Анастасия Вербицкая - Иго любви

Но если бы даже он не оказался рыцарем относительно этой женщины, если бы он отнесся к ней с тем легкомыслием, какое он вносил в свои прежние мимолетные связи, она заставила бы его уважать себя.

Два года он добивался ее любви… Верная себе Надежда Васильевна отдалась ему только, когда полюбила его сама.

В то первое свидание она все рассказала ему, повинуясь жажде облегчить душу, страшась своего одиночества. Одного она ему не открыла, что Верочка осталась в Одессе.

Он тотчас вызвался помочь. Отправил письмо одесским властям, прося не беспокоить Неронову в течение двух лет, ручаясь ее кредиторам за уплату долга полностью. Затем вызвал антрепренера.

С быстротой молнии в городе распространился слух о приезде знаменитой артистки. И вечером антрепренер уже сидел в дешевом крохотном номерке, предлагал Надежде Васильевне выступить на гастролях и совал ей в руку аванс.

А на другой день губернатор сам просил антрепренера закрепить хотя бы с января положение Нероновой в городском театре. Надо на три года, по крайней мере, заключить с нею контракт.

— Но ведь труппа уже в полном составе… Вы знаете наши средства, ваше превосходительство… Ведь то, что отпускает город…

— Ах, все это мелочи! Я берусь вам помочь во всем… Если нужна субсидия… потребуется оказать давление… Вообще рассчитывайте на меня! Но мы не можем выпустить Неронову.

«Вступило, стало быть», — понял антрепренер, низко раскланиваясь.

На другой день с утра громадные афиши возвещали о гастролях известной провинциальной артистки. За кулисами театра стоял гул, как в улье.

А Надежда Васильевна в своем убогом номеришке, заливаясь слезами, писала в пансион старушке-француженке, сообщая ей адрес и прося беречь Верочку, ее единственное сокровище. Не скоро еще она увидит ее… Два года!.. Два долгих года… Уцелеет ли ее крошка?

Потом она заехала отслужить благодарственный молебен. Она глубоко верила, что чудо совершил Угодник, кротко улыбавшийся ей из золотой ризы, унизанной жемчугом.

Из церкви она поехала на первую репетицию.

Так началась ее новая жизнь.

Конечно, с первого выхода она покорила публику. Конечно, все ее гастроли были сплошным триумфом.

Из Одессы сообщили губернатору, что маленькая Верочка осталась заложницей. Эта весть облетела город. Узнали о смерти Мосолова, об его разорении. Трагическая судьба артистки взволновала одинаково как мужчин, так и женщин. Неронову на сцене засыпали цветами. Многие женщины плакали, глядя на нее.

Губернаторша первая предложила своему кружку открыть подписку в пользу «бедной женщины для выкупа крошки-заложницы…». Начали собирать деньги.

Узнав об этом, Неронова приехала к губернаторше.

Та благосклонно приняла актрису, и все время глядела на нее в лорнет.

Надежда Васильевна скромно, заявила, что горячо благодарит губернаторшу за ее участие.

— Очень растрогана… И не забуду ваш прекрасный порыв… Но денег не возьму.

— Что такое?.. Но ведь мы уже там много собрали…

— Благодарю, Дарья Александровна! Но взять эти деньги я отказываюсь… И прошу вас больше о деньгах не беспокоиться!

Губернаторша и растерялась, и обиделась. Какая неблагодарность! И почему Дарья Александровна, а не ваше превосходительство?

— Вы уже где-нибудь достали эти деньги? — высокомерно спросила она, отодвигаясь от кресла гостьи.

— Где же мне достать?.. Вы видите это платье?.. У меня даже нет другого… Но я буду работать…

Губернаторша взволновалась и стала нюхать соли.

— Вы, значит, совсем не любите вашу дочь, моя милая?

Надежда Васильевна усмехнулась уголком рта.

— Мою честь люблю еще больше, Дарья Александровна… А что, кроме честного имени, могу я дать в приданое за моей Верочкой?

Губернаторша не верила своим ушам. И кто это говорит? Какая гордость, какая честь может быть у «актерки».

Так думала Додо, лорнируя сидевшую перед нею «несомненную интриганку», на вид такую скромную.

— Вас, я вижу, удивляют мои слова, — после маленькой паузы заговорила Надежда Васильевна, оправляя свой траурный вуаль. — Но что поделаешь с характером? В жизни я всем обязана одной себе. И мне тяжело одолжаться…

— Ах, это ваше право отказываться! — обидчиво заметила губернаторша (Додо так любила благотворить). «Какая дерзкая!..» — думала она волнуясь.

В эту минуту вошел Опочинин и весь подтянулся, узнав Неронову. Они молча поклонились друг другу. Он видел ее здесь в третий раз, считая тот день, когда она заехала на одну минуту в его приемный час, чтобы поблагодарить его за переговоры с антрепренером, о которых она узнала за кулисами. Народу у него было много тогда. А она торопилась.

Он стал за креслом жены, рисуясь своей молодцеватой фигурой и тонкой талией «в рюмочку».

— Вот, Поль, вообрази!.. Она… pardon… madame Неронова отказывается от денег…

Надежда Васильевна не поднимала ресниц, чувствуя на себе пристальный взгляд Опочинина.

— Во сколько же времени вы рассчитываете расплатиться и вернуть вашу дочь? — мягко спросил он.

— Надеюсь, что через два года расплачусь.

— Oh!.. С’еst affreux! (Это ужасно!) — сорвалось у Додо. — А если за это время ваша дочь заболеет?.. Умрет?

Длинные черные глаза встретились с взглядом губернаторши. Скорбные, глубокие глаза… И Додо смутилась невольно.

— Бог не допустит этого, — тихо сказала Надежда Васильевна, но в голосе ее дрогнула такая трагическая нота, что Опочинин вдруг забыл о кокетстве, а Додо стало стыдно.

Она поднялась и порывисто протянула гостье руку.

— От души желаю вам успеха!

Надежда Васильевна также поднялась и оправила свой вуаль.

— Вы в трауре! — воскликнула Додо. — Как же вы решились играть?

Тонкое лицо Опочинина передернулось.

— Мне некогда горевать, — просто ответила артистка. — Сцена — мой хлеб.

Дверь распахнулась. Вбежала маленькая с льняными локонами горбоносенькая девочка на тонких ножках и кинулась к отцу.

— Merlette… Разве ты не видишь эту даму?

Она сделала чинный реверанс перед актрисой.

Ах, с какой тоской и нежностью взглянула на нее Надежда Васильевна! Эта девочка была одних лет с ее Верой.

— Несчастная! — сказала Додо, когда дверь закрылась за гостьей, и невольно прижала девочку к своей груди. — Но я не понимаю ее, Поль… Я ее совсем не понимаю.

Девочка пристально глядела на закрывшуюся дверь.

— Maman… что такое несчастная? Почему она в черном?.. Почему на ней такой длинный вуаль?.. Папа… Почему у нее такое лицо?.. Как будто она хотела заплакать?.. Почему…

К Рождеству Надежда Васильевна отправила Рухле первые деньги, прося выкупить меха, приданое Верочки.

С Нового года ей дали двести рублей в месяц (высший оклад по тому времени) и бенефис. Этот вечер принес ей большие деньги. Помещики и купцы не поскупились на подарки. Лучинин всех перещеголял, поднеся артистке три нитки жемчуга, стоимостью в десять тысяч рублей. Она тотчас заложила жемчуг, к Пасхе выкупила у Рухли свои драгоценности и удовлетворила самых настойчивых кредиторов.