Олесь Бенюх - Похищение мечты

Они проехали мили две-три, и по обеим сторонам шоссе возникли крупные деревья, образуя шатер над ним. Час был утренний, шоссе пустынно, - минут через пятнадцать машина въехала в город. Потянулись широкие тенистые улицы с особняками, прятавшимися в глубине обширных участков. - Новый Дели, отметил спутник Картенева, - резиденция министров, крупных чиновников, дипломатов, бизнесменов, торговцев.

Проехал навстречу велосипед, на котором сидели... Сколько человек может сидеть на одном велосипеде? На этом сидели четверо. Мужчина, женщина и двое детей; семейный тарантас!

Промчались два моторикши, потянулись одна за другой тележки с буйволами в упряжке, прошлепали босиком двое - в цветных чалмах, с длинными мечами у пояса, промелькнула бензозаправочная колонка с громадной надписью "Кэлтекс", другая - "Бэрма шел".

Словно из-под земли вынырнули многоэтажные дома - торговый центр Дели. Кинотеатры. банки. рестораны, компании.

Фруктовый рынок. Несмотря на ранний час, торговля идет вовсю: арбузы, дыни, манго, яблоки, груши, сливы, виноград, клубника. И много таких фруктов, о которых Виктор даже и не слыхал.

Поселили его в посольской гостинице. наскоро умывшись и позавтракав в столовой, он пошел представляться начальству.

Дежурный комендант посольства тщательно изучил паспорт, внимательно осмотрел Виктора, спросил - кто он, к кому и зачем. Получив ответы и еще раз внимательно осмотрев Виктора, комендант сказал, что советник по культуре Раздеев находится в комнате номер двадцать на втором этаже.

- О-о-о! Виктор Андреевич! Приветствую вас, дорогой.

Приветствую! - радушно улыбаясь, Раздеев поднялся из-за стола и пошел Картеневу навстречу. Невысокий крепыш в модного покроя костюме, он производил впечатление человека энергичного, преуспевающего, уверенного в себе. Крупная голова, широкий покатый лоб, мягкие, волнистые волосы, за толстыми стеклами очков маленькие, серые. очень внимательные глаза.

- Рад приветствовать вас в наших палестинах, - продолжал Раздеев, усаживая Виктора на широкий, мягкий диван.

- Вы, наверно, устали, Виктор Андревич, - как бы невзначай бросил Раздеев и уголком глаз стал наблюдать за Виктором.

- Нет? Ну вот и отлично. В десять часов у посла оперативное совещание дипломатического состава. там мы вас и представим.

- И после некоторого молчания: - Курите? Вот, попробуйте "Уинстон". А мне давайте ваш "Беломор", давненько не баловался.

Затянулся жадно, как-то по-особенному, - словно хлебнул дым папиросы, зажмурив глаза...

Здание посольства такое большое, что, глядя на него снаружи, Картенев невольно сравнил его с океанским пароходом.

Высокие потолки, широченные коридоры. Чисто. Прохладно. Главное прохладно. На улице жара сорок восемь градусов по Цельсию. А в посольстве центральное охлаждение воздуха. Благодать.

Ровно в десять началось совещание. Кабинет посла - метров пятьдесят. Вдоль стен - полки с книгами, диваны, кресла.

Слева у окна большой полукруглый стол. За ним кресло. В кресле сидит посол - Иван Александрович Бенедиктов - крупный, высокий, лет под шестьдесят пять, с холеным, не старым еще лицом, с доверчивым взглядом темно-синих глаз, черными - без единого проблеска седины - волосами, зачесанными назад. Говорит увесисто, спокойно, но иногда вспыхивает от скрытого до поры внутреннего волнения, горячится.

- Картенев Виктор Андреевич, - говорил посол, улыбаясь.

- Прошу любить и жаловать. Третий секретарь посольства. Наш новый пресс-атташе.

Виктор краснеет под стремленными на него взглядами и торопливо садится в кресло.

На совещании, собственно, один вопрос: итоги ежегодного съезда правящей партии Индии, прошедшего недавно. на нем по приглашению исполкома Нацконгресса присутствовали два сотрудника посольства.

Пока они, - советник по политическим вопросам Карлов и первый секретарь Редин - рассказывают о своих впечатлениях, Виктор разглядывает людей, сидящих в комнате.

Кое-кого он знает - встречался раньше. Но большинство ему незнакомо. В левом углу сидит торгпред. "Угрюмый Семин", как зовут его во Внешторге. Умелый "торгаш" - в хорошем смысле этого слова, опытный специалист. рядом с ним худенький, невзрачный на вид советник-посланник Гордеев. так вот он какой - этот Гордеев. Виктор вспомнил: в Москве кто-то из посольских ребят говорил, что его называют "железный Гордей".

Чуть дальше, возвышаясь над ним на голову, сидит генерал-лейтенант со звездочкой Героя - военный атташе Кочетков. недалеко от него - Сергеев, невысокого роста крепыш, лобастый, розовощекий советник по экономическим вопросам. Сергеев строил крупную гидростанцию, в одном из штатов Индии, а теперь выдвинут на административную работу...

На совещании разгорелся спор. Суть его состояла вот в чем: Карлов и Редин рассматривают съезд как большой шаг по пути консолидации левых сил внутри правящей партии Индии. Съезд принял резолюцию о социалистическом пути развития страны в рамках гандизма. Об этом, впрочем, ранее неоднократно заявлял и премьер. Оглашены широковещательные декларации об улучшении жизни трудящихся в стране, о национализации ведущих отраслей промышленности, об осуществлении земельной реформы, решение о проведении которой было принято, между прочим, лет десять-двенадцать тому назад.

Их противники - среди них один из наиболее активных Раздеев, утверждают, что хотя свой выбор Индия вроде бы сделала, многие ключевые отрасли промышленности находятся в руках крупного монополистического капитала - собственного, индийского, быстрыми темпами растущего, инициативного, жадного. Что со времени съезда прошло уже более месяца, а дела правительства Индии пока противоречат заявлениям, которые делались лидерами партии на ее съезде...

И вот теперь, глядя на проходившие по площади войска, вспоминая о своем первом дне в Дели, о впечатлениях и встречах того дня, Виктор думал: "Хотел бы я знать, что думают о судьбах своей родины все эти пехотинцы, танкисты, пилоты.

толпы людей... Что они думают о социализме? Знают ли они само это слово?.." Заключал парад сводный военный оркестр. Дирижерский жезл шедшего во главе шестисот трубачей, волынщиков и барабанщиков дородного детины в красно-золотых аксельбантах взлетал высоко в воздух. В едином строю соседствовали шотландские юбки и мантии из леопардовых шкур, кирпичного цвета мундиры и морские форменки. заунывно плакали волынки, оглушительно бухали медные тарелки.

В это самое время Раздеев увидел Картенева и Раджана.

- О-о-о, - воскликнул Семен Гаврилович, - сразу два пресс-орудия крупного калибра!

Он представил журналистов своим собеседникам и сказал: - А вот я, уважаемые господа и товарищи пресса, имею честь и удовольствие общаться с рабочим классом. - Кирилл Степанович, - Раздеев театрально взмахнул рукой, - один из лучших монтажников домен не только в СССР, но и на всем земном шаре. Герой труда - и дома, и здесь, в Бхилаи. Кстати, скоро пуск домны в Бхилаи. Для Кирилла Степановича - это юбилей. Его тридцатая домна.