Игнатий Потапенко - Не герой

От чрезвычайно большой прижизненной популярности сейчас осталось, пожалуй, лишь словечко «не герой» — название наиболее известного романа Потапенко. Но в рамках творчества самого Потапенко Рачеев, авторский протагонист из этого романа, находится в длинном ряду типов, характерных для эпохи конца 80-начала 90-х годов. Поиски героя времени и изображение разных типов антигероев — циников, дельцов, отступников от «идеалов» — главная тема большинства произведений Потапенко («Святое искусство», «Жестокое счастье», «Задача», «Тайна», «На пенсию», «Клавдия Михайловна» и др.). Интерес массового читателя к ним прошел, как только писатель начал повторяться и время обнаружило несостоятельность тех форм «передовитости», которые воплощали его герои.

Чехов иронически отзывался о многописании Потапенко, о его героях-«идеалистах», их пристрастии к «изречениям и великим истинам» (П 5, 252; П 8, 172), но близко сошелся с Потапенко-человеком. Их вторая встреча состоялась летом 1893 года: «Выражение „бог скуки“ беру назад. Одесское впечатление обмануло меня. Не говоря уж об остальном прочем, Потапенко очень мило поет и играет на скрипке. Мне с ним было очень нескучно, независимо от скрипки и романсов» (П 5, 222).

Наиболее тесное общение Чехова с «милым Игнациусом» приходится на 1893–1898 годы. Потапенко оказывает Чехову важные услуги: наводит порядок в издании чеховских книг у Суворина, хлопочет о проведении «Чайки» через цензуру. К этим же годам относится роман Потапенко с Ликой Мизиновой, оставивший глубокий след в жизни и творчестве самого Чехова. Исследователи указывают на следы этого романа и, в частности, на воспроизведение отдельных черт Потапенко в героях «Ариадны» и «Чайки».

В конце 90-х годов «многописание» Потапенко Все более приобретает нетворческий, ремесленный характер, и он сам осознает это. Он едет в Монте-Карло, мечтая выиграть в рулетку: «Желаю переменить одно мошенническое ремесло на другое» (цит. по: П 7. 546), и, проигравшись, возвращается в Петербург с новыми долгами, чтоб продолжать писать ради заработка, по испытанным шаблонам…

Сочинения

Редкий праздник. (Из хроники южнорусского села). — «Дело», 1881, № 10.

Святое искусство. — «Вестник Европы», 1885, № 8.

На действительной службе. — «Вестник Европы», 1890, № 7, 8; то же — «Журнал для всех», 1898, № 1–7.

Здравые понятия. — «Северный вестник», 1890, № 8-10.

Генеральская дочь. — «Неделя», 1891, № 2–5.

Шестеро. — «Русская мысль», 1891, № 7.

«Не герой». — «Северный вестник», 1891, № 9-12; отд. изд. — М., 1896; 2-е изд. — М., 1898.

Повести и рассказы в 11-ти томах. Спб., 1891–1896.

Полное собрание сочинений в 12-ти томах. Спб., 1890-е годы (три издания).

Несколько лет с А. П. Чеховым. — «Нива», 1914, № 26–28; то же в кн.: А. П. Чехов в воспоминаниях современников. М., 1947.

Литература

Скабичевский А. Не понимающий себя талант. — «Северный вестник», 1891, № 1.

Струнин Д. Кумир 90-х годов. Критический этюд. — «Русское богатство», 1891, № 10.

Михайловский Н. О г. Потапенке. — В кн.: Михайловский Н. К. Собр. соч., г. 6. Спб., 1897, стлб. 677–688.

Протопопов М. Бодрый талант. — «Русская мысль», 1898, № 9.

Волынский А. Борьба за идеализм. Спб., 1900, с. 301.

Батюшков Ф. Д. Критические очерки и заметки, ч. 1. Спб., 1900, с. 120–142.

Новополин Г. [11] Нейфельдт Г. C. . В сумерках литературы и жизни. Изд. 2-е. Спб., 1913, с. 138–143.

Громов Л. П. Чехов и «артель» восьмидесятников. — В кн.: Литературный музей А. П. Чехова. Таганрог. Сборник статей и материалов, вып. 1. Ростов н/Д. 1959, с. 126–138.

