Савченко - Лариса Мондрус

Гмеллы стали нашими первыми друзьями на чужой земле.

АВТОР. Еще знакомства были?

ЭГИЛ (после некоторого раздумья). 18 ноября 1918 года была провозглашена независимость Латвии, и этот день - самый светлый праздник для латышей. В Советском Союзе он никогда, разумеется, не признавался и вообще был запрещен. В эмиграции же его всегда отмечали. В одном из ресторанов Мюнхена 18 ноября состоялся банкет, где мы впервые, собственно, увидели латышскую эмиграцию. За столами сидели мои соотечественники, на сцене был развернут красно-бело-красный флаг, от вида которого я вздрагивал даже здесь, на Западе. Потому что остатки страха еще сидели во мне. В Советском Союзе за этот флаг запросто сажали и отправляли в Сибирь.

За столиком мы познакомились с довольно примечательными личностями. Во-первых, моим соседом оказался Валдис Крейбергс, очень милый человек, которого, как нам сказали, прочили в руководители будущей латышской редакции радиостанции "Свобода". Я тут же попросил его иметь в виду мою кандидатуру, если такая возможность откроется. Там же мы познакомились с братьями Грасис, занимавшимися пластиночным бизнесом. Один из братьев, Улдис Грасис, стал основным автором текстов на латышских пластинках Ларисы... Да... Но я забегаю вперед. На чем мы остановились?

АВТОР. Вы приехали в Мюнхен, поселились в мансарде...

ЭГИЛ. Решили для начала посмотреть город. Идем по главной улице Леопольд-штрассе, глазеем по сторонам, и вдруг я вижу вывеску: "Полидор". Название знакомое, как бы родное. Это же фирма грамзаписи... Поднимаемся на лифте на верхний этаж. Дверь открывает молодая особа: "Здравствуйте. Что вам угодно?" Я пытаюсь объяснить. Она вдруг предлагает: "Не хотите ли выпить?" Кто же откажется? Лара сразу оживилась: "А что у вас есть?" Девица предложила коньячок и только потом начала разбираться, зачем мы пожаловали. Я показал наши пластинки, которые таскал с собой, гэдээровские записи Ларисы на немецком языке. Никакой реакции. Выяснилось, что особа вообще некомпетентна решать деловые вопросы. Она пообещала связаться с Гамбургом, где находилась главная контора "Централь", и все разузнать. А здесь помещается только филиал. Опять легкое разочарование. Никак не можем найти нужные концы.

Вышли на улицу. В будке я взял телефонный справочник, нашел "Байрише рундфунк" ("Баварское радио") и набрался смелости позвонить. Кое-как объяснил, что мне нужна редакция эстрадных передач. Представляясь, я не упомянул, что мы бездомные эмигранты, а так, мол, композитор и певица, приехали из Москвы. Чтобы у них возникла мысль: может, делегация какая? Вообще тяжело было объяснять, когда не знаешь языка, особенно по телефону. Меня все-таки поняли, соединили с шефом. И в результате нам назначили встречу. На следующий день нас принял солидный симпатичный господин, выслушал внимательно, посмотрел пластинки, записи и... обещал помочь.

ЛАРИСА. Это удивительно. В Европе - я поняла это еще в Италии - куда ни придешь, никто тебя никогда не выгонит. Наоборот, на тебе сразу же фиксируется внимание: "Мы подумаем, мы посмотрим, что вам можно посоветовать". Эгил заранее предупреждал меня: "Не найдем серьезной работы, споешь пару песен в кабаке - и деньги на еду будут". Тут же получалось так, что мы все время попадали на серьезных людей - на радио, на какие-то официальные инстанции, откуда мог открыться путь наверх.

ЭГИЛ. Я сразу уловил, что этот редактор нами всерьез заинтересовался. Он дал нам адреса и телефоны двух известных продуцентов, которые могли пригодиться для дальнейшей карьеры Ларисы,- Ганса Губера и Петера Томаса. До Губера я дозвонился сразу же. Он и его жена, поэтесса, в конце 60-х очень успешно продуцировали на германском рынке американскую певицу Кони Френсис.

Губер послушал Ларису и был удовлетворен: "Да, она впечатляет. Не будем откладывать в долгий ящик. Сделаем "демо" (т. е. пробную запись) и тогда посмотрим, что предпринять дальше. Был приглашен композитор-аранжировщик Руди Бауэр, работавший ранее в таком псевдо-русско-эстрадном жанре. Одно время он писал песни для популярной в середине 60-х годов певицы Александры.

АВТОР. Она, кажется, погибла в автокатастрофе?

ЭГИЛ. Да, в 1969 году. Кстати, в ее репертуаре была и "Синяя весна", которую она услышала где-то в исполнении Мондрус.

У Руди Бауэра уже имелись новые интересные заготовки.

ЛАРИСА. Я записала в студии несколько его песен: "Иммер видер вирд эс таг" ("И всегда будет день"), "Ду бист даст циль" ("Ты - моя мечта"), что-то еще. На чистейшем немецком языке. Они там просто пришли в восторг. Получились такие немецкие шлягеры с немножко славянским оттенком.

ЭГИЛ. Губер предложил нам выбор, поскольку пластинку Ларисы изъявили желание выпустить и "Полидор", и фирма Ральфа Зигеля.

АВТОР. Кто такой Зигель?

ЭГИЛ. В те годы молодой талантливый композитор и продуцент. Он имел небольшую, но перспективную фирму. Но мы остановили свой выбор на "Полидоре" - все-таки известная марка, солидное предприятие. По счастливому стечению обстоятельств, воспринятому нами как знак свыше, договор с "Полидором" Лариса подписала 15 ноября, как раз в свой день рождения. Это был первый контракт Мондрус на Западе, гарантировавший ей творческое сотрудничество в течение четырех лет.

АВТОР. Я полагаю, что на этом счастливейшем моменте ее жизни можно сегодня и остановиться.

ЛАРИСА (с облегчением). Наконец-то! Я думала, вы никогда не кончите.

Часы показывали начало восьмого. По-московски это начало десятого. Однако!..

Глава 2

"ТОСКА ПО РАЮ"

Едем в Фюссен.- Нойесшванштайн.- "Новый лебединый утес".- Мост Вагнера.- "Выключите, пожалуйста, ваши мобильники".- Жизнь "сказочного короля" Людвига II.

Мы мчимся по автобану в Фюссен. Лариса, в темных очках, ведет машину, я сижу рядом, на заднем сиденье - Эгил и Лорен. От вчерашнего дождя не осталось и следа, только рваные легкие облачка на голубом небе. Приветливое солнышко то и дело как бы подмигивает нам: "отдыхать - не работать".

Впрочем, "Лариса ведет машину" сильно сказано, она просто держит руль, ибо дорога уходит в даль прямая как стрела.

Кто-то обгонял нас, кого-то обгоняли мы. Я высматривал по сторонам Баварские Альпы, но горизонт был ровен и чист.

- А где же горы?

- Через полчаса увидишь,- промолвил Эгил.- А пока обрати внимание на этот фургончик.

Мы догоняли легковушку с необычным по габаритам желтым прицепом-домиком.

- Да, вижу. Почему-то без окон. Чудной какой-то.

- Лошадок везут. Для конных прогулок на лоне природы.

- Интересно.

Равнинный пейзаж не менялся, и если бы не стремительно уходивший под колеса пунктир дорожной разметки, могло показаться, что наш "БМВ" стоит на месте.

Я глянул на спидометр: сто десять. Лариса уловила мои мысли: