Борис Зайцев - Том 1. Тихие зори

«Истина возникнет из земли, правда приникнет с небес…» И верится слову, сказанному столько веков тому назад. Да, «истина возникнет из земли», но, чтобы «истина и милость встретились», – надо, чтобы правда «приникла с небес», а не поднялась паром холодным из болот. Нам уже нужны видения, а видения нам не нужны.

Зайцев хорошо сделал, что издал свою книжку: в его рассказах, собранных вместе, резче выступают все недочеты, тяжеловесности, банальности, однообразная однотонность и многие другие художественные слабости. Автору легче заметить их, освободиться от них в следующей книжке. Борис Зайцев, хотим надеяться, – еще в будущем.

Волки *

Впервые опубликован в московской ежедневной газете политики, литературы и общественной жизни «Курьер». 1902, 3 марта. № 61. В марте этого же года издан в «Книге рассказов и стихотворений» (М.: Изд-во книжного магазина Торгового дома С. Курнин и Ко). В этом сборнике, предназначавшемся для юношества, участвовали: Л. Н. Андреев, И. А. Бунин, Сергей Глаголь, М. Горький, С. Я. Елпатьевский, Н. Н. Златовратский, А. И. Куприн, Д. Н. Мамин-Сибиряк, Н. Д. Телешов и другие. В дальнейшем рассказ, принесший автору известность, открывал сборники 1906, 1916, 1918, 1922 гг. Чтением его Зайцев в 1902 г. успешно дебютировал на собрании московского литературного кружка «Среда», объединявшего в начале века лучшие писательские силы. Печ. по изд.: ЗайцевБорис. Собрание сочинений. Кн. 1. Тихие зоры. Рассказы. Берлин; Петербург; Москва: изд. 3. И. Гржебина, 1922.

Тихие зори *

Общественно-политический, литературный ежемесячный журнал «Новый путь». СПб., 1904. Нояб. Печ. по изд.: Зайцев Борис. Избранные рассказы. 1904–1927. Белград, 1929 («Русская библиотека». Кн. 7).

Хлеб, люди и земля *

Журнал «Вопросы жизни». СПб., 1905. № 4–5. Печ. по изд.: Собр. соч. Кн. 1. Тихие зори. Берлин; Пб.; М., 1922.

Миф *

Журнал художественный, литературный и критический «Золотое руно». М., 1906. № 3. В этом же году опубликован в первой книге Б. Зайцева «Рассказы» (в других изданиях – «Тихие зори»). М.: Шиповник. Печ. по изд.: Избранные рассказы. 1904–1927. Белград, 1929.

Черные ветры *

Общественно-политический и литературный журнал «Современная жизнь». М., 1906. № 6. В числе лучших рассказов вошел в сборник поэзии и прозы «1905 год в русской художественной литературе», составленный Ал. Богдановым (М.; Л.: ГИЗ, 1926, Ч. 1. Город). Печ. по изд.: Собр. соч. Кн. 1. Берлин; Пб.; М., 1922.

Завтра! *

Журнал «Современная жизнь». М., 1906. № 1. Печ. по изд.: Собр. соч. Кн. 1. Берлин; Пб.; М., 1922.

Полковник Розов *

Литературно-художественные альманахи издательства «Шиповник». СПб., 1907. Кн. 1. Печ. по изд.: Собр. соч. Кн. 1. Берлин; Пб., М., 1922.

Ведь ее же нужно орясиной! – Орясина – «жердь, шест; кол, дубина; толстая и долгая хворостина» (В. И. Даль).

…также удалитесь в Монрепо. – Монрепо (от фр. mon repo – мой отдых) – название многих мест развлечения и отдыха в Европе.

Ну Пальмерстон! – Генри Джон Темпл Пальмерстон (1784–1865) – английский государственный деятель, сторонник репрессивных мер в борьбе против национально-освободительного движения, за расширение английской колониальной империи.

