qui n'en sera pas l'unique tendant necessairement a diminuer le nombre des troupes d'un etat, l'esprit de la force arm ee etant directement oppose a toute id ee constitutionnelle, il serait tres possible qu'avant 100 ans l'on n'eut plus d'armee permanente.

3. Quant aux grandes passions et aux grands talents militaires on aura toujours la guillotine - la societe se soucie fort peu d'admirer les grandes combinaisons d'un general victorieux - on a bien autre chose a faire - et ce n'est que pour cela qu'on s'est mis sous l'egide des lois.

Rousseau qui ne raisonnait pas mal pour un croyant de protestantisme dit en propres termes: "ce qui est utile au public ne s'introduit gu ere que par la force, attendu que les interets particuliers y sont presque toujours opposes. Sans doute la paix perpetuelle est a present un projet bien absurde; mais qu'on nous rende un Henri IV et un Sully, la paix perp etuelle redeviendra un projet raisonnable; ou plutot, admirons un si beau plan, mais consolons-nous de ne pas le voir ex ecuter; car cela ne peut se faire que par des moyens violents et redoutables a l'humanite". Il est evident que ces terribles moyens, dont il parlait, c'etaient les r evolutions - or nous y sommes. Je sais bien que toutes ces raisons sont tres mauvaises, le temoignage d'un petit gar con comme Rousseau qui n'a jamais gagne seulement une pauvre bataille ne peut avoir aucun poids - mais la dispute est toujours une tres bonne chose en se qu'elle aide a digerer - du reste elle n'a jamais persuade personne {1}.

О РУССКОЙ ПРОЗЕ

Д'Аламбер сказал однажды Лагарпу: "Не выхваляйте мне Бюфона, этот человек пишет: Благороднейшее изо всех приобретений человека было сие животное гордое, пылкое и проч. Зачем просто не сказать лошадь". Лагарп удивляется сухому рассуждению философа. Но д'Аламбер очень умный человек и, признаюсь, я почти согласен с его мнением.

Замечу мимоходом, что дело шло о Бюфоне - великом живописце природы. Слог его, цветущий, полный, всегда будет образцом описательной прозы. Но что сказать об наших писателях, которые, почитая за низость изъяснить просто вещи самые обыкновенные, думают оживить детскую прозу дополнениями и вялыми метафорами? Эти люди никогда не скажут дружба, не прибавя: сие священное чувство, коего благородный пламень и пр. Должно бы сказать: рано поутру - а они пишут: едва первые лучи восходящего солнца озарили восточные края лазурного неба - ах, как это все ново и свежо, разве оно лучше потому только, что длиннее.

Читаю отчет какого-нибудь любителя театра: сия юная питомица Талии и Мельпомены, щедро одаренная Апол... боже мой, да поставь: эта молодая хорошая актриса - и продолжай - будь уверен, что никто не заметит твоих выражений, никто спасибо не скажет.

Презренный зоил, коего неусыпная зависть изливает усыпительный свой яд на лавры русского Парнаса, коего утомительная тупость может только сравниться с неутомимой злостию... боже мой, зачем просто не сказать лошадь: не короче ли - г-н издатель такого-то журнала.

Вольтер может почесться лучшим образцом благоразумного слога. Он осмеял в своем "Микромегасе" изысканность тонких выражений Фонтенеля, который никогда не мог ему того простить {1}.

Точность и краткость - вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей - без них блестящие выражения ни к чему не служат. Стихи дело другое (впрочем, в них не мешало бы нашим поэтам иметь сумму идей гораздо позначительнее, чем у них обыкновенно водится. С воспоминаниями о протекшей юности литература наша далеко вперед не подвинется).

Вопрос, чья проза лучшая в нашей литературе. Ответ - Карамзина. Это еще похвала не большая - скажем несколько слов об сем почтенном . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1 Кстати о слоге, должно ли в сем случае сказать - не мог ему того простить - или не мог ему то простить? Кажется, что слова сии зависят не от глагола мог, управляемого частицей не, но от неопределенного наклонения простить, требующего винительного падежа. Впрочем, Н. М. Карамзин пишет иначе. (Прим. Пушкина)

О ФРАНЦУЗСКОЙ СЛОВЕСНОСТИ

Изо всех литератур она имела самое большое влияние на нашу. Ломоносов, следуя немцам, следовал ей. Сумароков - (Тредьяковский нехотя отделил стихосложением) - Дмитриев, Карамзин, Богданович. Вредные последствия манерность, робость, бледность. Жуковский подражает немцам, Батюшков и Баратынский - Парни. Некоторые пишут в русском роде, из них один Крылов, коего слог русский. Князь Вяземский имеет свой слог. Катенин - пиесы в немецком роде - слог его свой.

Что такое французская словесность? Трубадуры. Малерб держится четырьмя строками оды к Дюперье и стихами Буало. Менар, чистый, но слабый. Ракан. Воатюр - дрянь. Буало, Расин, Мольер, Лафонтен, Ж.-Б. Руссо, Вольтер. Буало убивает французскую словесность, его странные суждения, зависть Вольтера французская словесность искажается - русские начинают ей подражать Дмитриев, Карамзин, Богданович - как можно ей подражать: ее глупое стихосложение - робкий, бледный язык - вечно на помочах, Руссо в одах дурен. Державин.