Елена Ткач - Проша

Конечно, по головке её не погладили. А когда шишку на лбу приметили что тут началось… Ужас! Землетрясение, цунами и смерч вместе взятые! Кончилось все категорическим запретом покидать участок одной — только в сопровождении взрослых.

— А с Костей можно? — со слабой надеждой взмолилась она.

— Никаких Кость! — был ответ. — Только со взрослыми…

Голос бабушки Инны гремел на весь сад. Сене стало даже как-то неловко перед соседями, маячившими за забором, — что-то они подумают об этой новой семейке… И какими только эпитетами её не награждали! В результате Сеня от ужина отказалась и залегла в своей комнате носом к стенке. Бабушка тоже слегла, наглотавшись лекарств, папа ушел, стукнув дверью так сильно, что с притолоки краска посыпалась… Он был против «драконовских методов воспитания», как называл тещин метод.

Сеня всхлипывала в кулачок, горюя, что к моменту её возвращения дедушка как назло куда-то ушел. Обычно он гасил пламя семейных раздоров и переключал бабушкино внимание с нашкодивших внуков на что-нибудь более приятное. На какую-нибудь передачу по телевизору, например, — бабушка любила политику. Или на интересную статью в газете. На кроссворд, наконец…

Вечер нехотя угасал, закатное солнце жгло угол участка. Оплетенная диким виноградом беседка тонула в тревожном багряном мареве. Золото проливалось с небес на пушистые соцветья рябины. Это зрелище напоенного светом и запахами, пресыщенного и угасавшего дня дух захватывало! Такая печаль разлита была в природе, в её предзакатном безмолвии… Она прощалась с ним — с этим днем, который никогда не вернется. Единственный, неповторимый — он прожит, выпит до дна и теперь уйдет навсегда, чтобы оживать только в памяти.

Но Сеню ничто не трогало — ни гаснущие краски майского дня, ни голоса за забором: как видно, Костик резвился в компании новых приятелей. Были среди них и девчонки — их громкий смех рвался за занавешенное окно. Выйти к ним, может, тогда полегчает? Нет, все напрасно — жизнь потеряла для неё всякий смысл! Она ей больше не интересна… Будет лежать тут, пока не умрет!

Внезапная мысль заставила её подскочить на постели: а как же Проша? Как теперь она встретится с ним? Весь сюда он не явится, в этом можно не сомневаться… Не придет, пока её дом не станет ему своим. А до тех пор порога не переступит. Он гордый — Проша! Уж это-то она поняла.

Что же делать? Без взрослых её теперь не отпустят. А при взрослых он не покажется — это ясно как дважды два! Ай, беда! Вот влипла-то… Ну ничего, она что-нибудь придумает. Не может же этот запрет длиться вечно! Сменят родичи гнев на милость…

Она долго ворочалась, вспоминая прошедший день. Ведь рассказать кому ни за что не поверят! Да и рассказывать-то нельзя, а то все испортит. Как там говорил Проша про какую-то книгу писателя Погорельского: «Черная улица»? Нет, кажется, «Черная курица». Она засыпала…

Однако, вопреки всем надеждам новый день не принес никаких перемен. И следующий тоже. Дни сменялись ночами, те — снова днями, май отгорел, а её по-прежнему не выпускали одну с участка.

И Сеня совсем скисла. Даже прогулки по лесу её не радовали. Зацветавший июнь ворожил ароматами; нежный, как будто воркующий запах жасмина проникал прямо в душу, он улыбался… Он пел свои песни без слов, пел о том, что мир создан для радости — только взгляни!

Летучий волан взлетал над кустами шиповника: Костя играл в бадминтон. Над головой рыжеволосой надменной девицы Ирочки с соседнего проезда вилась легкокрылая бабочка капустница. Костя махал ракеткой, чтобы прогнать её, девица смеялась… Сеня столбом стояла возле калитки, исподлобья глядя на брата, лягухой скакавшего возле девицы — похоже, он в неё втюрился!

— Ксенечка, что ты там топчешься, иди к нам! — стреляя глазками, сюсюкала Ирочка сладким голосом.

Сеня насупилась и ушла, демонстративно хлопнув калиткой. Не будет она развлечением для всяких Ирочек-Бирочек… У неё своя жизнь!

А Ирочка явно кокетничала с Костей и подсмеивалась над ним. Похоже, она была старше брата, ей лет семнадцать наверное — дылда противная! Нет, эта девица Сене совсем не нравилась, надо её отвадить! И прячась за кустами шиповника, она прокралась к забору, за которым на улице шла игра.

Ждать подходящего случая пришлось недолго. Воланчик, вспорхнув, перелетел через забор, отнесенный легким порывом ветра. То, что надо! Игравшие не заметили куда упал их волан — кусты за забором разрослись, образуя живую изгородь, и полностью закрывали участок от любопытных взоров прохожих на улице. Пока Костя копошился в кустах, шарил в траве, пытаясь найти пропажу, Сени и след простыл! Она вприпрыжку неслась к своему тайнику — к сараю. Воланчик перекочевал в кармашек её сарафанчика. Она решила пристроить его в тайнике, рядом со свертком, под целлофановой пленкой.

Оглядевшись, не видит ли кто, Сеня потихоньку проникла в сарай, приподняла край пленки, быстро сунула воланчик… стоп! Она внезапно застыла как громом пораженная. Что ж она делает? Ведь Проша предупреждал дурной поступок дает власть над ней темным силам! Этому… Самому! Ой, нет, — об этом даже подумать страшно, Проши-то нет поблизости. И никто ей про это ничего толком не объяснит…

Взрослые что — их беспокоит только её манера вести себя за столом, отметки в школе и пятна на юбке… А вот почему нельзя делать то или другое, почему это плохо — нет, этого они ей не говорят! Страшная мысль закралась ей в голову: а что если взрослые и сами про это не знают?!

Но Сеня тут же крамольную мысль отогнала. Взрослые знают все! И все понимают. Во всяком случае, так думать гораздо спокойнее. А иначе… Нет, нет, иначе мир был бы слишком страшен и давно провалился бы в тартарары!

Она решила — сама теперь будет спрашивать обо всем, что её на самом деле волнует. О самом главном! Когда теперь Проша появится, а жить без таких вот доверительных разговоров просто глупо. Не может она без этого! А для начала попробует поговорить с мамой.

Да, это все хорошо, но что же делать с её добычей? Не извиняться же перед жирным Мамукой: «Ой, извини, я тут по ошибке твой сверток стащила!»

Кстати, что-то этого Мамуки не видно. Вот и прекрасно — нечего ему тут мелькать! И все-таки как же быть? Просто уму непостижимо! Для начала Сеня решила исследовать содержимое свертка. А то глупо как-то: стащила, а сама не знает, что! Затолкав поглубже воланчик, она извлекла сверток, развернула пакет и в руках у неё оказался незапечатанный плотный конверт без надписи. Заглянула внутрь — фотографии. Вроде бы, ничего особенного: какие-то кусты, овражек, ручей… На заднем плане коттеджи… Нет, ничегошеньки интересного!

Тут она услышала мамин голос — её звали к обеду. Быстро запихнула конверт под пленку, вздохнула и, незаметно выбравшись из сарая, направилась к дому.