Иван Шмелев - Том 8. Рваный барин

И вот в «Праздничных героях» эта доброта, сострадание к «маленьким людям» становится национальной чертой, входит в определенный жизненный уклад. Любовное единение людей в религиозный праздник… Это было у Шмелева еще в начале века! Как справедливо отметил дореволюционный рецензент:

«Перед читателем живо встает русская старинная действительность, чувствуется атмосфера простых отношений, непосредственное сближение людей разных социальных положений, хотя бы только и в праздничные дни. Это единение, по-видимому, и дорого самому автору» [9] (Б. п.). Шмелев И. «Догоним солнце» // Новости детской литературы. 1916. № 5. С. 25. .

В русской литературе традиционно выразителем «родного» считался человек из простонародья: проще говоря, русский МУЖИК. Он становится героем Шмелева к началу десятых годов.

В ряде рассказов сомневающимся интеллигентам и даже бывшим революционерам противопоставлены мужики, ведущие обозы; плотогоны. Они знают свои идеалы и истины, у них все «верно и просто, все ясно и оправдано». В письмах Шмелев продолжает говорить о «заложенной» в народе «силе духа» [10] Шмелев И. С Письмо В. Г. Короленко от И июня 1909 г, – Цит. по: Черников А. П. Повесть И. С. Шмелева «Под небом» // Проблемы истории русской литературы. – Тула, 1973. С. 92. , о желании «покатить» по Руси: «И какие сокровища можно бы увидеть!» [11] Шмелев И. С. Письмо И. А. Белоусову от 21 января 1910 г. – Цит. по: Письма И. С. Шмелева к Н. С. Клестову-Ангарскому /Публ. А. П. Черникова // Записки ОР РГБ. Вып. 45. – М., 1986. С. 254.

Наиболее же полно это чувство «народности, русского, родного» выразилось в очерках «Суровые дни» – времени первой мировой войны. Шмелев так объяснял историю их создания: «Я охотно принял предложение „Сев. зап.“ – писать сколько угодно о впечатлениях от восприятия войны в деревне. Жил я тогда в Калуж. губ. (летом 1914 г. снимал дачу в селе Оболенском Малоярославского уезда. – Е. O.) повидал кой-что. Заинтересовался предложенной мне задачей». [12] Шмелев И. С. Письмо А. Г. Горнфельду от 18 ноября 1915 г. (по поводу предложения С И. Чайкиной, издательницы петербургского журнала «Северные записки»: прислать произведения о «настроениях» тех людей, среди которых находился писатель). – Цит. по: Черииков А. П. Проза И. С. Шмелева. – Калуга, 1995. С. 168. «Суровые дни» с подзаголовком «В деревне» печатались в «Северных записках» № 8, 9, 10, 11, 12 за 1914 г. и в № 1, 10, 11/12 за 1915 г., а потом вошли в т. 7 Собр. соч. И. С. Шмелева.

Шмелев не склонен идеализировать ни обитателей деревни Большие Кресты, ни условия их жизни. Он показывает тоску и обнищание, которое несет война деревне, и горькое пьянство, и дикие нравы, темноту народа. И.неизвестно чем еще обернется эта война – каков будет «оборот жизни».

Но все же русский мужик для Шмелева – человек, знающий «сокровенную тайну – жизнь-смерть», умеющий делать самое сложное в жизни – умереть достойно. Русский человек умеет простить и найти слова прощения, умеет протрезветь, оглянуться на свою жизнь и зажить по-другому. И не случайно кончается цикл очерком «Правда дяди Семена» (см.: т. 1 наст. Собр. соч., там же – и «Знамения»): «Он – не он. Это вся тяжелой жизнью выученная, мудрая, болеющая Россия, скорбящая и все же непоколебимая». «Мудрый» – постоянный эпитет Шмелева.

Итак, мужик должен быть мудрым. УМНЫМ.

И со своей «военной деревенской темой» Ив. Шмелев оказался в эпицентре литературных споров.

«Суровые дни» следует рассматривать вместе с военными патриотическими корреспонденциями В. Брюсова, статьями Л. Андреева, Особенно же – спокойствие, серьезность, объединение народа у Шмелева – напоминают образы А, Толстого из очерков «На войне». Такой, например: «Словно вся Россия стала одним хозяйством, пришло время жатвы и все, взяв серпы, пошли жать» [13] Цит. по: Толстой А. Н. Полн. собр. соч. – М., 1949. Т. 3. С. 9. .

Иным был настрой М. Горького. Правда, в начале войны он поставил свою подпись под двумя коллективными письмами: против немецких зверств [14] От писателей, художников и артистов // Русские ведомости. 1914. 28 сент. № 223. С. 6. и приветствия союзникам-англичанам [15] Ответ русских писателей английским собратьям // Биржевые ведомости. 1915. 30 марта. № 14753. С. 4. . Среди подписей мы найдем имена И. Бунина, Шмелева, Н. Телешова и многих других.

Однако затем позиция Горького изменилась. В конце 1915 года в № 1 журнала «Летопись» он провозгласил, что у русского человека «Две души»: «…одна от кочевника-монгола, мистика, лентяя», а другая – «душа славянина, потенциально героическая, способная вспыхнуть ярко и красиво, но ненадолго».

Шмелев возмутился статьей Горького и приветствовал ответ Л. Андреева [16] И. С. Шмелев писал Д. Н. Андрееву о его статье (в № 1 «Современного мира» за 1915 г.): «Думая над ней, я думал и о Вас, о Вашей крепкой и живой любви к русской душе. – Горький же возмутил меня». – Цнт. по: Вильчинский В. Л. Андреев и И. Шмелев // Русская литература. 1971. № 4. С. 130–131. , который назвал «Две души» унижением целого народа и самооплевыванием. Андреева поддержали Н. Бердяев, В. Розанов, Е. Чириков, А. Чеботаревская. Горького – журнал «Летопись», опубликовавший, например, в первом номере за 1916 год статью Д. Тальникова: разбор произведений о деревне Чехова, Бунина, Подьячева и Вольнова. Основываясь на них, критик доказывал убожество, дикость, жестокость и язычество русского народа.

В этом споре и «Суровые дни» стали аргументом. Критик Н. Кадмии противопоставил правдивых Горького и Бунина, верных «глубинной художественной традиции», и романтиков Андреева со Шмелевым, создавших «некую идеологию мужика» [17] Кадмии Н. Русские писатели о русском народе // Утро России 1917. 29 янв. № 29 С. 3. . Это был ответ на статью Андреева о «Суровых днях». Андреев, в частности, писал:

«С легкой руки надменных „новозападников“ наших, мужик попал в хамы и безнадежные эфиопы. Просто эфиоп. Нежно и любовно, трепетно и чутко, как верующий к ранам Христовым, подошел Ив. Шмелев к этому „эфиопу“ и новой красотою озарил его лапти и зипуны, бороды и морщины, его трудовой пот, перемешанный с неприметными для барских глаз стыдливыми слезами. Нет на этом мужике прекраснодушного народничества, ничего он не пророчествует и не вещает в даль, но в чистой правде души своей стоит он, как вечный укор несправедливости и злу, как великая надежда на будущее…» [18] Л. А Ив. Шмелев. «Суровые дни» // Русская воля. 1917 9 янв. № 8. С. 7.