Василий Шукшин - Капроновая елочка

-- Значит, умеешь.

-- А к кому в гости идешь? -- опять спросил Федор.

Снабженец ответил не сразу и неохотно.

-- Так... к знакомым.

-- Сколько ты, интересно, получаешь в месяц? -- Павла взволновал вопрос: ворует этот человек или нет?

-- Девятьсот восемьдесят. По-старому конечно.

-- А семья какая?

-- Четверо со мной.

-- Жена работает?

-- Нет.

-- Давай считать, -- зловеще сказал Павел. -- Двое ребятешек -- обуть, одеть: пару сот уходит в месяц? Уходит. Же-на... тоже небось принарядиться любит: клади две сотни, а то и три. Пятьсот? Себе одеться -- двести. Семьсот?.. А то и все девятьсот: выпить тоже, как видно, не за ворот льешь. Так? На пропитанье клади пять-шесть сот -- сколько выходит? А ты одет-то вон как -- одна доха небось тыщи две с половиной...

-- Две семьсот, -- не без гордости поправил снабженец.

-- Вот!

-- Уметь надо жить, дорогой товарищ. А это последнее дело: увидел, что человек хорошо живет, -- значит, ворует. Легче всего так рассуждать.

-- А где же ты берешь-то?!

-- Уметь надо, я говорю. И без воровства умные люди крепко живут. Голову надо иметь на плечах.

Павел махнул рукой. И замолчал.

Прошли лесок. Остановились еще закурить. -- Половинку прошли, -- сказал довольный Павел и по-хлопал себя руками по бокам. -- Счас там пельмешки заворачивают!.. Водочка в сенцах стоит, зараза. С морозца-то так оно это дело пойдет! Люблю празднички, грешная душа.

-- А чего ты без жены в гости поехал? -- спросил Федор, глядя на снабженца спокойно и презрительно.

Тот нехорошо прищурился, окинул громадного Федора оценивающим взглядом, сказал резко:

-- А твое-то какое дело? -- Он, видно, стал догадываться, куда клонит Федор. -- Что тебе до моей жены?

Федор и Павел удивленно посмотрели на своего попутчи-ка: как-то он очень уж просто и глупо разозлился. Павел кач-нул головой.

-- Не глянется.

-- Мне до твоей жены нету, конечно, дела, -- вяло согла-сился Федор. -Интересно просто.

Пошли дальше.

Прошли еще километра три-четыре, прошли лог, сверну-ли вправо.

Стало быстро темнеть. И вместе с темнотой неожиданно потеплело. Небо заволоклось низкими тучами. Подозритель-но тихо сделалось.

-- Чувствуете, товарищи? -- встревоженно сказал снаб-женец.

-- Чувствуем! -- насмешливо откликнулся Павел; они с Федором шли впереди.

Еще прошли немного.

Федор остановился, выплюнул на снег окурок, спокойно, ни к кому не обращаясь, сказал:

-- Счас дунет.

-- Твою мать-то, -- заругался снабженец и оглянулся кру-гом -- было совсем темно. И все та же зловещая давила ти-шина.

-- Успеем, -- сказал Павел. -- Поднажмем малость.

Федор двинулся вперед. За ним -- Павел и снабженец.

-- А если не успеем? -- спросил снабженец. -- А?

-- Отстань, ну тя! -- обозлился Павел. -- Трухнул уже?

Пошел снег. Поначалу сыпал сухой и мелкий, потом по-валил густо, хлопьями. Все пространство от земли до неба наполнилось тихим шорохом.

Так продолжалось недолго. Стал дергать нехолодный ве-тер, и с каждым разом порывы его крепчали.

Через десять минут вверху загудело.

-- Так, -- сказал снабженец, останавливаясь. Но оба его спутника молча продолжали идти вперед. Снабженец догнал их.

Ветер сперва кружил: то в спину толкал, то с боков. По-том наладился встречный -- в лоб. В ушах засвистело, в лицо полетели тысячи маленьких холодных пуль.

Дорогу перемело; ноги то и дело вязли в сугробе. Павел раза три отбегал в сторону, пропадая во тьме. По-являлся и кричал бодро:

-- Верно идем!

