Алексей Смирнов - Сказки Ледяного спокойствия

А когда Принцесса спросила про ключ от пояса, ответил, что потерял.

Когда же Принц вновь отважился пуститься в путь за Граалем, то уже не вернулся, соблазненный по причине привычного рукоблудия белизной руки какой-то леди из местного озера.

Замок открыл фомкой придворный конюх, известный в своих кругах медвежатник, и после сей процедуры колдовство прекратилось мгновенно, а прощенная обер-фрейлина упокоилась на небесах - держа там, впрочем, ответ по всей строгости. Апостол Петр вынул ключ.

"Ключ? - подумала та, бесплотная, но разумная. - Скитаясь внизу призраком, среди замковых духов, я где-то что-то слышала о каком-то ключе. Его как будто потеряли... Нет, не припомню".

39. Маскировка

Серый Волк не хотел ничего плохого, он просто думал сыграть в садо-мазо: нарядился беспомощной козой и явился к козлятам, желая, чтобы его бичевали и насиловали.

Но те не признавали в нем маму Козу, как он ни блеял: "Козлятушки мои, ребятушки мои".

- Это козел какой-то, - говорили из-за двери козлята.

И тогда Волк догадался, что одной лишь козлиной шкурой ему не обойтись.

Он пошел в сомнительный, полуподпольный косметический салон к Айболиту, который в свободные часы подрабатывал, как умел: делал пирсинг, каттинг, выдавливал прыщи, занимался стоматологией.

Доктор, вообще, предпочитал хирургию.

Волк уселся в кресло; Айболит участливо спросил:

- А почему это у нас такие большие глазки? А почему это у нас такие большие ушки? А почему же это у нас такие огромные зубы?!!

Айболит начал с каттинга: подрезал уши, да под ноль купировал хвост. Потом сузил и растянул глазки, подтянул кожу, везде побрил. Под видом пирсинга Волк продел себе кольца во все отверстия. После чего Айболит густо татуировал его овечьими завитками. Волк стоял перед зеркалом, а доктор смотрел на него, качал головой-колпаком и бормотал:

- Овца овцой.

- Вообще, я хотел быть мамой-козой...

- Ты теперь ею обязательно будешь, не переживай, - заверил его Айболит. - Разве что голос... Небольшая операция каттинга с целью коррекции... Нагнись...

В дверь уже колотили.

- Сейчас, сейчас, - закричал доктор, берясь за цельнометаллические бедренные протезы. - Это зайчик, - объяснил он Волку. И крикнул: - Я пришью тебе новые ножки! Ты опять побежишь под трамвайчик...

Волку он выдал склянку:

- Потом еще примете вот это. У вас немедленно откроется язва и состоится так называемый "козий стул". Мы, медики, любим образные выражения.

Косметический Волк стоял и что-то пищал в благодарность. Айболит настолько полно удовлетворил его надобность в садо-мазо, что даже к козлятам уже не особенно хотелось, но он все-таки пошел.

При виде Волка, направлявшегося к дому Козы, встречный Медведь с коробом за плечами встал на дыбы и вожделенно заревел. Козий стул, обещанный доктором, случился немедленно. Из медвежьего короба посыпались пирожки с потрохами и выскочила девочка. Она схватила Волка за лапу и сказала:

- Бежим!

- Нас не догонят, - вопил на бегу Волк, который был сплошное Тату.

40. Мастер Феназепам и жадный Вартан

Мастер Феназепам делает нечто вроде селедки под шубой. Точнее, он кроит шубу, а селедка-тревога-забота все равно остается, но шуба ее прикрывает.

Однажды к Мастеру Феназепаму пришел с рецептом жадный Вартан.

- Я скрою тебе хорошую шубу, - пообещал Феназепам.

- А две сумеешь?

- Ну, и две сумею, - согласился Мастер, пристально изучая рецепт через снятые с носа и специально приставленные к бумажке очки.

- А три?

Мастер Феназепам призадумался.

- Что ж - выйдет, пожалуй, и три.

- А десять? А двадцать пять?

Тот почесал в затылке.

- Приходи, дорогой, завтра - сказал Мастер Феназепам. - Ты получишь то, о чем просишь.

Жадный Вартан явился с утра, к самому открытию. Он так нервничал, так нуждался в шубах, что терзал тюбетейку.

- Вот тебе, дорогой, возьми, - и Мастер Феназепам протянул ему стандартную упаковку. - Каждую таблетку будешь резать бритвой на столько долек, сколько пожелаешь. И у тебя получится много маленьких шуб. Ведь много больших полушубков из одной овцы не выкроишь, да? Из такого рецепта, да еще и фуфленого, мне никак не построить тебе достойную, теплую шубу от всех твоих зябких тревог и бед. Впрочем, ты можешь надеть всю шубу сразу, целиком. Напиши перед этим записку и ни в коем случае не запирайся на ключ. Пусть тебя увидят.

Жадный Вартан так и поступил.

И в ателье ему выписали новый рецепт на такую тяжкую шубу, в которой он уже не мог пошевелиться, а селедка испортилась от духоты и причиняла множество еще неизведанных неудобств.

41. Миссия в Муроме

Источники умалчивают, но знаменитые доктора Фрейд, Адлер и Юнг, пока еще не поссорились, отправились путешествовать в русскую землю и сделали остановку в городе Муроме.

Там их внимание привлекли разговоры о здоровенном детине, который вот уже тридцать три года сидит на печи безо всякой пользы и только жрет. Члены венского кружка не понимали по-русски ни слова, поэтому разговоры привлекли их внимание физически: жители Мурома просто сгребли заезжих аналитиков в охапку и доставили прямо в избу к Илье.

- Дас ист фантастиш, - воскликнул, естественно, Фрейд, и далее, в отечественном переводе: - Классический случай истерический нижней параплегии.

Местный толмач топтался рядом, жуя чеснок.

- Ножки отнялись, как лошадь вошла в горницу, он еще мал был, объяснила матушка Ильи.

- Так, так, - закивал Фрейд, усаживаясь поближе к Илье. Знаками он велел привести лошадь.

- Лошадь делала Lumpf? - строго спросил доктор Фрейд.

- Чего? - не поняла глупая баба.

- Насрала лошадь? - грубо перевел ей толмач.

- Ой, батюшка, насрала целую кучу, - всплеснула руками та. - У Ильюшенки-то ножки и отнялись.

- Gut, - молвил Фрейд, когда в комнату ввели лошадь, которая немедленно сделала Lumpf. - Сейчас наступит катарсис и инсайт.

Илья на печи задрожал, затрясся и вдруг начал подниматься, думая приладиться к лошади.

- Ого! - по-немецки заметил Фрейд своим спутникам. - Пациент отождествляет лошадь с отцом и думает осуществить над ней акт, одновременно карательный и препятствующий Lumpf'y.

Илья меж тем оприходовал лошадь и кое-как взгромоздился ей на спину.

- Ножки-то еще не ахти, - подал голос Адлер. - Ему будет мало лошади! У него развился чудовищный комплекс неполноценности. Он устремится к совершенству и будет нуждаться в более крупном объекте...

- И здесь, - вступил в разговор среди общего плача радости и восторга доктор Юнг, - мы задействуем коллективное бессознательное.

Он пошептался с толмачом и объяснил товарищам:

- Ну вот, местный демон - трехголовое чудовище под названием Змей Горыныч - вполне подойдет для наших терапевтических целей и удовлетворит больного многими способами, вникать в которые я не стану.