Вадим Жмудь - Человек в железной маске

- Что ж заставило тюремщика скрывать лицо этого узника?

- Приказ короля. Разве могла быть иная причина?

- Почему же король отдавал такой приказ?

- Этого нам никогда не узнать.

- Был ли это брат короля?

- Эсташ Доже? Брат короля? Вы шутите! Да будет вам известно, что, находясь в тюрьме, он одно время выполнял роль камердинера у другого заключенного, которому таковой полагался по его положению. Когда его прежний камердинер умер, то потребовался новый, а поскольку этот узник, видимо, знал некоторые государственные секреты, то его камердинеру никогда бы не светило выйти на свободу. На этих условиях найти слугу было бы просто невозможно, если бы Эсташ Доже не согласился выполнять эту роль. Надо признать, что вероятно, этот человек и до его ареста служил где-то камердинером, иначе бы он не мог справиться со своими обязанностями. В любом случае король не допустил бы, чтобы его брат, младший, старший, средний, или хоть даже троюродный, был камердинером у обычного дворянина.

- Как же объяснить тот почет, то уважение, которое тюремщик со всей очевидностью выказывал своему узнику в то время, когда их видели вместе?

- Во-первых, тюремщик, видимо, был человеком учтивым. А во-вторых, та значительность, которая придавалась его охране, видимо, поднимала узника в глазах тюремщика на достаточно высокий уровень.

- Всё разъяснилось бы, господин Деко, если бы мы могли узнать, что за тайну хранил это узник - Человек в Железной Маске!

- Это, вероятно, нам мог бы сказать только сам Людовик XIV

ЛЮДОВИК XIV

- Ваше величество! Мы в восторге от возможности задать несколько вопросов самому Людовик XIV, блистательному Королю-Солнце! Не откроете ли вы тайну Человека в Железной Маске?

- Человек в Маске? Вздор! Вы перепутали, господа! Здесь не Италия, где сеньоры появляются на маскарадах, а знатные дамы путешествуют в масках. Здесь - Франция.

- Мы говорим об узнике крепости Пиньероль, а затем Бастилии.

- Узник? Зачем же узнику одевать маску? Он и без того заключен в четыре стены. Пусть уж смотрит на них как есть. К чему эти излишества?

- Но при переезде из одной тюрьмы в другую.

- На это есть закрытые кареты!

- Но во время остановок для смены лошадей? Для того, чтобы пообедать в трактире, наконец?

- Господа, вы утомляете меня незначительными подробностями! Это - дело тюремщика заботиться о том, чтобы узник не сбежал.

- А чтобы люди не узнали его лица? Чтобы он не перемолвился знаками или записками с другими людьми?

- Повторяю, это - забота тюремщика. Мне нет дела до того, как содержатся узники при переводе их из одной тюрьмы в другую. Полагаю, что точно также, как и во время их ареста. Их следует сажать в закрытую карету, или носилки, если это в столице, и доставлять, куда следует.

- Но разве вы не велели принимать дополнительные меры для того, чтобы узник не мог общаться, чтобы он не был узнан? Разве этой мерой не был приказ о том, чтобы на узника была надета маска?

- Основная мера того, чтобы узник не сбежал состоит в том, чтобы его доставкой занимался стражник. Если стражник окажется ротозеем, его накажут. Если преступник важный, то стражник, допустивший оплошность, рискует занять место беглеца, и даже хуже того. Этих мер, я полагаю, достаточно для того, чтобы король не терял время на придумывание каких-либо дополнительных мер, не так ли?

- Но, ваше величество...

- Мне нечего добавить. Вы итак меня слишком утомили.

- Извините, Ваше величество...

- Прощайте, господа.

Д'АРТАНЬЯН

- Господин д'Артаньян!

- К вашим услугам, господа!

- Какая удача! Вы, наверняка, раскроете нам секрет.

- Всё, что представляет хоть малейший интерес, я описал в моих мемуарах. Каковы они, господа? Вы ознакомились? Я полагаю, что я потрудился не зря?

- Конечно, ваши мемуары... Да... Господин Дюма...

- Какой ещё Дюма?

- Благодаря нему вас знают во всем мире.

- Благодаря нему?

- Он пересказал...

- Разве мои мемуары были написаны для того, чтобы их пересказывать? Неужели они не достаточно хороши? Господа, я писал везде только чистую правду, и скажу по совести, коли я чего не знал, то и не писал об этом!

- Поверьте, ваша слава нисколько не пострадала, а даже и напротив.

- Это ещё не известно, что за славу он мне создал. Надо будет почитать как-нибудь на досуге. Как вы говорите, это называется?

- "Три мушкетера" Александра Дюма.

- Три мушкетера? А я-то при чем? Кто такие эти трое?

- Атос, Портос, Арамис.

- А, эти братья. Славные ребята. Но почему именно они? Что он, собственно, нашел в них, чтобы выносить их в название книги? Взять вот так мемуары мессира д'Артаньяна и написать книгу о трёх мушкетерах - это вы называете ратовать о моей славе?

- Господин д'Артаньян, это всё не так, поверьте. Но нас всё же интересует Человек в Железной Маске.

- В железной маске? Век такого не видывал! Железную маску носить - так через несколько дней и лица не останется! А коли не останется лица, то и маска ни к чему.

- Положим, маска была не железная, а шелковая.

- Так что же вы меня путаете? Шелковая, говорите? Это вроде тех, что носят на маскараде? Ну, так и что же с этой маской?

- Какой-то таинственный узник носил эту маску.

- Да что вы говорите? Узник? Хм... Довольно странно. Зачем же узнику маска? Он ведь в четырёх стенах, его и тюремщик-то не видит почти. Да и какая разница тюремщику, как выглядит узник? Он бы и Папу Римского не выпустил из тюрьмы, коли бы не было на то приказа, уж поверьте мне, да и насколько мне известно, Папа маску не носит.

- Но речь идёт, возможно, о брате короля.

- Месье Принц никогда не был ни в какой тюрьме, это вы, господа, что говориться, перегибаете палку!

- Тайны брат Короля!

- Тайная супруга - это я ещё понимаю, а тайный брат... Господа, вам следовало бы показаться доктору.

- Господин д'Артаньян, и всё же... Вам не известно случаев, когда заключенный бы содержался в маске?

- Решительно нет!

- А при переезде из одной тюрьмы в другую?

- Бред!

- Как же так... ведь были же свидетели.

- Постойте-ка. При выезде, вы говорите? При выходе из тюрьмы?

- Да.

- Ну так бы сразу и сказали! Ха-ха-ха! Вот умора! Человек в железной маске! А что! Да! Это верно! Ему бы и железную впору одеть, ведь это же Бемо! Разумеется! Как же я не догадался. А вы-то! Ха-ха-ха! Сразу же так и сказали бы!

- Бемо? Это - узник?

- Бемо - узник! Да вы с ума сошли! Бемо - это комендант Бастилии!

- Так кто же был преступником?

- Преступником? Хм... Пожалуй, сам Бемо и был преступником. Злодей, уж это точно!

- Но ведь вы сказали, что он был комендантом.

- Разумеется! Так и было!

- Господин д'Артаньян, так этот Бемо - он преступник или комендант?

- И то и другое!

- Мы не понимает, господин д'Артаньян!

- Это всё потому, господа, что вы не читали мои мемуары.