Юрий Трифонов - Единственная

- Не золоти пилюлю, Сергей! Два года назад на заседании ВЦИК эти слюнтяи почтили память Плеханова вставанием.

Они сидели в кафе на большой площади - неправильный прямоугольник, образованный маленькими старинными разноцветными домами. Он уже объяснил ей, что этот город по-немецки называется Эгер и, если она помнит, у Шиллера есть пьеса, где действие происходит в этом городе. Еще они осмотрели огромный храм и черные башни старого замка. Ей это все было не очень интересно, потому что хотелось говорить о нем, о его прошлой и нынешней жизни.

Они были одни в кафе, соседние столики пусты. И площадь была пустынна, лишь несколько аккуратных мальчишек вдохновенно гоняли свои обручи. Вспомнилось, как Бухарин учил Васю этому веселому делу на дорожках Зубалова. Какой хорошей тогда была их жизнь!

Бухарин и красавица Эсфирь заботились о больной Надежде Михайловне, это вызывало одобрительное удивление даже у Иосифа, хотя сама ситуация печального "треугольника" была ему непонятна.

- Если с женой случилась такая тяжелая беда - надо нести свой крест, как-то сказал он ей.

Но он тогда любил Бухарчика и не позволял себе злобных выпадов, таких, как два года назад во время "Шахтинского дела". Процесс шел, кажется, в мае, Иосиф был страшно возбужден, говорил о чрезвычайных мерах, тогда впервые она попробовала вмешаться.

- О каком вредительстве буржуазной интеллигенции ты говоришь? Они делали революцию, давали деньги тебе и таким, как ты, на посылки в Сибирь. Красин, Винтер, сколько добра они сделали, а вы требуете расстрела.

Может быть, этот разговор сыграл какую-то роль, потому что, вернувшись с пленума, сообщил:

- Я предложил не расстреливать, а твой Бухарик голоснул против моего предложения. Поняла цену буржуазной интеллигенции? И вообще он натравливает на меня членов пэбе.

И год назад после пленума Коминтерна, когда Бухарин попросил освободить его от работы, назвал его "мимозой, выебанной на углу". А ведь раньше садились на всех заседаниях рядом, перешептывались. Что-то у них там наверху зрело, гнило, бродило. Никогда не хотелось вникать в это. И сейчас не хочется. Какое отношение имеет эта площадь, дети с обручами и человек, сидящий напротив нее к их пленумам, съездам, революциям. Теперь доктор читал газету, вежливо повернувшись к ней в профиль.

- Что пишут?

- Что у вас мрут от голода, едят траву.

- Это неправда. Буржуазная пропаганда.

- А ты совсем не знаешь, что происходит в твоей стране? Где ты живешь, в каком захолустье.

- Я живу в Москве.

- Ну да. В захолустье ты бы знала, а в Москве, если только читать газеты...

- Я не только читаю газеты. Да, у нас очереди за мясом, за молоком, люди плохо одеты, но это временные трудности....

Зачем она это говорит? Ведь Женя рассказывала, что в двадцать четвертом они в Новгороде ели траву, а когда после родов она тяжело заболела, ей в матку через ружейное дуло вливали спирт, но это, кажется, было в экспедиции Урванцева. Неважно. Красавице Жене !

- Ваши временные трудности длятся уже тринадцать лет. Но они не для всех. Я знаком с Кемперером, он пользовал вашего Ленина, и он рассказывал мне, что пациент очень любил черную икру. Кстати, очень неполезная еда, сплошной холестерин, и их с Ферстером и Штрюмнфелем закармливали, да и вообще - комфорт обеспечили невиданный. И это какие годы? Самое начало двадцатых, так что, как говорят у нас в Чехии "Кому пироги и пышки, а кому тумаки и шишки".

Она вздрогнула: одна из поговорок Иосифа.

- Что еще... Состоялся шестнадцатый съезд, на нем добивали левых, видимо, добили окончательно, взялись за правых... так... бегут из колхозов... не сеяли... в деревнях принялись за бедняков, кулаки уже сбежали в город. Умные кулаки. Карательные экспедиции с применением артиллерии и самолетов... Какой-то Киров выступил на съезде против правых, очень предусмотрительный товарищ, а какой-то Каганович - против какого-то Лосева. Но тут интересная деталь - этот Лосев уже находится в лагере... Да, натворят большевики дел, Европа долго будет репья обирать. Америке сейчас не до России - кризис, да и здесь тоже неладно, особенно в Германии. Хорошо, то есть плохо. Ты давно хочешь меня о чем-то спросить. О чем?

Она молчала, потому что смысл исчез. Он ничего не понимал в их жизни, не знал, какого нечеловеческого напряжения стоило прожить тринадцать послереволюционных лет, какие проблемы раздирают партию и страну.

- Я был бестактен? Но ты сама спросила: "Что пишут?"

- Были еще и комментарии, - тихо сказала она. - Но дело не в них, дело в том, что вы ничего не знаете, а, значит, и не понимаете в нашей жизни.

- Возможно. Но возможно, что и ты не знаешь страны, в которой живешь. Я лечил здесь сына пролетарского писателя. Интересная компания. Сын алкоголик, невестка - красавица. Они приезжали много раз, снимали роскошные апартаменты, где жили все вместе, ты скажешь - это вас не касается, и будешь не права, потому что тяжелейший психоз сына вызван именной этой ситуацией. Видишь, как я с тобой непозволительно откровенен.

- Что такое психоз?

- Мм... Если очень приблизительно: психоз - это тяжелый отказ от желаний, связанных с реальностью - мотивировка разрыва с внешним миром, это не только утрата реальности, но и замещение ее, например, галлюцинациями, фантазиями.

- Значит, у меня психоз. Я не знаю реальности. В которой живу, и у меня бывают галлюцинации.

- Не следует торопиться с выводами, мы только в начале пути. Будем пока считать, что у тебя невроз, хотя твои побеги, о которых ты мне рассказывала - это ведь тоже бегство от реальности. И все же я говорю о неврозе.

- Это менее опасно?

- Тяжелый невроз не уступает другому тяжелому заболеванию.

- А это правильно, что вы со мной так откровенны?

- Не знаю. Такое со мной случилось в первый раз, но все дело в том, что твое сопротивление очень сильно и еще... в другом.

- В чем?

- Видишь ли, моя задача состоит в том, чтобы твоя душевная жизнь срослась. Это происходит во время анализа и устранения, скажем, твоего сопротивления. Разложение симптомов и осознание вытесненного... останови меня.

- Разве для этого недостаточно гипноза?

- Гипноз - временное излечение, он не показывает сопротивления, поэтому я сочетаю анализ, внушение и гипноз. Гипноз необходим, потому что у тебя присутствует "военный синдром". У меня он тоже был, "на войне - как на войне".

- И вы мне можете внушить все, что захочется?

- О нет, далеко не все. Ведь ты личность. И личность - удивительная. Ты даже не осознаешь, какая ты редкостная драгоценность. Просто смотреть на тебя - это уже счастье. Ты похожа на мадонну Джорджоне, такая же длинноносенькая, тебе говорили об этом? Когда смотришь на тебя, замирает сердце.

- Поэтому вы весь день читаете газеты и журналы.