Михаил Булгаков - Рассказы и фельетоны

Экзаменаторы позеленели.

— Чего председатель?

— Забыл,— ответил вопрошаемый.

Главного экзаменатора хватил паралич, и следующие вопросы задавал второй экзаменатор:

— А Луначарский?

Экзаменующийся поглядел в потолок и ответил:

— Луна…чар…ский? Кхе… Который в Москве…

— Что ж он там делает?

— Бог его знает,— простодушно ответил экзаменующийся.

— Ну, иди, иди, голубчик,— в ужасе забормотал экзаменатор,— ставлю четыре с минусом.

Прошел год. И окончившие забыли все, чему выучились. И про Луначарского, и про банан, и про Багдад, и даже фамилию разучились писать в ведомости. Помнили только одно слово «Гудок», и то потому, что всем прекрасно, даже неграмотным, была знакома виньетка и крупные заголовочные буквы, каждый день приезжающие в местком из Москвы.

На эту тему разговорились как-то раз рабкор с профуполномоченным. Рабкор ужасался.

— Ведь это же чудовищно, товарищ,— говорил,— да разве можно так учить людей? Ведь это же насмешка! Пер человек какую-то околесину на экзамене, в ведомости пишет какое-то слово: «Сидараф», корову через ять, и ему выдают удостоверение, что он грамотный!

Профуполномоченный растерялся и опечалился.

— Так-то оно так… Да ведь что ж делать-то?

— Как что делать? — возмутился рабкор.— Переучивать их надо заново!

— Да ведь что за два месяца сделаешь? — спросил профполномоченный.

— Значит, не два, а четыре нужно учить или шесть, или сколько там нужно. Нельзя же, в самом деле, выпускать людей и морочить им головы, уверяя, что он грамотный, когда он на самом деле как был безграмотный, так и остался! Разве я не верно говорю?

— Верно,— слезливо ответил профуполномоченный и скис. Крыть ему было нечем.

Сцена представляет клуб при станции N Донецких железных дорог. Занавес закрыт.

Публика.Вре-мя. Времечко!.. (Топает ногами, гаснет свет, за сценой слышны глухие голоса безбилетных, сражающихся с контролем. Занавес открывается. На освещенной сцене комната в доме городничего.)

Голос (с галереи) . Ти-ша!

Городничий.Я пригласил вас, господа…

Суфлер (из будки сиплым шепотом) . С тем, чтоб сообщить вам пренеприятное известие.

Городничий.С тем, чтоб сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор!

Ляпкин-Тяпкин.Как ревизор?

Земляника.Как ревизор?

Суфлер.Мур-мур-мур…

Городничий.Ревизор из Петербурга инкогнито и еще с секретным предписанием.

Ляпкин-Тяпкин.Вот те на!

Земляника.Вот не было заботы, так подай!

Хлопов.Господи боже, еще и с секретным предписанием.

Городничий.Я как будто предчувство… (За сценой страшный гвалт. Дверь на сцену распахивается, и вылетает член клуба. Он во френче с разорванным воротом. Волосы его взъерошены.)

Член клуба.Вы не имеете права пхаться! Я член клуба. (На сцене смятение.)

Публика.Ах!

Суфлер (змеиным шепотом) . Выплюнься со сцены. Что ты, сдурел?

Городничий (в остолбенении) . Что вы, товарищ, с ума сошли?

Публика.Ги-ги-ги-ги…

Городничий (хочет продолжать роль) . Сегодня мне всю ночь снились… Выкинься со сцены, Христом-богом тебя прошу… Какие-то две необыкновенные крысы… В дверь уходи, в дверь, говорю!.. Ну, сукин сын, погубил спектакль…

Земляника (шепотом) . В дверь налево… В декорацию лезешь, сволочь.

Член клуба мечется по сцене, не находя выхода.

Публика (постепенно веселея) . Бис, Горюшкин! Браво, френч!

Городничий (теряясь) . Право, этаких я никогда не видел… Вот мерзавец!

Суфлер (рычит) . Черные, неестественной величины… Пошел ты к чертовой матери!.. Хоть от будки отойди…

Публика.Га-га-га-га-га…

Городничий.Я прочту вам письмо… Вот что он пишет. (За сценой шум и голос члена правления: «Где этот негодяй?» Дверь раскрывается, и появляется член правления на сцене. Он в пиджаке и в красном галстуке.)

Член правления (грозно) . Ты тут, каналья?

Публика (в восторге) . Браво, Хватаев!.. (Слышен пронзительный свист с галереи.) Бей его!!!

Член клуба.Вы не имеете права. Я — член!

Член правления.Я те покажу, какой ты член. Я тебе покажу, как без билета лазить!!!

Земляника.Товарищ Хватаев! Вы не имеете права применять физическую силу при советской власти.

Городничий.Я прекращаю спектакль. (Снимает баки и парик.)

Голос (с галереи, в восхищении) . Ванька, он молодой, глянь! (Свист.)

Член правления (в экстазе) . Я те покажу!!! (Хватает за шиворот члена клуба, взмахивает им, как тряпкой, и швыряет им в публику.)

Член клуба.Караул!!! (С глухим воплем падает в оркестр.)

Городничий.Пахом, давай занавес!

Земляника.Занавес! Занавес!

Публика.Милицию!!! Милицию!!!

З а н а в е с з а к р ы в а е т с я.

На станции Индивидуальная в 30-ти верстах от Москвы в углу висит телефон и скучает. Блестит трубка, а над нею надпись: «Частные разговоры по слу. телефо. воспреща». Станционный чин подходит к трубке и снимает ее.

Голос чина:Дайте город… Мерси…

Голос барышни:2-15…

Голос чина:Пожалста… 05-07-08… Да… Мерси… Это кто?

Голос горничной:Это я, Феклуша.

Голос чина (шепотом) : Что, Пал Федорыч дома?

Голос горничной:Нет, они в тресте.

Голос чина:Тогда попросите Марию Николавну…

Голос чужой жены:Я слушаю.

Голос чина:Здрасьте, Мария Николавна.