Игорь Свинаренко - Наши люди

-- Но вы смогли себя простить?

-- Не знаю... Но собой я очень недовольна. Иногда приходится перекрестить пирог

-- А что будет в продолжении "Аси..."? Вроде в первой серии был завершенный сюжет...

-- Та Ася, из первой картины, грандиозной, была мне родственная душа -прекрасный благородный ангел Ия Саввина. А во второй серии, через двадцать лет, Ася стала партийной. Она секретарь парторганизации, завидует, мешает всем жить и пьет. Может ли жизнь такое сделать с замечательным человеком? Но потом в Асе пробуждается совесть -- как болезнь, начинается стыд за себя, и этим кончается картина.

Вот я вам рассказывала про свою ногу, что я испытала... А однажды, когда мы еще жили в Ленинграде, со мною было вот что. Глеб ушел ненадолго, кажется, в булочную. Я жду его, жду, а внутри какой-то жуткий страх: что-то сейчас должно произойти. Вдруг слышу, кто-то скребется у двери, -- открываю, а это Глеб. Он на коленях, скорчился весь от страшной боли (это, как выяснилось потом, была почечная колика). И мы оба думаем, что это конец. Все. А он повторяет только одно: "Что теперь с тобой будет, что теперь с тобой будет?.." В эти мгновения он думал обо мне, он жалел меня. Никогда этого не забуду! В этом была истина его отношения ко мне. Он с этим уходил!

Пережитая боль, испытания душевные и физические -- они меняют человека. Он как бы лишается суеты, его уже только очень важное может беспокоить. Вот как Евгений Леонов играл в "Поминальной молитве" -- он играл о самом главном... Мы действительно на короткое время приходим в этот мир, на очень короткое.

Да, так про фильм. Я там ругаю демократов, курю, пью и гоню самогон.

-- Вы знаете, я раньше тоже гнал. Увлекательнейшее занятие! Это искусство, близкое, понятное и нужное людям!

-- Нет, я в жизни не гоню. Если что и готовлю, то еду. Когда ничего нет, можно быстро и вкусно приготовить каравайцы. Это такие тонкие блины без дрожжей, по рецепту моей бабушки. Она жила в деревне Максы Рязанской области. Помню ее дом: бедная изба в одну комнату, щели между бревнами, кровать, печь, длинный стол...

Еще я очень вкусно готовлю щи, пельмени, большие пироги, пирожки -- с мясом, с капустой. Я отношусь к этому не как к рутине, а как к искусству. Иногда, бывает, даже перекрестишь пирог, чтоб получился. Пироги и пельмени люблю: это что-то живое, это дает ощущение дома. Я чего из любимых блюд не умею готовить, так, например, фаршированную рыбу. Мечта о молчаливой домработнице

-- Вы все домашние работы сами делаете?

-- У меня были раньше домработницы, а сейчас нет. Работала у меня одна женщина, так, бывало, сядет и часами рассказывает про свою тяжелую жизнь. Говоришь ей: "Дорогая, любимая, пожалуйста, возьмите вот это и сделайте то-то!" Сделает и опять рассказывает... А где найти человека, который бы работал, делал свое дело и ничем другим на работе больше не занимался?.. Найти бы такого замечательного человека, который будет ценить и свое время, и мое! Как бы мне этого хотелось... А пока домработницы нет, мы сами. У нас такой бригадный метод. Глеб, например, тянет на себе всю стирку, стиральная машина -- это его дело. Ваня же пылесосит. И готовит! Настолько хорошо, что он меня просто избаловал. Он может рыбу запечь в сметане, курицу на гриле приготовить... Никакой небрежности, безумная элегантность

-- Знатоки всегда отмечали ваш неповторимый стиль в одежде. Как бы вы сами его описали?

-- Ну, это не то чтобы строгая элегантность, не то чтобы изысканная простота... Знаете, мне нравится такой французский стиль, как у Катрин Денев. Вроде простой костюм, но как там все продумано, как хорошо сделано, никакой небрежности -- и безумно элегантно! Какая линия, ах ты Боже мой!

