Сулейман Рагимов - Мехман

- Друзья должны торговать открыто, чтобы не ссориться. Скажи цену.

- Для кого ты это берешь?

Человек в калошах лукаво, улыбнулся.

- Как будто не догадываешься, хитрец. Для кого бы я мог приобрести такие часы?

- Ей-богу, не догадываюсь. Клянусь святым Аббасом, не знаю. Откуда я могу знать, сидя в этом душном, темном складе, что у тебя в душе?

Человек в калошах легонько потряхивал часы на ладони, любуясь ими.

- Без цены ничего не бывает. Назови сумму.

- Даром даю, бери в подарок, Калош.

- Правда? Это твое слово?

- Клянусь жизнью единственного моего дяди.

Калош недоверчиво усмехнулся.

- Я и не знал, что у меня такой любящий племянник. Ну что ж... Человек в калошах потрепал своей костлявой рукой Мамедхана по плечу. - За мной не пропадет.

Он обернул часы ватой, бережно положил в карман и вышел из склада. За ним двинулась, переползая по горячей земле, неуклюжая мрачная его тень. Человек в калошах торопился.

Мехман был на работе. Хатун готовила в кухне обед. Зулейха, как обычно, стояла в галерее и задумчиво смотрела на пустынную улицу. Человек в калошах торопливо, с горделивым видом, твердо уверенный в том, что сможет ее сейчас развеселить, заковылял по ступенькам наверх.

- Здравствуй, доченька, - сказал он, оглядевшись на всякий случай, нет ли поблизости Хатун, - Здравствуй, родная моя...

Зулейха небрежно кивнула. Но человек в калошах не смутился, не обиделся. Он подошел совсем близко к Зулейхе.

- Дядя твой немало видел на своем веку. Ты мне как родная, дочурка моя. Сама узнаешь, убедишься сама, какой я человек, как я желаю тебе добра, красавице такой. Трудно, милая, мириться с плохой жизнью тому, кто привык жить на широкую ногу. Разве я не вижу?.. - Он метнулся ближе к двери, ведущей внутрь квартиры, и позвал: - Будь добра, доченька, зайди сюда.

Зулейха, заинтересовавшись, пошла за ним.

- Вам нужны часы? - спросил человек в калошах., Зулейха даже вздрогнула от неожиданности.

- Часы? Какие часы?

- Золотые.

- Нет, ни золотые, ни серебряные нам не нужны. - Голос молодой женщины звучал печально.

- Почему? - спросил человек в калошах.

- Потому что не нужны.

- Часы всем нужны. - Маленькие глазки Калоша недоверчиво, смотрели из-под гноящихся морщинистых век. - Кто поверит, что вам они не нужны? - Он достал часы, повертел в руке, протянул ей: - Красивые, хорошие часы...

Зулейха, как будто ослепленная желтым блеском, не могла оторвать глаз от часов. Все же она сказала:

- Большое спасибо. Мне не надо...

- Нет, берите. Возьмите, не пожалеете...

Женщина, наконец, призналась:

- У нас нет таких денег...

- Потом отдадите. Расплатитесь по частям. В рассрочку...

- В рассрочку? Нет, нет... А какая им цена? - будто так, из любопытства спросила Зулейха.

- Сколько наберете, столько и дадите, - старик добродушно рассмеялся. Дядя поможет вам. Постепенно соберем. Мою зарплату добавим к вашим сбережениям, незаметно соберем всю сумму.

Зулейха испуганно глядела на него.

- Ой, что вы говорите! Мехман поднимет такой скандал, мир дрогнет, - со вздохом сказала она. - Да он, он выселит нас отсюда, - невесело рассмеялась она собственной шутке.

- Ничего он тебе не сделает, доченька.

- Да он голову мне отрубит.

- Такую красивую голову никто не решится отрубить. Бери, не бойся. Ты знаешь, что скажешь? Что это часы Зарринтач, и ты их взяла просто так, поносить. Вы же с ней, как сестры. Две души в одном сердце, как говорят.

