Родион Белецкий - Соня

СОНЯ: Где моя мама?

ИВАН: Постойте, вы сын той женщины, которая здесь жила?

СОНЯ: Что значит, жила?

ИВАН: И вы ничего не знаете?

СОНЯ: Нет.

ИВАН: Тогда я вам сочувствую, очень сочувствую.

СОНЯ: Что с моей мамой?

ИВАН: Вы только сильно не расстраивайтесь, пропала она.

СОНЯ: Что ты говоришь, я не понимаю.

ИВАН: Пошла в магазин и пропала. Соседка сумку ее нашла возле лифта, дверь вашей квартиры была не заперта, все на месте, а мамы вашей нет. Вы не отчаивайтесь. Может, она к родственникам поехала.

СОНЯ: Она не могла меня бросить.

ИВАН: Да это я просто так сказал, чтобы вас утешить. На самом деле она наверняка навсегда пропала. И не она первая. Этот же дом проклятым теперь называют. Сперва учитель с детьми из первого подьезда, потом парень прямо над вами, затем мама ваша. Почти все кто жили разьехались от страха. Самые отважные остались. Сколько здесь милиции перебывало, ужас какой-то

СОНЯ: Это когда случилось?

ИВАН: С вашей матушкой? Сейчас точно скажу. У меня на числа память хорошая. Зимой. Восьмого февраля. Ровно три месяца назад.

СОНЯ: То есть сегодня...

ИВАН: Восьмое мая.

СОНЯ: Я что же, три месяца проспал?

ИВАН: Это меня не касается. Всего хорошего. До свидания.

ИВАН хочет уйти.

СОНЯ: Погоди. Ты зачем приходил?

ИВАН: Ах, да, вы извините, что я к вам без приглашения заявился. Матушка ваша исчезла, да и вы, мне сказали, где-то скрываетесь. Так что я думал, что квартира пустует. Все дворники разбежались, не хотят с этим домом связываться. Я по случаю и нанялся, двор, подьезды убирать. За жилплощадь. Квартир-то много освободилось. Мне в Жэке сказали, неофициально конечно, выбирай, говорят, любую. Я ходил, смотрел. Ваша мне понравилась. Думал, половину вещей в той комнате запру, половину на антресоли, а сам здесь расположусь. Но раз квартира не пустует....

ИВАН открывает входную дверь.

ИВАН: ...я пойду. До свидания.

СОНЯ: Подожди. Принеси мне горшок, он где-то там, в ванной.

ИВАН: Простите, а вы что, сами не можете?

СОНЯ: Не могу, я ходить не умею.

ИВАН: Вы болеете?

СОНЯ: Не знаю.

ИВАН: Я вам врача тогда вызову.

СОНЯ: У нас телефона нет.

ИВАН: Тогда я вниз сейчас спущусь, там участковый дежурит, он вызовет.

СОНЯ: Нет! Не говори ему обо мне! Он за мной охотится!

ИВАН: В таком случае, извините, я больше ничего не могу для вас сделать.

СОНЯ: Слушай, мужик, помоги мне, а?

ИВАН: Нет. Простите. У вас свои дела, у меня свои.

ИВАН быстро идет в коридор , и через секунду возвращается с ночным горшком в руке. Отдает его СОНЕ.

ИВАН: Вот. В остальном, я вам не помощник.

СОНЯ: Да я даже слезть отсюда не смогу!

ИВАН: В этом доме каждый за себя. Извините.

ИВАН выходит из квартиры и закрывает за собой дверь. СОНЯ надевает себе на голову горшок и утыкается лицом в руки. Плечи его вздрагивают, кажется, он плачет.

СОНЯ: Мамочка, мама, что же мне делать, мамочка моя...

. СОНЯ несколько раз повторяет эту фразу, а затем затихает, слышно только, как он всхлипывает. Входная дверь открывается и в квартиру протискивается ИВАН. Под мышками он несет по скрученному полосатому матрасу.

ИВАН: Как вас зовут?

СОНЯ:(от неожиданности) В смысле?

ИВАН: Ваше имя?

СОНЯ: Семен.

ИВАН: Вот что, Семен, меня зовут Иван. я вам готов подсобить отсюда спуститься и сам схожу в поликлинику за врачом. Это все, чем я вам могу помочь.