Чехов М. П. Вокруг Чехова. Встречи и воспоминания. М. 1964, с. 252–257.

Гроссман Л. Роман Нины Заречной. — В кн.: Прометей, т. 2. М., 1967, с. 237–252.

Полоцкая Э. А. К источникам рассказа А. П. Чехова «Ариадна». (Жизненные впечатления). — «Известия АН СССР. Серия лит. и яз.», 1972, № 1, с. 55–61.

Букчин С. В. Чехов и Потапенко. — В кн.: Чеховские чтения в Ялте. Чехов и русская литература. М., 1978, с. 95–103.

Поддубная Е. Я. Творчество И. Н. Потапенко и основные закономерности «массовой» литературы (автореф. канд. дисс). Л., 1979.

Впервые — «Северный вестник», 1891, № 9-12. Печатается по тексту журнала.

Если образ главного героя романа, Рачеева, своей сконструированностью напоминает главных героев других произведений Потапенко, то в изображении окружающей его среды отразились реальные черты и жизненные наблюдения автора. Так, немало автобиографического материала в образе модного писателя Бакланова. М. П. Чехов вспоминал: «Вообще Потапенко писал много и быстро. Его произведения появлялись почти во всех тогдашних толстых и тонких журналах, но у него было столько обязательств, столько ему приходилось посылать алиментов туда и сюда, что никаких заработков ему не хватало. Он вечно нуждался и всегда был принужден брать авансы под произведения, находившиеся еще на корню и даже еще копошившиеся у него в голове». (Вокруг Чехова, с. 255). А. С. Суворин записывал в дневнике 7 июня 1893 года: «Вернувшись в отель, нашел письма от Потапенки, где он просит у меня 300–400 руб. Сегодня я дал ему 300. [12] … Потапенко работает много, через силу и не скрывает от себя, что это его истощает; но работает скоро, почти не поправляет» (Дневник А. С. Суворина. М.-Пг., 1923, с. 59). 25 декабря 1897 года сам Потапенко писал Чехову: «Я за эту неделю „выпустил“ шесть рождественских очерков — самый возмутительный, неискренний жанр, какой только есть, и вот сегодня, 25 декабря, ничего не делаю, и мне это странно. [13] … я в конце января мечтаю приехать в Ниццу, но тотчас же оттуда — в Монте-Карло, чтобы выиграть и бросить занятие литературой. И не думай, что это — шутка. Это очень серьезно. Я нашел кой-какой способ играть с шансами выиграть, правда, немного, но все же — это честнее, чем писать для „Мира божьего“, „Нового слова“ и пр. и пр. романы в тридцать печатных листов, — ощущение, тебе совершенно незнакомое» (цит. по: П 7. 501, 520–521).

В образе Ползикова, бывшего либерального журналиста, перешедшего в консервативную газету «Заветное слово», отразилось характерное явление конца 80-х годов. Подобную метаморфозу претерпели, например, бывшие авторы «Отечественных записок» С. Атава (Терпигорев), И. Ясинский, начавшие сотрудничать в «Новом времени», Ник. Успенский, перед своим самоубийством в 1889 году ставший сотрудником «Русского вестника», и др.

Можно предположить, что в образе Высоцкой отразились черты баронессы В. И. Икскуль, которая также занималась изданием книжек для народа, в том числе произведений Потапенко (об этом Чехов писал А. С. Суворину 24 декабря 1980 г. — П 4, 149), а в образе Калмыкова — черты издателя Ф. Ф. Павленкова, издававшего произведения Потапенко.

Роман Потапенко стал своеобразным знамением эпохи. А. М. Горький впоследствии писал: «Конец 80-х и начало 90-х годов можно назвать годами оправдания бессилия и утешения обреченных на гибель. Литература выбрала своим героем „не героя“, одна из повестей того времени была так и названа „Не герой“. Эта повесть читалась весьма усердно. Лозунг времени был оформлен такими словами: „Наше время не время широких задач“. „Не герои“ красноречиво доказывали друг другу правильность этого лозунга и утешались стишками: