Федор Сологуб - Мелкий бес

На новоселье] позвали всех своих знакомых, [— и все они, конечно, придут. Мебели и посуды оказалось мало. Передонов и Варвара как-то не умели обзавестись полным хозяйством. Заняли у Преполовенских ломберный стол и кое-что из посуды, и у других знакомых тоже, у кого что.]

Л. 265 об. — [со своего портрета]

Л. 265 об. — [сортир]

Л. 265 об. — [в карты]

Л. 266 — [и тогда худо будет]

Л. 266 об. — [вместо форменной фуражки]

Л. 267 об. — [только]

Л. 267 об. — [очевидно]

Л. 267 об. — [красовалась]

Л. 267 об. — [Она известная ересница.]

Л. 268 — [бормотал что-то,]

Л. 268 об. — [т(ак) ч(то) Передонов не успел хорошенько выспаться после обеда]

Л. 268 об. — [булок]

Л. 268 об. — [напр(имер), два одинаковых пирога.

Закуска и водка были уже приготовлены, и выпиванье и закусыванье начинались сразу же с приходом каждого нового гостя: вновь пришедший должен был догонять, а пришедшие раньше не отказывались составить компанию.]

Л. 268 об. — [Скоро гости заметили, что у всех фигур глаза выколоты. Прежде всех заметила это Грушина.]

Л. 269 — [Оказалось, что все фигуры лишены глаз.]

Л. 269 — [Я и не видела, когда это он успел им всем глаза повыколоть.]

Л. 269 об. — [— Чудак! — крикнул Рутилов, хлопая его по плечу.]

Л. 269 об. — [Все это наводило на Передонова страх.]

Л. 269 об. — [— Что ж, коли вам сегодня не везет, — наставительно сказала Софья, — карты не виноваты.

— А чего они кривляются? — злобно возразил Передонов.]

Л. 270 об. — [узнавшие от Влади, кто выдал их Вершиной.]

Л. 270 об. — [директор как-нибудь сторонкой натравил кого-нибудь из гимназистов на Передонова, —]

Л. 270 — [— с хохотом крикнул]

Л. 271–271 об. — [Но это не утешило Передонова, — он сохранял вид удрученного чем-то тягостным человека.

Продолжали играть, и часто подходили к столику с водкой. В первом часу ночи сели ужинать, за ужином опять много пили, все опьянели, держали себя бесчинно. Передонов принес из кухни кусочек угля и намалевал Грушиной усы. Грушина была так пьяна, что не понимала, в чем дело, и сама хохотала вместе со всеми. Ей принесли зеркало. Увидя свои усы, она обиделась, стала ругаться крикливо и неприлично, но не уходила, пока все не собрались уходить. Всем было весело. Уходя, благодарили хозяев за приятно проведенный вечер.]

Л. 272 об. — [— А чего они шляются, — пробормотал Передонов.

— Кто шляется? Налил глаза винищем, — ругалась Варвара.]

Л. 273 об. — [Такой же рыжий и отрепанный.]

Л. 274 — [Прибежала] Клавдия [и]

Л. 274 — [Плясать, так плясать!]

Л. 274 об. — [Передонов и Володин старались друг перед другом, но Володин выделывал чище и лише.]

Л. 274 об. — [Он знал, что пляшет ловко, и у него был глупо-радостный вид.]

Л. 274 об. — [— Ай да кадрель! — визгливо вскрикивала она.]

Л. 274 об. — [Когда] устали.

Л. 275 — [— Ай да Варвара, молодец! — крикнул Мурин.

— Что же, — завистливо краснея, сказал Фаластов, — привалило тебе счастье. Коли обещает, значит, сделает. Такая особа, имеет вес.]

Л. 275 — [Передонов показал и конверт, и говорил для пущей убедительности:

— При мне принесли.

Очевидно, что уж тут не могло быть никакого обмана. Все так и понимали, и верили.]

Л. 501 — [— Нет, вы угадайте, — упрямо повторил Передонов, — коли думать умеете.

— Нет, уж где мне, — опять сказала Вершина.]