А идти становилось все труднее. Ветер ревел, бил людей холодными мокрыми ладонями, пытался свалить с ног. Ввер-ху нечто безобразно огромное, сорвавшееся с цепей, бесно-валось, рыдало, выло...

Снабженец путался в длинной дохе, падал. Один раз упал и потерял рукавицу.

-- Э-э! -- заорал он, ползая в снегу -- Подождите!

К нему подошел Федор. Долго вместе искали рукавицу. Нашли. Федор помог снабженцу подняться.

Павел топтался на снегу кругами -- хотел понять: на до-роге они или сбились.

-- Где же пасека-то твоя?! -- не скрывая раздражения, крикнул снабженец.

-- Будет и пасека! Все будет... -- ответил Павел. -- Терпе-ние! -- Он надолго пропал в темноте.

Федор и снабженец стояли рядом, спинами к ветру.

-- Трепач он, -- сказал снабженец.

Федор повернул к нему голову.

-- Я говорю, сбился он! -- повторил снабженец.

Федор промолчал. Он знал это.

Неожиданно рядом появился Павел.

-- Так, братики!.. -- Он коротко и невесело хохотнул. -- Маленько того... заблудились!

-- Как? -- спросил снабженец.

-- Но я направление примерно знаю. Надо идти.

-- Как заблудились?! -- опять спросил снабженец.

-- "Как! Как!" -- озверел Павел. -- Пасека должна быть, а ее нету, вот как! Заладил, блохастый!

-- Ты что, смеешься, что ли?

-- Пошли! -- скомандовал Павел. -- Главное, идти, не стоять. Я направление знаю: на ветер надо идти.

Федор послушно двинулся вперед -- на ветер.

-- Да куда идти?! Куда идти?! -- перекрывая вой ветра, за-орал снабженец. -- Вы что, маленькие, что ли?!

Ему не ответили. Двое удалялись от него. Он догнал их, схватился за полушубок Федора, быстро заговорил:

-- Надо счас в снег зарыться, переждать!.. Я слышал, так делают. Мы же пропадем иначе. Выбьемся из сил и пропа-дем! Он же не знает, куда идти!..

Федор, не оборачиваясь, крикнул:

-- Ничо, шагай!

С полчаса медленно, с отчаянным злым упорством шли навстречу ветру, проваливаясь по колено в снег.

Ветер неистовствовал.

Павел остановился наконец, долго соображал, бессмыс-ленно вглядываясь в ревущую тьму.

-- Ну?! -- крикнул Федор.

-- Придется выходить на тракт. На деревню можем не по-пасть -- ни черта не видно! Сворачиваем! -- распорядился он.

-- Сволочь! -- громко сказал снабженец.

Это услышали; Павел повернулся и пошел было к нему, но Федор подтолкнул его вперед.

-- Дерьмо собачье, -- проворчал Павел.

Опять трое, перегнувшись пополам, медленно побрели по целику. Ветер теперь бил слева. Еще прошло какое-то время.

-- Я больше не могу! -- заявил снабженец. -- Все!

Остановились.

-- Как это не можешь? -- спросил Павел.

-- Не могу! Ясно?.. -- Снабженец глотнул ветра, закаш-лялся. -- Надо же... кха-кха-кха!.. Надо ж понимать, идиоты! Никуда нам не выйти! -- Он сел на снег и согнулся в новом приступе кашля. -- Я зароюсь в снег и пережду.

К нему подошел Павел. Склонился.

-- Идти надо, чего ты слюни-то распустил! Куда заро-ешься, дура сырая?.. Замерзнешь тут, как кочерыжка, и все. Он на сутки зарядил, не меньше. Идти надо!

-- - Уйди от меня, трепач! -- взвизгнул снабженец и заматерился.

Павел облапил его, стал поднимать.

-- Пойде-ешь!.. Как Исусик пойдешь у меня, ухажер су-чий. Я те зароюсь...

Снабженец отчаянно упирался, хрипло, всхлипами ды-шал... Плюнул в лицо Павлу.

-- Гад! Завел!..

Павел развернулся и навесил снабженцу в челюсть. Тот упал в снег. Федор, стоявший до этого в сторонке, подошел к ним, оттолкнул Павла. Взяв снабженца за грудки, поднял.