Ирина Борисова - Встреча

И все пришли в радостно-возбужденное состояние оттого, что ошиблись, и Пашка оказался жив, а, значит, им удалось отыграть хотя бы одно очко, и, значит, в необратимости жизни могут быть сбои, возможны чудеса и ошибки, и все не так безнадежно, и словно в подтверждение этого хозяин принялся рассказывать о технике Аркаше, что у того в шестьдесят лет нет еще ни одного седого волоса, и в первый раз заболели зубы, и, работая электриком при мемориальном шалаше Ленина, он умудряется содержать двух бывших жен и дочь, а, когда кончаются деньги на пиво, он по известному примеру приторговывает билетами на вход в бесплатный шалаш. Хозяин смеялся, рассказывая, что за пятьсот рублей, дешевле, чем стоят ботинки, Аркаша умудрился купить себе машину и даже съездить на ней летом в Астрахань. И вдохновленный собственным рассказом, хозяин снова наполнил рюмки и произнес тост за то, что все они сумели не только выжить, но и жить в этот сложный период. И геофизик с воодушевлением принялся развивать тему, вспомнив то место из мемуаров отца Бориса Петровича, где жена автора, хрупкое создание, сидит в еще убранной коврами, но уже холодной послереволюционной квартире адвоката отца и неумело стучит молотком по ботинку, надетому на сапожную лапу, уверяя при этом юного мужа, что прежде пустая, никчемная жизнь, стала такой значительной и яркой. Геофизик восклицал, как смешны наши теперешние попытки пролезть в эту их ушедшую жизнь и порассуждать о том, что могло бы быть, если бы, и как им надо было, чтобы нам теперь стало лучше, но потомки будут, наверное, когда-нибудь

также пытаться судить и о нас, вертя и осмысливая наш необыкновенный исторический период. Его плохо слушали, отвлекшись на сероглазую красавицу, взявшуюся причесывать бывшего инженера РЛС, утверждавшую, что он неухожен и запущен, и, замолчав, геофизик пил вино и вспоминал, как держал в руках желтые плотные листы мемуаров с подлинными исправлениями и опечатками, и законченная жизнь ушедших людей казалась ему тогда реальнее, чем своя, продолжающаяся, хотелось зажмуриться, ущипнуть себя, и казалось, что если и жил когда-то раньше и все забыл, то как никогда к этому близок, текущее вряд ли реальнее прошедшего, и не такая уж большая разница между тем, что есть, и что было.

Геофизик пил и смотрел на сидящих за столом людей, на инженера РЛС, покорно принимающего прикосновения рук сероглазой красавицы, и говорящего при этом, как он благодарен всем женщинам, бывшим рядом с ним в его жизни, думал, что текущее мгновение так коротко, что по математическим законам его как бы не существует, пролетев, оно обретает смысл, в нем, как в удаляющейся от глаз картине, прорисовываются детали. Из пролетевших мгновений складывается прошлое, его постоянно делается больше, оно сливается с литературными вымыслами и с воспоминаниями других людей, образуя мыслительное пространство, по шуршащим просторам которого бродят смирившиеся старики.

И, заметив, что женщины собрались уходить, геофизик, споткнувшись, кинулся их провожать, и женщины дружно запротестовали, велели мужчинам его не пускать, а уложить поспать на диване, и тогда он, путаясь в вешалках, принялся подавать им шубы. И, расцеловавшись с ним и с остальными мужчинами, смеясь, кокетничая и прощаясь так, как будто завтра они все увидятся снова, женщины выпорхнули на морозную улицу и пошли к остановке, еще сияя улыбками после всех поцелуев и сказанных им комплиментов, потихоньку возвращаясь в мыслях каждая к своей реальности, к детям, внукам, маленькая женщина - к своему неказистому мужу, ко всем тем, в ком давно растворилась их жизнь.

Оставшиеся же в квартире мужчины налили, выпили и налили еще, сгрудившись посреди комнаты с рюмками в руках, будто прибившись друг к другу, они нестройно гомонили, глядя друг другу в глаза под ярким светом люстры. Они еще долго так стояли, и сидели за столом, и ходили на балкон, и пили, а потом, уложив окончательно вырубившегося геофизика на диван, хозяин и инженер РЛС курили и смотрели телевизор, ожидая, когда геофизик проспится, и протрезвевший инженер РЛС сможет отвезти его домой, а потом вернуться к себе, и каждый из них будет продолжать свою жизнь после окончившейся встречи.