Л. 501 — [смотрела на него,]

Л. 501 об. — [конверт и уверенный барский тон письма заставили ее разом поверить,]

Л. 502 — [Видно было, что ей трудно совладать со злобою.]

Л. 502 — [Передонов радостно захохотал.]

Л. 502 — [чёрт возьми!]

Л. 502 об. — [ну, а уж теперь пусть-ка выкусят.]

Л. 502 об. — 503 — [Она поняла, что ее радует намерение Передонова жениться не на ней, а на Варваре, — словно это было ее избавление от какой-то опасности.]

Л. 503 — [— Ну? ты рада, нешто? — спросил Владя.

— Еще бы, — с таким чёртом связаться.

— Зачем же тянулась?

— Я ведь не сама.

— А как…

Владя хотел что-то укоризненное сказать, но вдруг остановился и радостно крикнул:

— Ей-Богу, и хорошо! Ну их к чёрту.]

Л. 503 — [— Как станете вашу Марту замуж выдавать — сами узнаете, сколько хлопот. Так что лучше и не удерживайте, — некогда.]

Л. 503 об. — 508 — [Конечно, Передонов этого не заметил. Он был весь поглощен своею радостью. Марта вернулась в беседку, когда уже Передонов ушел. Она вошла в нее с некоторым страхом: что-то скажет Вершина.

Вершина была в [жестокой] досаде: до этой поры она не теряла надежды пристроить Марту за Передонова, самой выйти за Мурина, — и вот, всё нарушено. Она быстро и негромко сыпала укоризненными словами, поспешно пускала клубы табачного дыма и сердито поглядывала на Марту.

Вершина любила ворчать. Вялые причуды, потухающая вялая похоть поддерживали в ней чувство тупого недовольства, и оно выражалось всего удобнее ворчаньем. Сказать вслух — вышел бы ясный вздор, — а ворчать, все нелепое изливается через язык, — и не заметишь, ни сама, ни другие, несвязности, противоречий, ненужности всех этих слов.

Марта [плакала, и молчала, и упорно думала, что так лучше вышло, что Передонов противный.] Может быть, только теперь [она] поняла, насколько Передонов ей противен, после всего, что случилось с ним и из-за него. Марта мало думала о любви. Она мечтала о том, что выйдет замуж и будет вести хорошо хозяйство. Конечно, для этого надо, чтобы кто-нибудь влюбился в нее, и об этом ей было приятно иногда подумать, но это было не главное.

[Когда Марта мечтала о своем хозяйстве, то ей представлялось, что у нее будет точь в точь такой же дом, и сад, и огород, как у Вершиной. Иногда ей сладко мечталось, что Вершина всё это ей подарила, и сама осталась жить у нее, курить папиросы и журить ее за леность.]

— Не сумели заинтересовать, — сердито и часто говорила Вершина, — сидели всегда пень пнем. Чего вам еще надо? Молодец мужчина, кровь с молоком. Я о вас забочусь, стараюсь, вы бы хоть это ценили и понимали, — ведь для вас же, так и вы бы с вашей стороны хоть чем-нибудь его завлекли.

— Что ж мне ему навязываться, — тихо сказала Марта, — я ведь не Рутиловская барышня.

— Гонору много [— шляхта голодраная!] — ворчала Вершина.

— Я его боюсь, — я за Мурина лучше выйду, — [плача] сказала Марта. [Еще более раздражили эти слова Вершину. Она быстро ходила по беседке, натыкалась на ее стенки, и] Вершина говорила:

— За Мурина! Скажите пожалуйста! Уж очень вы много себе воображаете! За Мурина! Возьмет ли он еще вас. Что он вам иногда ласковые слова говорил, так это еще м(ожет) б(ыть) и вовсе не для вас. Вы еще и не стоите такого жениха, — солидный, степенный мужчина[, а вы вертушка, дрянная девчонка]. Покушать любите, а подумать — голова болит.

Марта ярко покраснела: она любила есть, и могла есть часто и много. Воспитанная на деревенском, воздухе, в простых и грубых трудах, Марта считала обильную и сытную еду одним из главных условий людского благополучия.