В Розанов - Люди лунного света

Выхожу один я на дорогу.

Сквозь туман кремнистый путь блестит:

Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу

И звезда с звездою говорит

В двух последних строчках написана как бы эпитафия над всей могилой Египта. Что-то пустынное... молчаливое... устремленное к Небу, религиозное... и, как тонко замечает Бругш, "не меланхолическое, но глубоко радостное в себе, востор

------------------

1 Святая - всегда проститутка (фр.).

229

женно счастливое при этой сдержанности языка и скромности движений!" Так это и есть на рисунках Египта: в необозримых изданиях, в необозримых фолиантах, где воспроизведено все нарисованное ими за четыре тысячи лет жизни, культуры, я встретил только один рисунок сбора винограда, где один, очевидно полупьяный, мужчина повис, обняв за шею двух тоже не весьма трезвых своих друзей, и "пишет мыслете" с ними. Сценка - полная реализма, какую я не встречал в рисунках греческой живописи; но и она - скорее милая, чуть-чуть смешная, но нисколько не нахальная. Сала, грязи - я не встретил нигде в этих бесчисленных фолиантах, грязи "сального анекдотца", кое-чего "во вкусе Боккаччио". Ничего, ни разу; и между тем сколько повторяющихся, как стереотип, фигур, где и "они" и "оне" с плодами и цветами, с жертвами идут к громадной статуе Озириса, "Судии мертвых" - статуе "всегда cum fallo in statu erectionis"1, как грустно замечает архимандрит Хрисанф в "Истории древних религий".

И вот - "sainte prostituee"... Есть и рождаются иногда исключительные, редкие младенцы-девочки, вот именно с этой "вечной женственностью" в себе, с голосом неизъяснимо глубоким, с редкой задумчивостью в лице, или, как описал Лермонтов,

...в разговор веселый не вступая,

Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа ее младая

Бог знает чем была погружена.

И она расцветает в sainte prostituee... как вечная податливость на самый слабый зов, как нежное эхо, в ответ на всякий звук...

Есть ведь "всемирные педагоги", ну - в желаниях, ну - в поэзии; есть "всемирные воины", как древние скандинавы; всемирные мудрецы - Сократ, Спиноза: как же не быть, естественно быть кому-то и "всемирной женой", всемирной как бы "матерью", всемирной "невестой"... Она "невестится" перед всем миром, для всего мира, - как ведь и все вообще девушки в 14-15 лет "невестятся" неопределенно перед кем, перед всяким, перед всеми (чуть-чуть "sainte prostituee" проглядывает). Из таковой врожденной девочки-девушки-женщины как бы истекают потоки жизни, - и ей мерещится, "будто я всех родила", "все родила"... И волосы ее, и очи, и сосцы, и бедра, и чрево... таковы, что первозданный невинный взгляд египтянина уловил и назвал и торжественно воскликнул, или скорее богомольно прошептал - "sainte". Mac-перо договаривает: "Египтянки из лучших семейств, дочери

-------------

1 В положении возбуждения (лат ).