-- Так у вас откуда такие вещи?

-- У меня почти все от моего любимого модельера Саши Шешунова. Конечно, есть и купленные вещи, типа итальянских пиджаков.

(Голос актрисы теплеет.)

-- А какие дома, фирмы вы считаете "своими"?

-- У меня таких нет, не могу похвастать, -- я была бы неискренней. Я не жила на Западе так подолгу, как, допустим, Алла Демидова, которая там имеет возможность основательно что-то подбирать. У меня деловые поездки, всегда очень мало времени. Мне редко удается купить что-нибудь интересное из одежды. Найду, бывает, что-то хорошее -- а на мне это не смотрится. Это каждый раз так сложно, даже, я бы сказала, мучительно... Привычка гулять по Круазетт

-- Эти ваши короткие поездки -- в основном на фестивали?

-- И на съемки: снималась в Венеции, в фильме "Плащ Казановы". Ну разве там было у меня время ходить по магазинам? Я там работала... Помню, как мы в Канн возили "Мать". Идем по этой лестнице на набережной Круазетт, волнуемся, фотографы вокруг суетятся, не знают, кого снимать -- неизвестно ж, кто получит главный приз... Потом я там была членом жюри; это уже другая история. Уж никакого волнения при подъеме по знаменитой лестнице -быстро-быстро по ней, чтоб на утренний просмотр не опоздать! Кино я просто обожаю. Смотрела все конкурсные фильмы, а потом еще Куросаву и Гринуэя. А великий фильм "Рiano" о глухонемой пианистке! Я в нее влюбилась так, что в какой-то момент просто начала рыдать. Замечательная картина! Как это было! Какие там съемки, какой удивительный завораживающий голос у Харви Кейтеля, и эта музыка! Вот это картина...

Она кончается, уже титры, жюри ушло, а я стою и рыдаю. И один критик, очень известный, тоже стоит рядом и рыдает. Мы взялись за руки, как брат с сестрой, и вместе вышли. А вечером я опять пошла на "Piano": хотела узнать, как зритель принимает фильм (очень хорошо, кстати) и кто режиссер. Это оказалась женщина, австралийка Джейн Кемпион. Ее поцеловал Бог -- так она талантлива. Но что-то Бог дает, а что-то и забирает. Во время съемок Джейн была беременна, но роды были неудачны. Ребенок умер. Такая вот плата.

-- Да-а...

-- В этом мае в Канн повезут нашу картину, "Асю Клячину-II". Канн! Прелестный городочек, не очень большой. Средиземное море, май, еще не жарко, вечерами и дождичек, и ветер -- разная погода. Можно даже замерзнуть. Грандиозные отели пятизвездочные. Когда мы туда возили "Мать", жили в "Карлтоне", а когда была в жюри -- в "Мартинезе". Там красиво, весело, бесконечные soiree, суета, всюду приглашают -- на корабли, на пляж, в ресторан, столько всего происходит, все в смокингах -- без них на вечерние просмотры, которые после четырех часов, не пускают. Можно гулять ночи напролет, балбесничать, целоваться -- делать что хочешь. Можно знакомиться с людьми.

-- Вы с кем там познакомились?

-- С Майклом Дугласом, например. И еще был смешной случай: я думала, что беседовала с Элизабет Тейлор. Это поразительно: она лечилась в клинике от алкоголизма, легла туда женщиной в возрасте, а вышла молодой! Она выкарабкалась. И вышла замуж за человека почти на двадцать пять лет ее моложе. И вот я ее встретила в Канне, на благотворительном приеме. Пропорхнула молодая леди вся в белом, с итальянской стрижкой, с загаром -ну, конечно, это Лиз! Я подошла вместе с Ванечкой, стала ей говорить хорошие слова. А после мне сказали, что это не Тейлор, а ее двойник. Это так поразительно -- двойник! Заведенный специально для официальных мероприятий! Но я думаю, эта дама-двойник ей мои слова передала. "Читаю страшные истории в газетах..."