Константин Скальковский - Мнения русских о самих себе

Щепкин Михаил Семенович (1788–1863) — знаменитый актер.

Щербатов Михаил Михайлович (1733–1790) — князь, историк и писатель.

Щербина Николай Федорович (1821–1869) — поэт.

ЩербинаФедор Андреевич род. 1849) — этнограф и статистик.

Эвальд Генрих (1803–1875) — немецкий ученый-ориенталист.

Энгельгардт Александр Николаевич (1832–1893) — ученый агроном и писатель.

Энгельгардт Александр Петрович (род. 1834) — артиллерийский генерал.

Юркевич Панфил Данилович (1827–1874) — философ.

Юрьев Сергей Андреевич (1821–1888) — писатель.

Яворский Стефан (1814–1891) — писатель.

Янышев Иван Леонтьевич (XIX в.) — священник из Калужской епархии, магистр богословия, профессор и ректор СПб. Духовной Академии, профессор богословия СПб. Университета, главный священник придворного духовенства, протопресвитер, духовник Его Величества; известен своими проповедями и нравственно-педагогическими статьями.

Gelehrter (нем) — человек, обладающий книжной ученостью, оторванный от жизни, практической деятельности, схоласт.

В этом отношении особенно ценно свидетельство митрополита Макария в его «Истории русской церкви» (т. V). Несомненно также см. L. Cahun. Introduction a l’histoire de I’Asia, что в административном и военном отношениях монголы превосходили тогда не только русских, но и европейцев. ( В случаях, где это не оговорено, — примеч. составителя).

Любопытную справку дает «Волгарь» проводя параллели в области городского хозяйства в Нижнем Новгороде.

«На приют бедных детей город тратит 250 руб. в год.

На приют бродячих собак —70 руб. в год.

В приюте бедных детей призревается более 100.

В приюте бешеных собак бывает не более 50».

Комментарии излишни.

Это только в одной из русских газет могла быть напечатана недавно такая нелепость, что японцы — дикари!

С удивлением я нашел в этом году защиту смертной казни в таком доктринерском органе, как Indépendance Beige. Один из публицистов находит людей XVII столетия более логичными: смертная казнь обставлялась тогда торжественно и мучительность ее соответствовала степени преступления. Тогда как теперь юстиция как будто стыдится назначаемых ею наказаний.

Audiatur et altera pars ( лат.) — Следует выслушать и другую или противную сторону. Выражение встречается у Блаженного Августина («О двух душах», гл. 14 и 22), но восходит оно к античности. В судейской присяге в Афинах были слова; «Я буду выслушивать обвиняемого и обвинителя одинаково». (Примеч. ред. наст. изд).

См. мои «Сатирические очерки и воспоминания» (СПб., 1902).

См. «Очерки и Фантазии», (СПб., 1903).

Приведем один любопытный пассаж из книги «Главные истоки России» английского поэта, журналиста и военного корреспондента Мориса Бэринга (см. о нем в Именном указателе), хорошо знавшего Россию и ее народ:

«Россия — страна с неприятным климатом: сухое лето, дающее ненадежный урожай, иногда ведущий к голоду, невыносимо долгая зима, сырая нездоровая весна и еще более нездоровая осень; страна, в которой столица построена на болоте, где почти нет хороших дорог, провинциальные города — разросшиеся деревни, грязные, приземистые, скучные, лишенные естественной красоты и не украшенные искусством; страна, в которой внутренние пути сообщения вне больших железнодорожных линий сложны и плохи, где на лучших линиях происходят крушения из-за гнилых шпал; где издержки на жизнь велики и не пропорциональны качеству доставляемых продуктов; где работа — дорогая, плохая и медленная; где гигиенические условия жизни населения очень плохи; где много всяких болезней, включая чуму; где медицинская помощь и приспособления для нее недостаточны; где бедные люди — отсталые и невежественные, а средний класс — беспечный и неряшливый; где прогресс намеренно задерживается и подвергается всевозможным препятствиям; страна, управляемая случаем, где все формы администрации произвольны, ненадежны и мешкотны, где все формы деловой жизни громоздки и обременены канцелярской волокитой; где взятка — необходимый прием в деловой и административной жизни; страна, отягощенная множеством чиновников, которые в общем ленивы, подкупны и некомпетентны; страна, где нет политической свободы и элементарных прав гражданина; где даже программы концертов и все иностранные газеты и книги подвергаются цензуре; где свобода прессы стесняется мелкими придирками, а издатели постоянно штрафуются, иногда арестуются; где свобода совести стеснена; страна, где динамит есть единственный политический аргумент, доступный частному лицу, и политическое убийство — единственная форма гражданского мужества; страна плохого управления; страна, где есть всякое попустительство и нет закона; где всякий действует, не принимая во внимание соседа; где вы можете делать все, что угодно, и не можете критиковать ничего; где единственный способ показать, что у вас есть мужество иметь свои убеждения, состоит в том, чтобы провести ряд лет в тюрьме; страна крайностей, нравственной распущенности и экстравагантного потворства самому себе; народ без держания себя в руках и самодисциплины; народ, все порицающий, все критикующий и никогда не действующий; народ, ревнивый ко всему и ко всем, кто выходит из строя и поднимается выше среднего уровня; смотрящий подозрительно на всякую индивидуальную оригинальность и отличие; народ, находящийся в рабстве застывшего уровня посредственности и стереотипных бюрократических форм; народ, имеющий все недостатки Востока и не имеющий ни одной из его суровых добродетелей, его достоинства и внутренней дисциплины; нация ни к чему не годных бунтовщиков под руководством подлиз-чиновников; страна, где стоящие у власти живут в постоянном страхе и где влияние может исходить отовсюду, где ничто не столь абсурдно, что ни может случиться; страна неограниченных возможностей, как было сказано в Государственной Думе». И далее: «тем не менее я люблю эту страну, с удивлением и уважением отношусь к этому народу» (с. 316). <���…>«Недостатки России — оборотная сторона положительных качеств ее, столь ценных, что они перевешивают недостатки» <���…> «Русская душа полна человеческой христианской любви, более теплой, простой и искренней, чем я встречал у других народов»; «отсюда проникновенность русской музыки, искренность и простота религии, манер, общения, песни, стиха, искусства, деятельности — одним словом, искусства, жизни и веры» (с. 318). «Для меня Россия полна единственной и покоряющей прелести» (с. 321). «То, что я люблю и чему удивляюсь в русском народе, имеет не варварский, живописный или экзотический характер, но представляет собой нечто вечное, общезначимое и великое — именно его любовь к человеку и веру в Бога» (с. 322). (Baring М. The Mainsprings of Russia. 1914). (Добавление ред. наст. изд. Цитируется по кн.:Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. М.: Издательство политической литературы, 1991).