- Ну, сказать, что мы сестры, все же нельзя...

- Э, женщине всегда нужна близкая подруга, с которой можно посекретничать. Ну, а Зарринтач - она опытная, я бы даже сказал, мудрая, так хорошо она знает тайны жизни, что лучшей советчицы не найти.

- Я не знаю, как это будет. Неловко, - все еще не сдавалась Зулейха.

Не слушая возражений Зулейхи, человек в калошах убежал, оставив часы на столе.

24

Зулейха не находила себе места. Она в волнении металась по комнате, не зная, что делать: то надевала часы на руку и любовалась их красотой, то прислушивалась к их ходу, то снова клала на стол, то прятала в ящик комода...

Наконец, выбрав удобный момент, когда Хатун вышла куда-то, она побежала к Зарринтач.

- Салам алейкум, милая.

- Здравствуй, здравствуй, дорогая. Ты что так запыхалась, гнались за тобой, что ли? - удивилась Зарринтач, внимательно посмотрев на Зулейху Сядь, отдохни, сказала она. И, обиженно надув губы, ласково спросила: - Что это за манера у жен больших людей - обязательно фасонят перед маленькими служащими. Где ты пропадала столько времени? Почему не приходила? Я истомилась без тебя...

- Ей-богу, и я скучала, - ответила Зулейха, переводя дух. - Но как-то нехорошо, я и так часто хожу... Мне неудобно.

- Почему неудобно? Ты что мне - чужая? - спросила Зарринтач с притворной нежностью. - Я и брату своему сказала, Кемалу, он секретарь исполкома, - да, я сказала ему, что мы сестры навеки, ну прямо родные сестры... Какие могут быть между нами счеты? Я сама бы к тебе ходила по два раза в день, если б не твоя свекровь.

Зулейха кое-как отдышалась. Поговорив немного о том, о сем, Зулейха, заметно смущенная, красная, взяла свою сумочку и медленно, как будто это требовало усилий, открыла ее.

- Послушай, Зарринтач, - сказала она, дрожащими пальцами доставая часы, завернутые в ватку. - Нравятся часы? - И, хотя часы шли, добавила: - Сколько сейчас точно времени? Я их заведу. Тут так живешь, что даже не интересуешься временем...

Зарринтач с жадностью посмотрела на красивую вещь. Все тело ее напряглось. Она в этот миг удивительно походила на ловкую кошку, которая видит заманчивый кусок мяса, хочет его утащить, но никак не может дотянуться.

- Прекрасные... - Зарринтач даже слюну проглотила. - Поздравляю, ми-ллая. Носи на здоровье. За сколько ты их покупаешь?

- Я, я не покупаю... Это мои собственные часы, - неожиданно для самой себя ответила Зулейха.

- А почему ты их до сих пор ни разу не надевала?

- Где тут носить их? Для чего?

Зулейха и сама не ожидала, что так ловко выпутается. Это придало ей бодрости, и она немного успокоилась.

Зарринтач взяла часы в руки, долго и внимательно смотрела на них.

- Я видела такие же у одной... - начала она, но быстро спохватилась. Наверно, просто похожи... - "ж", вырвавшееся сквозь ее мясистые пухлые губы, прозвучало, как шипение - "ш-ш-ш"...

- Что? Как у одной?.. - Зулейха побледнела, почуяв что-то недоброе в этом странном шипении. - Что ты сказала?

- Ничего. - Подкрашенные брови Зарринтач поднялись, как две дуги. - Что я могла сказать? Клянусь сестрой. Интересно, подойдет ли браслетка к моей руке? - Под этим предлогом Зарринтач снова стала примерять часы на свою руку, стараясь получше их разглядеть. Как она ни старалась, золотая цепочка не сошлась на ее полном запястье. - Застегивается, но с трудом, - сказала Зарринтач и с силой схватила Зулейху за плечо - Как бы не сглазить тебя. Ты тоже не уступишь мне, у тебя тело крепкое, как свинец. Если хочешь, мы можем поменяться часами...