Вячеслав Вампир - История жизни и перерождения

Мы просмотрели спектакль без особого интереса, сидя на заднем ряду. На самом дальнем от сцены. Там было видно все, что происходило в зале. Мы не стали задерживаться, возле гардероба, и пошли на улицу. На крыльце, к нам подошла пара молодых людей, которые нагло потребовали от нас денег. Яне стану описывать сцену убийства. Скажу только, что мы отвели их на площадь за театром, там, где не слышно было бы их воплей, и на пару с Леной опустошили их сосуды, насытившись. Но от пропитанной спиртом крови мне стало дурно... и меня едва не стошнило... Мы оттащили тела в какой-то темный угол, и обыскали их. Нашлось довольно много денег... Нужно было обойти патрульного на площади. Мы не могли появиться на площади с окровавленными губами, с которых стекает свежая кровь... Вскоре она впиталась в нашу кожу, как в губку. И растворилась. Но теперь у нас были деньги. Я пересчитал свой найденный бумажник. Вытащил деньги из кожаного кошеля и бросил его рядом с телом. Тысячи полторы там было. "У меня тоже где-то полторы" - послышался голос Лены в стороне. Я увидел её на берегу реки. Она сидела на бордюре, склонив голову. Подошел к ней и сел рядом. Я смотрел на ночную Томь. Но не испытывал эстетического удовлетворения. Я тоже поддался настроению Лены. На меня тоже нахлынула меланхолия. Завтра надо навестить родителей. Но не домой... Только не домой. Я обещал... Но я должен увидеть... Пережили ли они мой уход... превращение... нормально... если это слово в данном случае... применимо вообще. Не сошла ли с ума моя мать... Про отца я молчу...

Солнце только зашло и неопасные остатки солнечного света догорали на небосводе. Там где село солнце. Второе августа на календаре. Я один собирался поехать в бывший, когда-то, родным, двор. Где мы с приятелями часто... ежевечерне собирались...чтобы потрепаться о том - о - сем... Чаще об играх... или фильмах... И об учебе... Однако Лена поняла по глазам, что я собираюсь поехать туда... ТУДА... - Слава... - в её глазах читалась мольба, - разве ты забыл? - Нет. - ответил я, - я помню про свое обещание... В дом я не зайду. Я хочу посмотреть с стороны... Как изменится отец. Особенно... Я чувствовал, что мое превращение... обращение... в вампира... тоже сказалось... Хоть он и скрыл это за маской гнева. Ты помнишь как он побелел... - Помню, - тень ироничной улыбки пробежала по лицу Елены. - Скажи, что вызвало тогда у тебя слезы? - спросил я, - когда мы оставили квартиру? - Твоя мама... - Я не знаю... что сказать... - я не ощущал ничего, кроме смятения... - и все же... я хотел ы съездить туда один. Для твоего же блага... Чтобы не заставлять тебя...окунаться в воспоминания... Коли эта сцена так ранит тебя... - Спасибо за заботу, любимый. Тогда... Я найду, чем заняться... В крайнем случае... почитаю... Вот и хорошо... - я улыбнулся, уходя из дома, - не делай глупостей... Ты ведь... большая девочка... - Да... батюшка... - теперь хмыкнула Лена.

