Сергей Аксаков - Том 5. Записки ружейного охотника

Итак, во второй половине апреля кроншнепы занимают степи или степные места, иногда со всех сторон окруженные пашнею, и немедленно вьют, или, вернее сказать, устраивают свои гнезда, потому что витья тут немного. Устройство гнезда очень просто: небольшая ямочка на сухом месте, под кустиком прошлогоднего ковыля, дно и бока которой невысоки, окружены и устланы сухою травою, – вот и все. Самка несет четыре яйца обыкновенной куличьей формы; величина яиц зависит от величины кроншнепов: у больших они бывают крупнее куриных, а у малых – не больше мелких яичек цыцарки, а только длиннее; цвет яиц зеленовато-серый, они испещрены крапинами или пятнами, которые на тупом конце яйца крупнее и темнее. Самец разделяет с самкою высиживанье яиц и все заботы о детях. Чрез три недели вылупляются куличата, покрытые сизо-зеленоватым пухом: их почти всегда бывает четыре, потому что болтуны очень редки; они очень скоро оставляют гнездо и начинают проворно бегать, но в первые дни отец с матерью кормят их. Пища и старых и молодых состоит из разных насекомых и преимущественно из червей, которых они весьма искусно вытаскивают своими длинными, кривыми носами из земли, не всегда мягкой. Впрочем, иногда мне случалось находить в их зобах семена разных трав и хлебные зерна. Когда куличата подрастут и труднее станет прятаться им в степной, иногда невысокой траве, отец с матерью выводят их в долочки и вообще в такие места, где трава выше и гуще или где растет мелкий степной кустарник; там остаются они до совершенного возраста молодых, до их взлета, или подъема. В это время трудно найти их, ибо от больших детей старые кулики уже не вылетают навстречу человеку или собаке и не вьются над ними, даже не издают никакого голоса, который мог бы открыть охотнику их потаенное убежище.

Степные кулики в степях то же, что болотные кулики в болотах: так же далеко встречают человека, собаку, даже всякое животное, приближающееся к их гнездам или детям, так же сначала налетают близко на охотника, вьются над ним и садятся кругом, стараясь отвесть его в противоположную сторону, но все это делают они с меньшей горячностью и большею осторожностью. После нескольких выстрелов степные кулики отдаляются и становятся сторожки. Впрочем, в степях, не слыхавших ружейного выстрела, первый натиск кроншнепов, особенно на едущего охотника с собакою, бывает очень смел. В молодости случалось мне много езжать по степным дорогам Оренбургской и Симбирской губерний, и целые стаи степных куликов, налетавших со всех сторон, бывало преследовали меня десятки верст, сменяясь вновь прилетающими, свежими кроншнепами, по мере удаления моего от гнезд одних и приближения к другим. Весь воздух наполнялся их звонкими, заливными трелями: одни вились над лошадьми, другие опускались около дороги на землю и бежали с неимоверным проворством, третьи садились по вехам. [39]

Тут можно было настрелять кроншнепов сколько угодно, ибо беспрестанно попадались новые, непуганые кулики. Я много раз приходил в затруднительное положение для горячего охотника: проезжая по какой-нибудь надобности, иногда очень спешной, набив кроншнепов целую кучу, не находя места, куда их класть, и не зная, что с ними потом делать, беспрестанно я давал себе обещанье: не останавливаться, не вылезать из тарантаса, не стрелять… Но вдруг налетала новая стая, крупнее и смелее прежней, – и снова падали кроншнепы от метких моих выстрелов. Гораздо более смелости и горячности к детям показывают кроншнепы малого рода; средние – осторожнее, а большие даже с первого раза никогда не налетают слишком близко на человека, разве как-нибудь нечаянно: они сейчас удалятся на безопасное расстояние и начнут летать кругом, испуская свои хриплые, как будто скрипящие, короткие трели. Тут молодой, горячий охотник может много посеять дроби по зеленой степи, не убив ни одного большого кроншнепа, особенно если станет употреблять не самые крупные сорты дроби. Правда, чем крупнее дробь, тем шире она разносится и реже летит и тем труднее попасть в цель, но дело в том, что на далеком расстоянии, то есть шагов на шестьдесят или на семьдесят, не убьешь большого кроншнепа даже дробью 3-го нумера, ибо степной кулик гораздо крепче к ружью, чем болотные и другие кулики. Удивительно, до какой степени обманывается зрение! Приглядится ли охотник к кругам, которые дает около него птица, и они начнут казаться ему меньше, или при поворотах, иногда крутых, за которыми поворачивается и сам охотник, покажется ему, что кулик летит прямо на него?.. Не знаю, только этому обману нередко подвергался я сам, и множество промахов были его следствием. Иногда, убив кроншнепа и смерив расстояние, которое казалось обыкновенным, находил я, что оно бывало далеко за семьдесят шагов, а на эту меру я не стал бы и стрелять. В таких отчаянных обстоятельствах, видя, что утиная дробь не забирает , как выражаются охотники, употреблял я гусиную и хотя изредка, но добывал по нескольку огромных степняков.

Как только молодые начнут перелетывать, то старые начнут шататься с ними отдельными выводками по вспаханным полям, недавним залежам и вообще по местам, где земля помягче; потом соединяются в станички, выводки по две и по три, наконец сваливаются в большие стаи, в которых бывают смешаны иногда все три рода кроншнепов, и начинают посещать болота, разливы больших прудов и плоские берега больших озер. Там проводят они по нескольку часов, около полдён, и отдыхают, лежа на хлупи, даже дремлют. Всего охотнее бродят они по грязным, мокрым местам, растоптанным стадами. Пошатавшись таким образом недели две, кроншнепы, несмотря на теплое, иногда даже жаркое время, в половине августа пропадают, то есть, соединясь еще в огромнейшие стаи, подвигаются к югу. Так бывает по крайней мере в Оренбургской губернии.

Стрельба кроншнепов весьма различна и по своей добычливости и по достоинству добычи: степные кулики весною, пролетные , еще не разбившиеся на пары или по крайней мере не начавшие вить гнезд, бывают довольно сыты, вкусны и, что всего важнее, редки. Конечно, в числе разной пролетной дичи слышишь и видишь пролетающие стаи кроншнепов, но за дальностью расстояния стрелять их невозможно. Потом начнешь встречать их изредка, также вместе с другой дичью, по грязным берегам прудов, весенних луж и разлившихся рек, но подъехать к ним в меру ружейного выстрела бывает очень трудно; во-первых, потому, что они сторожки, а во-вторых, потому, что другая мелкая дичь, взлетывая беспрестанно от вашего приближенья, пугает и увлекает своим примером кроншнепов; подкрасться же из-за чего-нибудь или даже подползти – невозможно потому, что места почти всегда бывают открытые и гладкие. Одним словом, весенний пролетный, степной кулик – дорогая добыча для охотника. В степи, на местах своего постоянного жительства, они также сначала довольно сторожки. Конечно, они скоро делаются смирнее, но уже разбившись на пары, принявшись за. витье гнезд и похудев с невероятною скоростью. Впоследствии времени, когда кроншнепы сядут на яйца или выведут молодых, можно добывать их гораздо больше, а в местах не стрелянных, как я уже говорил, нетрудно убивать их во множестве, но в это время, еще более исхудалые, сухие и черствые на вкус, они потеряют свою цену, особенно степняки третьего, малого рода. Вся эта стрельба производится с начала весны с подъезда по сидячим и, всего чаще, по бегущим кроншнепам, а потом – в лет, когда, при первом появлении охотника, кулики от гнезд станут налетать и виться около него.