Виктор Розов - В поисках радости

На будущий год приедешь?

Геннадий. Нынче же, осенью.

Таня (тихо). Я тебе напишу, у меня твой адрес есть.

Олег (прощаясь с Геннадием). Спасибо тебе за рыб, большое спасибо! Ты прямо к нам приезжай -- места хватит. Ты мне нравишься! (Обнимает Геннадия, целует его.)

Геннадий. Эх ты, мелюзга! (Тоже целует Олега.)

Лапшин. Пошли, Геннадий!

Геннадий. Иди!

Лапшины ушли.

Леночка. Ну, вот и мы следом. Присядем на дорогу.

Леонид, Федор, Леночка сели. Таня, Олег, Коля, увидев, что Клавдия Васильевна стоит, тоже не садятся. Леонид, Федор и Леночка поднимаются.

Федор. Скажи что-нибудь, мама.

Клавдия Васильевна молчит.

Леночка. Идем, Федя!

Федор, Леночка, Леонид ушли. Пауза.

Клавдия Васильевна. Ну, будет кто-нибудь еще пить чай?

Таня. Нет, мама.

Клавдия Васильевна. Тогда ложитесь спать, уже поздно. Завтра у всех много дел.

Таня начинает убирать со стола. Олег пошел за раскладушкой.

Коля. Мама, если Марина с Зойкой останется одна, я знаешь что решил?

Клавдия Васильевна. Что, Коля?

Коля. Я не буду поступать на дневной, я устроюсь в вечерний или заочный. Стану им помогать. Ей ведь трудно придется. Ты не возражаешь?

Клавдия Васильевна. Конечно, не возражаю. Коля.

Коля. И ты сходи к ней сейчас, узнай... Мне так поздно неудобно в дом...

Клавдия Васильевна. Хорошо. (Накинула платок, вышла.)

Олег и Коля устраиваются за ширмой. Таня села к столу, вынула записку, которую ей дал Лапшин, переписала адрес на другую бумажку, и ушла. Входит дядя Вася, в руках у него маленький детский стульчик.

Дядя Вася. Колюха, не спишь?

Коля. Еще нет, дядя Вася.

Дядя Вася. Посмотри, чего я смастерил. (Показывает Коле стульчик.) Внучке. Завтра ей ровно год исполняется. Видал--денек-то и не пропал даром. Вещь!

Коля (разглядывает стульчик). Хорошо, дядя Вася.

Дядя Вася (довольный). А ведь я не столяр, а слесарь -- смекнул?.. Ложись, к шести в мастерские. Спокойной ночи! (Ушел.)

Вошла Клавдия Васильевна.

Клавдия Васильевна. У нее, Коля, народу полно -- успокаивают. Лобова с ней и ночевать останется. Спи спокойно. (Ушла.)

Олег и Коля за ширмой.

Олег. Коля, а Федору, наверное, сейчас трудно.

Коля. Не маленький.

Олег. А он вернется?

Коля. Не знаю.

Олег. Коля, мне его жаль. Наверное, в жизни самое трудное -- быть принципиальным. Да? А ты знаешь, я девчонок-то этих выгнал! Разлюбил начисто! Но как-то на душе пусто... Я думаю вот что: у нас в редколлегии еще такая Инночка есть, блондиночка, симпатичная... Она мне и раньше нравилась...

Коля. Ложись спать.

Олег. Я когда у Геннадия в комнате сидел, стихи в уме сочинил. Хочешь послушать?

Коля. Читай.

Олег. Как будто в начале дороги

Стою, собираясь в путь,-

Крепче несите, ноги,

Не дайте с дороги свернуть!

Знаю, тропинки бывают,

Ведущие в тихий уют,

Где гадины гнезда свивают, Где жалкие твари живут.

Нет мне туда дороги,

Пути в эти заросли нет!

Крепче несите, ноги,

В мир недобытых побед!

(Кончил читать. Пауза.) Ну, как?

Коля. Подходяще.

Клавдия Васильевна (входя). Я сказала -- спать!

Ребята захлопнули две створки ширмы, и на ширме появились их рубашки и брюки. Свет за ширмой погас.

Таня (показываясь из спальни). Мама, иди спать.

Клавдия Васильевна. Сейчас.

Клавдия Васильевна села к столу, задумалась. Над ширмой показалась голова Коли,

Коля. Мама, иди ложись...

Таня. Мы тебя любим!

Над ширмой показалась голова Олега.

Олег. Не бойся за нас, мама!

Клавдия Васильевна потушила в комнате свет, прошла вместе с Таней к себе. Тихо, темно. Только лунный луч падает на аквариум, освещая уснувших рыб.

З а н а в е с

"Театр", 1957, No 12.