Елена Руденко - Марсово поле

К ним подошли Жорж с Камиллом Демуленом. Журналист был в крайне расстроенных чувствах, так как была закрыта его газета.

-- Мерзость какая! - воскликнул Дантон. - То, что учинил этот рыжий мужеложник Лафайет, ни в какие ворота не лезет. Безоружных людей поубивать! Что б ему!

-- Жорж, тебе лучше уехать, - сказал Робеспьер. - Тебя могу привлечь к ответственности, как инициатора заговора.

-- Да, именно это я и собираюсь сделать. Камилл, хватит хныкать! - прикрикнул он на приятеля.

-- Они закрыли мою газету! - вздыхал журналист. - Как они посмели!

-- Не расстраивайся, - принялась утешать его Лемус. Откроешь новую, надо только подождать.

Друзья высказали друг другу возмущение вчерашними событиями, подбодрили друг друга. Жорж сказал, что вечером уезжает. Камилл решил остаться в Париже.

-- У меня новость, - сказала Светик Робеспьеру, когда они ушли. - Мсье Брион умер.

-- Умер? - удивленно переспросил Максимильен.

-- Да, - кивнула девушка. - И, по-моему, его отравили... А его дочь оказалась одной из убитых на Марсовом поле.

Светлана пересказала историю своего визита к Бриону.

-- Что ж, - сказал Макс. - Так как после недавних событий придется поубавить политическую активность, я могу заняться этим делом. Тут все слишком запутано, хотя на первый взгляд кажется простым.

-- Именно, - кивнула Светик. - Это дело как раз для тебя. Поехали к Бриону!

В доме мсье Бриона слуги были очень расстроены смертью хозяина, который был так добр к ним. Все считали, что он умер от очередного приступа удушья, об отравлении никто не догадывался. Робеспьер решил им эту идею не подкидывать, и сначала во всем разобраться самому. Он взял с собой лекарство, которое принимал Брион и поинтересовался, кто должен будет опознать тело мадмуазель Брион.

-- Это сделаю я и мсье Леруа, который был влюблен в мадмуазель Стефани, - сказал секретарь.

-- Мы можем придти на опознание? - спросил Робеспьер.

-- Да, конечно, вы же были другом нашего покойного господина.

-- А кто теперь наследует его состояние?

-- Никто. У мсье Бриона была только одна наследница.

Вечером состоялось опознание тела. Кроме мсье Леруа пришел мсье Лесот, мадмуазель Ванель и мсье Роне. Всхлипывающего художника трогательно утешала покровительница. Она запретила ему смотреть на труп, так как это могло ранить его нежную творческую натуру. Но Лесот все же ослушался ее и украдкой взглянул на тело. При виде огромной пулевой раны на лице девушки, художник вскрикнул и испугано прижался к Ванель.

-- Это мадмуазель Брион, - сказал секретарь, бросив беглый взгляд труп. - Черные волосы... ее желтое платье... синие туфли, которые ей подарил мсье... браслет...

Следующим был Леруа.

-- Это она, - коротко произнес он. - Бедная моя Стефани.

Лицо его было спокойным и бесстрастным, голос звучал ровно.

-- Как я вижу, вы очень переживаете, - сказал Робеспьер, когда печальная церемония закончилась.

-- Да, - коротко ответил Леруа. - Увы, эти королевские свиньи все сделали по закону. А закон не обойдешь.

-- А вы бы рискнули преступить закон?

Леруа вздрогнул.

-- Никогда, - твердо ответил он.

Их беседу прервал какой-то молодой человек, ворвавшийся в комнату. Он был взволнован и с большим трудом пытался скрыть свои чувства, однако, был полон решимости.

-- Раз уж тут собрались друзья мсье Бриона, я бы хотел сделать заявление, - сказал он. - Мое имя Сенье... Дело в том, что я внебрачный сын этого мсье и сводный брат его дочери.

Собравшиеся испустили дружный возглас удивления.