230

жрецов и знатных военачальников, достигнув зрелости, - отдавались кому хотели и сколько хотели, и так проводили много лет, что не вредило будущему их замужеству: так как по миновании этой свободной жизни их охотно брали в жены лучшие и знатные из воинов и священников". Почему не взять, если она "sainte"? Как не прельститься, если она "rеligieuse et sainte"? Как не надеяться, что она будет верной женой и преданной материнству матерью, если она уже испила все и насытилась всем, нимало, однако, не истощившись - Ибо истощаются торопясь, например "наши", а этим куда же было спешить? - и в естественные годы спокойствия и равновесия, безбурности и тихости она выбрала себе лучшего и одного. Он так же ее не ревнует, как она его, к тому возрасту Молодости, когда он проводил жизнь, как и она: хотя, наверное, к этим "saintes" влеклись и пылкие, совершенно невинные юноши, первозданным взглядом своего возраста подмечая в них подлинную "saintete", за которую все отдают. Однако Масперо не договорил (или не знал), что этих "saintes prosti-tuее" было немного в каждом городе и всей стране: ибо вообще немного рождается в стране и городе, в году и десятилетии Василиев Блаженных, Спиноз, Малебраншей, Кольцовых, Жуковских. "Не все вмещают слово сие, но кому дано" (природно, от Бога). Огромное большинство египтянок, без сомнения, имели инстинкт, как и наши: т. е. сразу же выбирали себе мужа одного и на всю жизнь, или выходя за второго, третьего, четвертого... седьмого (беседа Иисуса с семи-мужней самарянкой), в случае смерти или разлада, не более. Женщина, познавшая только семерых мужчин, когда ни закон, ни религия, ни родители ей не ставили предела и хотели и ждали от нее большего, - конечно есть умереннейшая в желаниях женщина, врожденно тихая и спокойная! Как наши "все".

Нужно только иметь в виду эту нумерацию:

...+8+7+6+5+4+3+2+1+0-1-2-3-4-5-6-7-...

"Sainte prostituee" есть +8+7+6... По мере приближения к низшим цифрам, к +3, +2, +1, - тембр голоса грубеет, взгляд становится жестче, манеры резче, "нахальства больше", как сказали бы семинаристы. Появляются типичные их "поповские дочки", которые входят в замужество с мешком определенного приданого, и всю жизнь счастливы, составляя "приданое к своему приданому", не весьма сладкое для попа и диакона, но "ничего себе", "терпится". Наконец наступает "+-0". Обратите внимание на знаки и "+" и "-". Такие не мертвы; хотя абсолютно никогда не "хотят". "Кое-что" по части "+" в них есть: но оно связывается "кое-чем" по части "-". Таким

231

образом, в них нет однолинейного тяготения - к "самцу": но две как бы стрелки, обращенные остриями в разные стороны: к "самцу" - одна, а другая?.. Закон прогрессивности, как и то, что здесь все происходит только между двумя полами, указывает, что вторая стрелка и не может быть ни к чему еще направлена, кроме как к самке же. Самка ищет самки; в первой самке значит соприсутствует и самец: но пока он так слаб еще, едва рожден, что совершенно связывается остатками самки, угасающей самкой; которая, однако, тоже связана вновь народившимся здесь самцом. "Ни туда, ни сюда". Голос страшно груб, манеры "полумужские", курит, затягивает и плюет, басит. Волосы растут дурно, некрасивы, и она их стрижет: "коса не заплетается"; нет девицы, а какой-то "парень". Где здесь "вечная женственность"?

...Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа ее младая

Бог знает чем была погружена.

Нет, уж об такой этого не скажешь: ходит на курсы, на митинги, спорит, ругается, читает, переводит, компилирует. "Синий чулок" с примесью политики, или политик с претензиями на начитанность. "Избави Бог такую взять в жены", и их инстинктивно не берут (хотя берут дурнушек, некрасивых, даже уродцев), ибо действительно "какая же она жена, когда в ней едва-едва "+1" самки, а то и вовсе "+0". Если бы, "паче чаяния", у нее и родился ребенок - она не сумеет вынуть грудь и накормить его; "не Мадонна, а вахмистр". И мужа ей совсем не нужно, она скучает с ним, убегая неудержимо в "общественные дела", в разные "организации", притворную "благотворительность", в основе же - в шум, беганье, возню, суету. Мужчина, "воин и гражданин" (стрелка самца), - уже полупробужден в ней; и только вот не растут усики. И она не умеет нести на себе по настояще-женскому женское платье: оно на нее не так надето, неуклюже, и все как-то коротит, без этих длинных и красивых линий, волнующих мужчину. Их и не любят мужчины. Но уже начинают любить женщины: "Какой славный товарищ эта Маша".