Я вышел за дверь. У меня была с собой пара сотен. Может чуть больше... не помню... Пошел на трассу, из глубины поселка. Долго ждать не пришлось. Подошел автобус. 119-й Они ведь допоздна ходят... был корейский, пригородный автобус, которые сейчас заполонили городские улицы... Я сел на первый "диван" справа... двойное сиденье. Светлая. Приятная глазу обшивка, мягкая обивка сидений, тоже светлая, бежевая, кажется... Она успокаивает... Я уставился в темноту. В вечерние сумерки. Было уже темно. На редких остановках по пути, в автобус заходили в основном... бабки и деды... с мичуринских участков... Или из других мест... Сегодняшняя ночь не предвещала удовольствия... Как и многие, минувшие в лету... Я ещё не был голоден. Сейчас, когда в десятом часу, я ехал в город в автобусе. Я собирался на площади Южной пересесть. На девятнадцатую "маршрутку". До бывшего дома я добирался около часа. Нууу... минут сорок, самое малое. Мне не хотелось тратить свои силы сейчас, впустую, когда, мне и спешить - то, по сути... некуда... но тем не менее... Я поехал в автобусе... так привычнее... Не хочется отрываться от людей совсем... Я вышел на остановке за своим домом, где-то около десяти... Или в начале одиннадцатого. На остановке никого не было. Я пошел во двор, обогнув дом мимо шестого подъезда. Снова пустота. Прошел пару подъездов и четвертый. Был когда-то моим... Я огляделся вокруг... И полез по стене... к окну в зале. Цепляясь ногтями я полз по сильно шершавой поверхности плиты. Мне не нужно было никакое спецснаряжение, чтобы ползти по стене. Я подполз поближе к окну, и заглянул в зал из летней, ночной тьмы... Я чуть не упал со стены, когда увидел то... что сталось с отцом... Он здорово сдал за какие - то три или четыре месяца... поседел... наверное, ещё быстрее... В глазах, сквозь очки, я читал разочарование в жизни... Я уж не знаю... что он думал на самом деле... при моей жизни... Но сейчас... усталость... Он повернулся к окну, и едва меня не заметил. Я уловив движение скрылся под балконом. Я мог ползать по стене с достаточно высокой скоростью. Он пошел к окну, но никого не увидел в темноте двора. Он был, как обычно в футболке... семейных трусах, как обычно работал с бумагами... но уже без того рвения... какое я мог наблюдать... Работа превратилась для него... в каторгу... Думаю... он долго не продержится... Что будет дальше... я не знаю... надо будет последить за ним. Должно быть... он все же... расстроился... что я стал вампиром... А что он мог сделать... И слова Лены повлияли на его сознание... И... Я не знаю... Надо возвращаться... поговорить с Леной... Надо что - то делать с увядающим отцом... Это нам предстоит решить. Но.. у него ещё есть ради кого жить. Сестра Оксанка всегда радовала их своей ответственностью... и практичностью. Я чувствовал, что именно ей перепадет львиная доля наследства... Но мне сейчас ничего и не нужно... Мертвые не получают наследства... Я улыбнулся сам себе при этой мысли... грустная улыбка... Но бессмертие я дарить отцу не буду. Он все равно не станет "хорошим" вампиром... Он всегда будет проклинать меня... Но... С ним может разобраться парижанин... Антуан. Следует попросить его... не трогать мою родню, во имя нашей дружбы. Сегодня я увижу его... Надо будет не забыть... Если он проникся уважением ко мне... поняв, что лежит за неприглядной одеждой... Я остался человечным... Человеческое начало во мне не умерло... и вероятно уже не умрет... Я вернулся к окну, и напоследок заглянул ещё раз в окно зала. Отец чувствовал чье - то незримое присутствие. Но продолжал заниматься с бумагами... на мгновение, он посмотрел в окно... увидел мое бледное лицо, с совершенно пустым выражением... И глаза, горящие из ночной тьмы... Наши взгляды встретились... и я почувствовал... что в за глазами... как будто... совсем другой человек... я увидел в глазах отца отчаяние... разочарование... сожаление... а за всем этим пустота... Черная пустота... Мне стало жаль отца... Я никогда не видел его таким... таким... потерянным... разочаровавшимся в жизни... в себе... Похоже слова Лены задели его достаточно глубоко... Когда он поднялся с кресла, чтобы выйти на балкон, я поспешил скрыться... Исчезнуть... Слиться с ночью... Возможно, нам ещё предстоит разговор... Но это не сейчас... Я обещал, что не войду в дом вновь. Я слез на землю, и ушел во тьму двора... Потом вышел на проспект за домом, и пошел на остановку... ловить попутку. В эту ночь я не насытился. Но и голод ещё не терзал меня. Я поехал домой. Я ждал недолго, пока какой-то мужичок на вишневой Волге, не остановился чуть впереди меня. Я сел вперед, через открытую дверцу. Водитель посмотрел на меня спокойным взглядом, и спросил куда? Без тени страха. В Аникино. Он заметил странное сияние моих глаз, какое человеку не свойственно... Такое ощущение... что существование вампиров для него не новость... Мы плавно тронулись с места. И всю дорогу до деревни проехали молча, по приезде я заплатил мужчине сотней рублей, и он исчез в темноте... в своем экипаже.