СОНЯ: Да я не подумав сказал, мне отсюда с пускаться-то нельзя, меня участковый поймает и в армию сдаст.

ИВАН: Вы что же, там собираетесь всю жизнь сидеть?

СОНЯ: Ничего я не собираюсь. Я есть хочу и спать.

ИВАН: Ладно. Вы спуститесь вниз и мы здесь все решим.

ИВАН раскатывает матрасы на полу, под антресолями, а затем складывает их пополам.

СОНЯ: Я не могу отсюда прыгать. Я боюсь.

ИВАН: Как же вы сюда забирались?

СОНЯ: Бывший мамин ученик приходил, спортсмен-пятиборец. Он меня за секунду наверх забросил.

ИВАН: В этом нет ничего страшного. Вы подтянитесь на руках, а я вас здесь подстрахую. Все, поехали.

СОНЯ: Подождите. Я три месяца терпел.

СОНЯ, сняв с головы горшок, исчезает в темном квадрате антресолей. Пауза.

ИВАН: Простите за нескромный вопрос. Вы что, парализованный?

СОНЯ:(из глубины антресолей) Нет.

ИВАН: Или, еще раз извините, у вас вместо ног протезы?

СОНЯ резко высовывается с горшком в руках.

СОНЯ: Да ты что?! У меня все ноги на месте. Возьми.

ИВАН забирает горшок у СОНИ и ставит его в углу прихожей. Затем ИВАН встает на изготовку прямо под антресолями.

ИВАН: Давайте.

СОНЯ: Я боюсь.

ИВАН: У вас руки действуют?

СОНЯ: Немного.

ИВАН: Так помогайте себе руками.

СОНЯ: Не хочу.

ИВАН: Почему?

СОНЯ: Мне страшно.

ИВАН: А маму свою найти хотите?

СОНЯ: Хочу.

ИВАН: Тогда помогайте руками.

СОНЯ: Это ошибка всей моей жизни!

СОНЯ подтягивает себя руками к краю антресолей и падает сверху на ИВАНА. Тот не выдерживает тяжести, и они вместе валятся на матрасы. СОНЯ оказывается одетым в пижаму, которая ему заметно мала. На пижаме изображены гномики.

ИВАН: Вы меня придавили.

СОНЯ: Я знаю, но ничего поделать не могу.

ИВАН кое-как сам выбирается из под СОНИ, встает на ноги, берет СОНЮ подмышки, тащит, и в конце концов, с трудом сажает на стул в центре прихожей. ИВАН тяжело дышит.

ИВАН: Вы очень тяжелый. Ну ладно, я пошел за врачом.

СОНЯ: Подождите. Здесь уже были врачи. И не один.

ИВАН: Не понимаю. И что они сказали?

СОНЯ: Сказали, что я здоров.

ИВАН: Ничего не понимаю. Почему же вы ходить не можете?

СОНЯ: Потому что я ни разу не пробовал.

ИВАН: За всю жизнь?

СОНЯ кивает.

ИВАН: Как же так получилось?

СОНЯ: Я спал.

ИВАН: Это что же все... Сколько вам?

СОНЯ: Двадцать пять, по- моему.

ИВАН: Все двадцать пять лет вы спали?!

СОНЯ: Иногда просыпался. Чтобы поесть.

ИВАН: Это же невозможно!

СОНЯ: Почему, возможно.

ИВАН: Дикость какая-то.

СОНЯ: А мне нравится.

ИВАН: А ваша мама?

СОНЯ: Она меня не хотела будить.

ИВАН: Фантастика. А как же школа, например?

СОНЯ: У меня мама учительница, она устроила, чтоб меня не трогали. Я даже когда родился, не кричал, а спал. Все подумали, мертвеньким родился.

ИВАН: Кошмар какой!

СОНЯ: А я живой, только сплю. Врачей вызывали, те говорят, абсолютно здоров. Они меня тормошить начали, а мама сказала, не надо! Если спит, сказала - значит, устал. Пускай спит, еще успеет находиться.

ИВАН: Вот она, материнская любовь! Вредная штука.

СОНЯ: Папа с мамой ругались. Папа все время хотел меня тормошить, а мама ему не позволяла. Они поэтому ссорились все время. А потом развелись. В детский сад я не ходил. Школу тоже всю проспал. И дальше тоже самое. Только вот участковый этот привязался со своей армией. Мама говорит, что он всегда был мерзким типом.