Первым в себя пришел Роне.

-- Я знаю его! - воскликнул он смеясь. - Этот тип недавно крупно проиграл мне в карты. Долг, кстати, до сих пор не вернул. М-да, у мертвого богача сразу же появляется сотня внебрачных детей.

-- Верно, - согласилась Светик. - Мсье Сенье, вы можете подтвердить ваши слова?

-- Да! - твердо ответил Сенье. - У меня есть письма Бриона моей матери и его перстень.

-- Сначала надо проверить их подлинность, - сказал Роне.

-- Все уже сделано. Я прибыл сюда, чтобы вступить в наследство. А теперь, очень прошу вас, покиньте мои владения.

Собравшиеся начали послушно расходиться, обмениваясь краткими репликами.

-- Светик, я задержусь, - сказал Робеспьер девушке. - Не жди меня.

Уставшая за день Лемус не стала возражать. Ей хотелось одного: поскорее добраться до дома.

Робеспьер хотел кое-что сообщить Сенье. Он надеялся, что этот человек задумается и расскажет хоть что-то из того, что явно скрывает.

-- Есть подозрения, будто мсье Брион был убит. Смерть его дочери мне тоже кажется не случайной, - сказал Неподкупный.

-- Что вы хотите этим сказать!? - удивился Сенье.

-- Только то, что у вас были самые веские мотивы устранить этих людей, - пояснил Робеспьер. - Вы подозреваетесь в убийстве.

-- Это я давно понял и без вас.

-- Что ж, похвально. А вы ничего мне не хотите рассказать?

-- Нет, мне нечего рассказывать!

-- Ох, опять придется все выяснять самому.

С этими словами Робеспьер покинул мсье Сенье.

Неподкупный решил переселиться в дом Дюпле. Он давно намеревался сменить квартиру, и данное предложение показалось ему подходящим.

До Сент-Оноре было недалеко, и он решил пройтись пешком по улочкам. Уже начало темнеть. Робеспьер шел, размышляя о политике, Мадлен и убийстве. Все это смешалось в один ком и не давало сосредоточиться. Он не заметил, что кто-то следует за ним.

Робеспьер вдруг почувствовал, как на его голову опустилось что-то тяжелое... все вокруг померкло...

Несколько минут Робеспьер пролежал без сознания на темной улочке. Придя в себя, он не сразу смог сообразить, что случилось. Голова болела ужасно. Опираясь о стены домов, Робеспьер добрался до дома No366. Он с большим трудом улыбнулся Элеоноре, которая открыла дверь. Девушка что-то весело рассказывала, но Неподкупный уже не слышал ее слов. Он добрел до кресла, тяжело опустился в него и вновь погрузился в забытьи.

Очнулся Робеспьер в кровати. Он увидел перепуганные лица, склонившиеся над ним.

-- Думаю, все будет хорошо, - сказал какой-то пожилой человек, вероятно, доктор. - Ему надо просто отдохнуть.

-- Макс, как ты себя чувствуешь? - спросила Светик, которой обо всем сообщила Лизетта.

-- Хорошо, - ответил он.

-- Ему лучше отдохнуть, - повторил доктор.

-- Как скажете, мсье Субербиель, - согласилась Элеонора.

Все вышли из комнаты.

-- Я думаю, это переутомление, - сказал доктор Светик. Здесь главное - покой.

Девушка кивнула. Она была встревожена, ей казалось, что случилось что-то более серьезное.

На следующий день после обеда Светик пришла к другу. Элеонора нехотя впустила ее.

-- Робеспьер хотел тебя видеть, - сказала она. - Не знаю, зачем.

Лемус не стала вдаваться в объяснения. Девушка, чуть не сбив с ног Элеонору, поспешила в комнату Макса. Светлана ожидала увидеть его, лежащим в кровати со страдальческим выражением лица, но ошиблась. Робеспьер уже был на ногах, хотя вид у него был болезненным.