Игорь Свинаренко - Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)

- Но ты ведь там, во власти, прижился и неплохо себя чувствовал. Как это тебя характеризует?

- У меня сильный иммунитет! И устойчивая психика. Говорят, политика грязное дело, политика - говно и политики тоже. Но политики разные. Одних когда опускают в говно, они, чтобы выжить, начинают походить на массу, которая вокруг, растворяются. Другие отбрыкиваются, хотя оно все равно липнет...

- А какая была самая неприятная мерзость, которую ты там, наверху, видел и которая вызвала наибольшую брезгливость?

Он думает с полминуты.

- Брезгливость? Сказать? Самое мерзкое было - это как снимали Кириенко. Это очень мерзко.

- Чего мы про это не знаем?

- Вы не знаете, кто кому звонил. Где был Борис Абрамович. Как себя вела Татьяна Борисовна. Как себя вел Валентин Борисович. Как себя вел Борис Николаевич. Какие слова произносились. Я считаю, что это была самая большая мерзость. Кроме того, что мерзость, это еще была большая глупость, гигантская ошибка, малодушное решение.

- Может, Ельцин обиделся? На то, что его заранее не предупредили про то заявление Кириенко?

- Да ладно! Ты что ребенок, что ли? Не зна-а-л... Слушай, я был во власти, я знаю, как там...

ГЛАВА 10

Магнат

Малашенко: "Главное - понять, что мы Азия"

Малашенко помнит, что в молодости считал должность посла невыносимо и недостижимо высокой. Самый, со стороны, яркий звездный час Малашенко - это когда в 1996 году он давал советы Ельцину насчет выборов. Ельцин, если вы помните, тогда победил.

Сын фронтовика, профессионального военного, он детство провел в скитаниях по СССР, в среднем раз в год меняя школу. Бывший ученый - исследовал политику в поэме Данте и в стране США. Служил в ЦК. Оттуда послал статью в "Тайм" - о скором распаде Советского Союза.

Он не приемлет русского православия, предпочитая ему восточную мудрость, к примеру дао-сизм. Если мерить по знаменитости и по стажу, то Малашенко второй после Винни-Пуха даосист России.

Ведя скрытную, частную, малопубличную жизнь, он все равно себя корит за слишком активное участие в тусовке и жалеет, что редко бывает наедине с собой.

У него - рассказывает он - нет друзей. Но это не жалоба, поскольку он про это не жалеет.

Женат по второму разу, отец двух дочек. Одна - старшеклассница, живет в Англии, вторая совсем маленькая (рожать пришлось за границей, русские врачи боятся рожениц за тридцать).

Он живет в серьезном дорогом Подмосковье. Жена руководила галереей, а после бросила.

Для Малашенко очень важно зарабатывать много денег. Потому что он любит успех, который меряется теперь деньгами, и привык к вкусу его плодов.

Начало

- Говорят, у вас нет друзей. Неужели это правда?

- Это чистая правда. Я действительно не привязан ни к местам, ни к людям. Я в душе перекати-поле, и, за исключением своей семьи, я ни с кем... Никаких прочных человеческих связей у меня нет. Но во всем есть и позитивная сторона! За счет этого я очень адаптивен. Попадал в новую школу - а это всегда агрессивная среда, новичков не любят нигде - и как-то выживал. Становился первым, вторым в классе, и все с этим фактом мирились. Бывали, конечно, очень тяжелые школы... Нет, без драк обходилось, драться я не умел абсолютно.

- Ну что, все по науке. Есть статистика - ваши любимые американцы это исследовали, - что дети из кочевых семей вырастают одинокими, замкнутыми (название той работы было "Shyness" - "Застенчивость")... Зачем вы пошли на философский?

- Это было с моей стороны... э-э... длительное помешательство. На первом курсе я всерьез стал изучать предмет "Научная сущность марксизма". Прочитал всю литературу вокруг этого и пришел к ужасному выводу - ниоткуда не следует научная сущность марксизма! Это было для меня тяжелым потрясением... Тогда я стал заниматься историей средневековой философии. Потому что всем было наплевать, что там происходило! Тема диссертации - "Политическая философия Данте".

- Дальше - институт США и Канады. Что вы там делали?

- Сочинял бумаги - например, о том, как в Америке относятся к исламу. Ездил в Америку. Три месяца был в Вашингтоне на стажировке. Написал две книжки. Про ядерное сдерживание и про общественное мнение. И мне за них сейчас не стыдно: там все правда.

- Когда и при каких обстоятельствах вы вступили в ряды КПСС?

- Как подоспела разнарядка в институт, так и вступил. Это была данность, часть неизбежности. Родители мои были консерваторы, сам я был далек от диссидентства.

- Про вас говорят, что вы чуть ли не образцовый русский интеллигент!

- Нет, я ни в коем случае не интеллигент. Не люблю интеллигентов. Гершензон писал: "Сонмище больных, изолированных в своей стране - вот что такое русская интеллигенция". Я с колоссальным удовольствием это цитирую. К тому же я не русский. По крови я украинец, а по самоощущению космополит. Я мог бы к себе применить хорошее американское слово intellectual.

- Вот видите, какая пропасть между вами и русской интеллигенцией! Это все у вас потому, что вы, как известно, не любите выпивать... А мы, русские интеллигенты, - пьем. Что же вы забыли Веню Ерофеева? Что, дескать, русский интеллигент не может не пить, видя страдания народа.

- Да, по-хорошему, я должен был полжизни провести на кухне, пить чай, водку, курить и говорить о смысле жизни... Тогда б я был интеллигентом...

- Да, очень может быть. Но вместо этого вы пошли служить в ЦК КПСС.

- Я сделал все, чтоб своей старшей дочери (про младшую рано еще говорить) привить антиинтеллигентность. Я позаботился о том, чтоб она не читала книг. Я, может, даже перестарался.

Книги... У меня ушло 15 лет на то, чтоб избавиться от того шлака, который я из них почерпнул! Без всякой бравады и эпатажа хочу сказать: не надо читать книг. Массой всякой дряни и абсурда в себе я обязан книгам. Более извращенного представления о действительности, чем в книгах, невозможно найти.

- А откуда ж его брать - из телевидения?

- Нет, 99 процентов ТВ - дрянь. ТВ - это addiction, такая же навязчивая привычка, как курение или алкоголь.

- Так откуда представление о жизни? Скажите как отец.

- Его формирует семья, а после сам человек.

Россия

- Для вас как для крупного менеджера ведь реально - заработать, скопить денег или просто подготовить базу и поехать жить на Запад.

- Нет, мне страшно интересно именно здесь! Передо мной этот искус был, как перед многими людьми моей профессии, - уехать по контракту в американский университет. Но статус и роль, которую я могу сыграть в своей стране, это для меня неизмеримо важнее. При том, что я тогда не знал, что заработаю здесь и деньги! И потом, я человек с кризисным, военным сознанием, мне нужна атмосфера боевых действий. А если я буду приживалкой и человеком второго сорта, то утрачу самоуважение, у меня произойдет чахотка, рак, инсульт, и я умру.