Алексей Ремизов - Том 10. Петербургский буерак

(6) Кот-и-Лев – Особая роль Котылева, поддержавшего Ремизова в трудной ситуации обвинения в плагиате (1909) и помогавшего ему в публикации сказок, отражена в сказке «Волк-Самоглот» (1910). Эта сказка имеет чисто литературный характер, она лишь слегка стилизована под «русскую народную» и является своеобразным иносказательно-аллегорическим «ответом» Ремизова на «скандал с плагиатом». Ее сказочных героев Алался (детское имя Ремизова) и Лейлу неожиданно проглатывает Волк-Самоглот. В его брюхе они оказываются в кругу лесной нечисти, врагом которой является «Зверь кот-и-лев <���…> страшный, усатый этот зверь Котылев» (Т. 2 наст. изд. С. 103). Он способствует вызволению героев из лап нечисти. О значимости семантики сказки «Волк-Самоглот» в художественном миросозерцании Ремизова свидетельствует и то, что многие прозвища его парижских знакомых (Лука, Лесавка, Листин) взяты именно из ее текста (см. кн. «Мышкина дудочка»).

(7) В конце сентября оба мы одновременно захворали… – О болезни Ремизова и Котылева и смерти последнего см. Дневник Ремизова, запись от 20 октября 1917 г. (Т. 5 наст. изд. С. 484).

(8) … от Загородной тюрьмы… – В период, крайне тяжелый по финансовым обстоятельствам, с июня по сентябрь 1907 г. Ремизовы снимали комнату по адресу Загородный пр., д. 21, кв. 19.

(9) … ершовское стихотворение в «русском» стиле… – Имеется в виду сказовый стиль знаменитого стихотворного произведения «Конек-горбунок. Русская сказка в 3 ч.» (1834) Петра Павловича Ершова (1815–1869).

5 Милосердные *

(1) … пойду к Фаберже… – Имеется в виду ювелирный магазин фирмы Карла Густава Фаберже (Морская, 24).

(2) Свою мысль о незаконченности Розанов запишет в «Опавших листьях» (Короб 1-й. Стр. 74) – Первоначально в НР РГАЛИ цитата из Розанова: «“Все очерчено и кончено в человеке, кроме половых органов, которые кажутся около остального каким-то многоточием или неясностью, которую встречает и с которою связывается неясность или многоточие другого организма. И тогда оба ясны. – Как бы Б. хотел сотворить акт, но не исполнил движение свое, а дал его начало в мужчине и начало в женщине. И уже они оканчивают это первоначальное движение. Отсюда его сладость и неодолимость”» – приведена полностью, затем вычеркнута (РГАЛИ. Ф. 420. Оп. 5. Ед. хр. 18. Л. 85). Первоначальный вариант сохранен в изд. Чижова (Чижов. С. 30–31).

(3) А Минских радений не будет? ~ «Будут ~ Лансере» – Имеются в виду мистические опыты, проводившиеся в 1905 г. в литературном салоне поэта и философа Н. М. Минского и его жены Л. Н. Виленкиной. Слухи о них отражены, например, в воспоминаниях З. Н. Гиппиус: Минский «утешался устройством у себя каких-то странных сборищ, где, в хитонах, водили будто бы хороводы, с песнями, а потом кололи палец невинной еврейке, каплю крови пускали в вино, которое потом и распивали» ( Гиппиус З. Н. Дмитрий Мережковский // Гиппиус З. Н. Живые лица. Кн. 2. Тбилиси, 1991. С. 251). Сводку воспоминаний о «радениях» Минского см. в ст.: Чанцев А. В. Минский Николай Максимович // Русские писатели 1800–1917. Биографический словарь. Т. 4. М., 1999. С. 82. В Первоначальном варианте НР РГАЛИ после «Лансере» имелся абзац, впоследствии зачеркнутый. «(Действительно, однажды у Минского состоялось шутовское “радение”, на которое попали люди и не предупрежденные хотя бы о “шутовском”. Я был вместе с Розановым, вот был простор мне для “безобразия”, но ничего такого на этом “радении” не произошло, как потом по Петербургу молва гуляла. Варвара Дмитриевна по своей подозрительности всему поверила, [до “свального греха”, в котором будто бы из всех отличился ее Вася, оттеснив самого <1 сл. тщательно зачеркнуто – А. Г. >], “чтобы не мешал”)» (РГАЛИ. Ф. 420. Оп. 5. Ед. хр. 18. Л. 85).

