Василий Брусянин - Уличный папа

Быстро прошло лето. Медленно тянулась осень. Сырая погода и скучные туманные дни навевали тоску на тех, кто любит солнце.

Суслин любил солнце, и ему было не по себе всю осень. Немного прихворнул он, простудившись на постройке дома, и слёг. Лежал в одиночестве и никого не хотел видеть… Звонили по телефону товарищи по работе, и он лениво брал в руки телефонную трубку и отвечал на деловые вопросы… Иногда справлялись о его здоровье, и тогда он лениво выслушивал заботливые вопросы и отвечал равнодушно… По вечерам лежал в постели с книгой и читал и не читал: так странно мелькали мимо него чужие мысли. Свои думы прорывались сквозь чужие мысли и бороли последние, отгоняли, рассеивали. Откладывал книгу в сторону и думал… А о чём? — Всё о том же… По ночам долго не мог заснуть и всё думал о том, когда можно будет встать с постели и уехать. Доктора рекомендуют ему заграничную поездку, и он хочет уехать от своих дум… Как это странно — уехать от своих дум!..

Накануне заграничного путешествия, после обеда, пошёл Суслин на Караванную к дому № 17.

День выдался ведренный с ярким солнцем, но с тусклым, холодным небом. Дул ветер с моря и разгонял обрывки туч, которые так долго, всю неделю занавешивали небо и прятали осеннее солнце.

Шёл Суслин по Караванной и думал о Леночке. И хотелось ему увидеть её сегодня, перед разлукой. Кто знает, когда он вернётся?

Теперь он уже с большей осторожностью проходил мимо дома № 17. Странная сцена на даче всё ещё волновала его, и ему было стыдно за свою мальчишескую выходку. И ему не хотелось, чтобы Леночка узнавала его на улице, а он часто бродит по Караванной, заходит и в ближайший сквер и часто издали любуется девочкой или с грустью в глазах следит за нею, смотрит, как она играет с большим мячом или сидит, или ходит около бонны, этой чужой и близкой ей женщины.

Долго он ходил по улице и не мог дождаться Леночки. Заходил в ближайший сквер и там всё высматривал её. Осторожно обошёл почти все аллеи, где обыкновенно встречал девочку, и всё всматривался в девочек, гулявших с мамами, боннами, нянями. Надумал выйти на Невский и зайти в кафе, чтобы отогреться…

К вечеру, после заката солнца, похолодало. На небо опять надвинулись тёмные облака. Вспыхнули на улицах фонари, загорелось на Невском электричество…

На углу Невского и Караванной неожиданно увидел он Леночку и её немку-бонну. Тут же, немного впереди, была и Наталья Дмитриевна. Стояли они у окна магазина и что-то рассматривали.

Суслин узнал Леночку не сразу и придвинулся к ней ближе и старался спрятаться в толпе гулявших. Неожиданно двинулась от окна Леночка, увидела его, узнала, бросилась к маме и бонне и крикнула:

— Мамочка!.. Мамочка!.. Вон опять уличный папа!..

Увидела Суслина бонна и отшатнулась и бросилась к Леночке. Оглянулась Наталья Дмитриевна, узнала Суслина, смутилась и отвернулась. Встретился взгляд Натальи Дмитриевны с взглядом Суслина и упал… А Леночка всё ещё с испугом в глазах теснилась к маме и испуганно смотрела на Суслина.

И шёл он по Невскому, убегая от угла Караванной, и в каждом звуке шумного проспекта слышал одни и те же слова:

— Уличный папа!.. Уличный папа!..

1916