…похож на Следопыта… – Следопыт (он же Соколиный Глаз) – одно из имен-прозвищ Натти Бемпо, героя пенталогии Ф. Купера (1789–1851): «Пионеры», «Последний из могикан», «Прерия», «Следопыт», «Зверобой».

…в этой курпажине… – Курпажина (обл.) – лесные и дорожные ямки, выбоины, вымоины.

…глупый черныш «монах». – тетерев с перьями черного, темного окраса.

Молодые *

Журнал свободной мысли «Перевал», М., 1906. № 1. Печ. по изд.: Собр. соч. Кн. 1. Берлин; Пб.; М., 1922.

Сестра *

Шиповник. 1907. Кн. 3. Печ. по изд.: Зайцев Б. Т. 2. Полковник Розов. Рассказы. 2-е изд. М.: Кн. изд-во писателей в Москве, 1918. Один из самых тонких ценителей и знатоков творчества Зайцева, лучше многих понявший и передавший его лирическую манеру, Юлий Айхенвальд писал: «Нежной и целомудренной мелодией звенит его „Сестра“ – веет „ласковый ветерок любви и дружбы“, грустит обиженное сердце оттого, что уходит жизнь; но сильнее грусти и смерти любовь, и когда молодая мать склоняется над своею девочкой, такое чувство наполняет, переполняет ее кроткую и простившую душу, что этого нельзя сказать словами, – нужно молчание и молитва» (Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей. Т. 3. Изд. 4-е, перераб. Берлин: Слово, 1923.

Гость *

Альманах под ред. Г. И. Чулкова «Факелы». СПб., 1908. Кн. 3. Печ. по изд.: Зайцев Б. Полковник Розов. Рассказы. 2-е изд. М.: Кн. изд-во писателей в Москве, 1918.

…о философе Филоне. – Филон Александрийский (ок. 25 г. до и. э. – ок. 50 г. н. э.) – иудейско-эллинистический религиозный философ: первым применил метод аллегорий в истолковании Библии и этим оказал огромное воздействие на христианских мыслителей и культуру средневековья.

..как предвечное божество гностиков. – Гностики (от греч. gnostikus – знающий) – последователи религиозного учения поздней античности (I–V вв.); отрицали существование единого и истинного Богочеловека, но признавали предвечного Бога, «показавшегося человеком, и человека, казавшегося Богом».

…эоны звенели хрустально… – Зоны (у гностиков) – высшие божественные силы, властвующие над миром.

Аграфена *

Литературно-художественные альманахи «Шиповник». СПб., 1908. Кн. 4. Печ. по изд.: Зайцев Борис. Избранные рассказы. 1904–1927. Белград, 1929. Об этой повести обстоятельные разборы опубликовали Георгий Чулков (Оправдание земли // Слово, 1908. № 448. 4 мая) и Эллис (Литературный невод // Весы. 1908. № 10). А вот мнение одного из лучших знатоков раннего творчества Зайцева – Е. А. Колтоновской: «…внутренней правдивости в совершенстве достигает Зайцев в наиболее законченном из своих произведений: „Аграфена“. Это вдохновенная поэма – симфония на тему о человеческой жизни, написанная так свободно, что кажется импровизацией» (Колтоновская Е. А. Поэт для немногих // Газ. «Речь». 1909; Новая жизнь, СПб., 1910. С. 77). Юлий Айхенвальд в ранней прозе Зайцева поставил «Аграфену» на одно из первых мест. «Хотя вся повесть, – отмечал он, – написана в таком повышенном тоне молитвословия („Он пришел, пришел, черный Аграфенин день… пусть будет рассказано об этом“), – но чарами своего таланта, одновременно и сильного и нежного, Зайцев сумел спасти свой рассказ от однообразия и утомительности. Такая чистота проникает его страницы, такой лиризм обвевает его, что нельзя противиться идущему отсюда светлому настроению пантеистической примиренности и религиозной тишины. Звучит у Зайцева акафист человеческой душе» (Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей. Т. 3. Берлин, 1923. С. 217).