(4) … сам Погодин в дневнике записал о происхождении первого тома своих исторических исследований – «груда листков и обрывышков» – См. письмо Ремизова Ю. Иваску от 2 сентября 1951 г.: «“Опавшие листья” идут не от Рцы, а от М. П. Погодина. Я это почувствовал, читая Барсукова. Я говорю о приеме, как собрались “листья”. Где-то я говорю об этом, поминая Розанова, сейчас не могу вспомнить. Кроме “Кукхи” и “Воистину”» (РГАЛИ. Ф. 420. Оп. 4. Ед. хр. 34 (ксерокопия)). См. также: Мышкина дудочка. С. 37.

6 Канун *

(1) Между тем статуэтка ~ и незнакомым… – Сюжет «материализации» «статуэтки» структурно основан на сюжете повести Гоголя «Нос» (1836).

(2) В кругах высшего духовенства ~ «доисторическим органом» Добралась плутовка до Академии Наук ~ А потом стали уверять… – В окончательном тексте эпатажный язык повествования сглажен. Ср. в Первоначальном варианте Чижова: «В кругах высшего духовенства, а он проник в Святейший Синод, его называли “Пенис”: кто-то из членов вспомнил семннарский стих “caput dolit penis tat, nemo benit, nemo dat”. И по-моиашески “уд”. В вольно-экономическом обществе решили, что В. В. Водовозов, встречавшийся в редакции “Вопросов Жизин” со всякими декадентами, его спрашивали, но В. В. Водовозов глухой и далекий от неэкономических вопросов, долго не мог понять ему кричали сначала деликатно – “орган”, “член”, потом перешли на “пенис”. В Географическом Обществе старейший председатель Вл. И. Ламанский называл его “детородным органом”. Добрался мерзавец до Академии Наук, обратились к Ал. Алекс. Шахматову и тут уж склоняли его и разлагали до монгольских корней. Из Потемкина он превратился в ничей. Но потом стали уверять…» (Чижов. С. 34–35). Аналогичный Первоначальный вариант в НР РГАЛИ был приведен к основному тексту (РГАЛИ. Ф. 420. Оп. 5. Ед. хр. 18. Л. 88).

(3) … к Трепову – «патронов не жалеть»… – В октябре 1905 г. московский обер-полицмейстер Д. Ф. Трепов во время всероссийской стачки издал печально знаменитый приказ «Холостых залпов не давать! Патронов не жалеть!»

(4) о петербургской блуждающей «статуэтке»… – В Первоначальном варианте текста НР РГАЛИ, варианте Чижова и зкз. этой главы в Собр. Резниковых имеется с незначительными разночтениями текст, сокращенный в окончательном тексте НР РГАЛИ: «В поздний час в четверг состоялось перенесение “драгоценного таинственного ларца” в заднюю комнату К. А. Сомова, куда посетители не допускались. Нес, бережно держа в обеих руках, Андрей Николаевич. Из предосторожности электричество в коридоре погасили, а Константин Андреевич шел впереди со свечой / Андрей Николаевич очень беспокоился он боялся за целость “органа”, как он почтительно величал пениса, главное, чтобы руками не хватали и не гладили от всякого малейшего прикосновения могла пропасть “родинка у ствола расширения”. Еще раз, проверив “родинку”, Андрей Николаевич ушел к себе. И настала ночь. Ночь для Андрея Николаевича / Ночью – в Петербурге вечер начинался с 10–11 ночи – к Сомову, “горя нетерпением посмотреть”, забегал В. Ф. Нувель, под каким-то предлогом зашел А. П. Нурок. Какое искушение для Сомова показать пениса! / Сколько еще осталось часов, ведь еще целый день. Сегодня пятница. Если бы знали о “Калечине-Малечине”, весь Петербург скакал бы на одной ножке / Калечина – Малечина, / Сколько часов до вечера?» (Чижов. С. 35–36).