Федор Сологуб - Том 1. Тяжёлые сны

И стал Саранин маленький, маленький. Уже он свободно ходил под столом. И с каждым днем становился все мельче. Отпуском он еще не воспользовался вполне. Только что на службу не ходил. А ехать куда-нибудь еще не собрались.

Аглая то издевалась над ним, то плакала и говорила:

– Куда я тебя такого повезу? Стыд и срам.

Пройтись из кабинета в столовую – стало путем весьма солидных размеров. Да еще на стул взлезть…

Впрочем, усталость была сама по себе приятна. От нее аппетит являлся и надежда вырасти. Саранин набрасывался на пищу. Пожирал ее непропорционально своим миниатюрным размерам. Но не рос. Напротив – все мельчал и мельчал. Хуже всего, что уменьшение роста иногда происходило скачками, в самое неудобное время. Словно фокусы показывал.

Аглая подумывала было выдавать его за мальчика, определить в гимназию. Отправилась в ближайшую. Но разговор с директором обескуражил ее.

Потребовались документы. Оказалось, что план неосуществим.

С видом крайнего недоумения директор говорил Аглае:

– Мы не можем принять надворного советника. Как же мы с ним будем? Ему учитель велит в угол идти, а он скажет: я – кавалер святой Анны. Это очень неудобно.

Аглая сделала просящее лицо и принялась было упрашивать.

– Нельзя ли как-нибудь устроить? Он не посмеет дерзить, – уж я об этом позабочусь.

Директор остался непреклонен.

– Нет, – говорил он упрямо, – нельзя чиновника принять в гимназию. Нигде, ни одним циркуляром не предусмотрено. И входить к начальнику с таким представлением совершенно неудобно. Как еще там посмотреть. Могут выйти большие неприятности. Нет, никак нельзя. Обратитесь, если желаете, к попечителю.

Но Аглая уже не решилась ехать к начальству.

Однажды к Аглае пришел молодой человек, очень гладко, до блеску, причесанный. Расшаркался весьма галантно. Отрекомендовался:

– Представитель фирмы Стригаль и К о. Первоклассный магазин в самом бойком центре столичного аристократического движения. Имеет массу заказчиков в самом лучшем и высшем обществе.

Аглая на всякий случай сделала глазки представителю знаменитой фирмы. Томным движением дебелой руки указала ему на стул. Села спиной к свету. Склонила голову набок. Приготовилась слушать.

Блистательно причесанный молодой человек продолжал:

– Мы узнали, что ваш супруг изволил предпочесть оригинально миниатюрный рост. Поэтому фирма, идя навстречу самоновейшим влияниям в области дамских и мужских мод, имеет честь предложить вам, сударыня, в видах рекламы, бесплатно шить господину костюмы по самому лучшему парижскому журналу.

– Даром? – лениво спросила Аглая.

– Не только даром, сударыня, но даже с приплатой в вашу собственно пользу, но с одним маленьким и легко выполнимым условием.

Меж тем Саранин, прослыша, что речь о нем, пробрался в гостиную. Расхаживал около молодого человека с блистательной прической. Покашливал, постукивал каблучками. Очень досадовал, что представитель фирмы Стригаль и К оне обращает на него ни малейшего внимания.

Наконец он подбежал к молодому человеку. Громко пискнул:

– Разве вам не сказали, что я дома?

Представитель знаменитой фирмы встал. Галантно шаркнул. Сел. Обратился к Аглае:

– Одно только маленькое условие.

Саранин презрительно фыркнул. Аглая засмеялась. Сказала, блистая любопытными глазами:

– Ну, говорите, какое условие.

– Условие наше в том, чтобы господин изволил сидеть за окном нашего магазина в качестве живой рекламы.

Аглая злорадно захохотала.

– Отлично. Хоть бы с глаз его долой.

– Я не согласен, – пронзительным голосом запищал Саранин. – Я не могу пойти на это. Я – надворный советник и кавалер. Сидеть в окне магазина для рекламы – это мне даже смешно.

– Замолчи, – крикнула Аглая, – тебя не спрашивают.

– Как не спрашивают? – завопил Саранин. – Долго ли я буду терпеть от инородцев!

– Ну, и господин ошибается! – любезно возразил молодой человек. – Наша фирма не имеет ничего общего с инородческими элементами. У нас служат все православные и лютеране из Риги. И у нас нет евреев.

– Я не хочу сидеть в окне! – кричал Саранин.

Топал ногами. Аглая схватила его за руку. Повлекла в спальню.

– Куда ты меня тащишь? – кричал Саранин. – Я не хочу, отпусти.

– Я тебя усмирю, – крикнула Аглая.

Замкнула дверь.

– Изобью! – сказала она сквозь зубы.

Принялась колотить. Бессильно барахтался в ее могучих руках.

– Ты, пигмей, в моей власти. Что захочу, то и сделаю. Я тебя в карман могу засунуть, – как же ты смеешь мне противиться! Я не посмотрю на твои чины, я тебя так взбучу, что тебе небо с овчинку покажется.

– Я буду жаловаться! – пищал Саранин.

Но скоро понял бесполезность сопротивления. Был слишком мал, – и Аглая, очевидно, решила пустить в дело всю свою силу.

– Будет, будет, – завопил он, – иду в Стригальское окно. Буду там сидеть, – тебе же срам. Надену все свои регалии.

Аглая захохотала.

– Ты наденешь то, что тебе Стригаль даст, – крикнула она.

Выволокла мужа в гостиную. Бросила его приказчику. Крикнула:

– Берите! Сейчас же возьмите его! И деньги вперед! Каждый месяц!

Ее слова были истеричными вскриками.

Молодой человек вытащил бумажник. Отсчитал двести рублей.

– Мало! – крикнула Аглая.

Молодой человек улыбнулся. Достал еще сторублевку.

– Больше-с не уполномочен, – любезно сказал он. – Через месяц изволите получить следующий взнос.

Саранин бегал по комнате.

– В окно! В окно! – выкрикивал он. – Проклятый армянин, что ты со мной сделал?

А сам вдруг еще вершка на два осел.

Бессильные слезы, тоска Саранина, – что до этого Стригалю и его компаньонам?

Они заплатили. Они осуществляют свое право. Жестокое право капитала.

Под властью капитала сам надворный советник и кавалер занимает положение, вполне соответствующее его точным размерам и нисколько не отвечающее его гордости. По последней моде одетый лилипут бегает в окне модного магазина, – то засмотрится на красавиц, – таких колоссальных! – то злобно грозит кулачками смеющимся ребятам.

У окон Стригаля и К отолпа.

В магазине Стригаля и К оприказчики сбились с ног.

Мастерская Стригаля и К озавалена заказами…

Стригаль и К ов славе.

Стригаль и К орасширяют мастерские.

Стригаль и К обогаты.

Стригаль и К опокупают дома.

Стригаль и К овеликодушны: они кормят Саранина по-царски, они не жалеют денег для его жены.

Аглая получает уже по тысяче в месяц.

У Аглаи завелись и еще доходы.

И знакомства.

И любовники.

И бриллианты.

И экипажи.

И дом.

Аглая весела и довольна. Она раздобрела еще больше. Носит башмаки на высоких каблуках. Выбирает шляпки гигантских размеров.