Марк Алданов - Девятое Термидора

Страсть молодого человека быстро шла на убыль. Из данного ему политического поручения вышла самая обыкновенная связь, оплачиваемая деньгами, ни в каком особом отношении не интересная и скоро ему надоевшая. Странными и непонятными были только некоторые черты характера этой женщины. Днем она казалась ему плохой комедианткой дурного тона. Но иногда, ночью, он видел в ней и другое.

Маргарита Кольб очень любила посещать казни (террор все усиливался) и часто звала с собой Штааля. Он отказывался под разными предлогами: стыдился сознаться в своей нервности (как всех в ту пору, его тянуло к гильотине). Очень удивило молодого человека следующее: Маргарита Кольб не присутствовала ни при казни Шарлотты Корде, ни при казни Марии-Антуанетты, хоть весь Париж в те дни высыпал на площадь Революции.

IV

Она вошла хорошо: так, как демоническим женщинам полагается приходить на свиданье. В передней, куда был проведен колокольчик, послышались три звонка, один громкий и довольно протяжный, два других - после небольшого перерыва - краткие, злые и зловещие. Этот условный сигнал придумала для их встреч она сама. Штааль быстро сбежал вниз по винтовой лестнице и отпер входную дверь. Шнурок колокольчика еще вздрагивал от резкого звонка. Как только Маргарита Кольб переступила порог, молодой человек порывисто схватил ее за руку обеими руками и горячо произнес:

- Вы! Наконец! Как я счастлив!

Здесь он подумал, что уже раза три или четыре встречал Маргариту Кольб именно этими словами, - нужно придумать что-нибудь новое. Первую фразу Штааль обыкновенно приготовлял для разговора заблаговременно. Маргарита Кольб поднесла ему руку к губам. Рука у нее была колодная и мокрая. "Зачем она без перчаток?" - подумал Штааль, целуя. Гостья смотрела на него в упор, молча и без улыбки, с таким видом, точно хотела сказать что-то очень важное и даже роковое, но не решалась; Штааль знал, что ей не нужно ничего ему сказать; это просто была ее обычная манера. Они пошли наверх. Посредине лестницы Штааль счел долгом вежливости остановиться и обнять Маргариту Кольб. Она слегка его оттолкнула, затем взяла его голову обеими руками и прижала лоб к своим губам, не целуя и не отпуская. Штаалю было неудобно и смешно стоять в этой позе на узкой лестнице, и он пожалел о том, что преждевременно обнял свою даму. "Хорошо было бы теперь поднять ее и отнести на руках в гостиную", - подумал он, но тотчас отказался от этого проекта: в Маргарите Кольб было не менее четырех с половиной пудов веса. Молодой человек ограничился тем, что, освободив лоб, страстно припал к руке своей гостьи и несколько раз повторил:

- Как я счастлив! Боже, как я счастлив!

Она вырвала руку, вдруг захохотала и побежала наверх. Штааль последовал за ней. При этом, пользуясь полутьмой, он поспешно вынул носовой платок и вытер неприятный мокрый след ее губ на лбу. Ему удалось спрятать платок в карман прежде, чем Маргарита Кольб вновь к нему повернулась.

"Теперь, значит, этак часов на пятнадцать? - с тоской спросил он себя. - Как она ненатурально смеется!.. Ничего, кажется, не было смешного. Зачем ломается?.."

В гостиной он засуетился у стола, усаживая гостью и сразу начиная угощать ее. Маргарита Кольб окинула взором закуску.

- Я буду ужинать. Я проголодалась, - сказала она трагически и принялась есть. Ела она жадно и много. Штааль потягивал из рюмки ratafia de truffes и думал, что эта женщина смертельно ему надоела.

"Хорошо было бы, если б она потом ушла домой, а не оставалась здесь всю ночь", - подумал он. В доме не было второй постели. Штааль любил спать один; он вспоминал слова Наскова: "Порядочный человек никогда не спит с женщиной". Да нет, она не уйдет. Куда ей идти ночью?"

- В Периге охотники дрессируют свиней, чтобы те отыскивали трюфели, сказала чрезвычайно значительным тоном Маргарита Кольб, отрываясь от пирога. - Больше всего любят трюфели гурманы и свиньи.

- Возьмите еще, - умоляюще предложил Штааль.

Маргарита Кольб разочарованно улыбнулась и отодвинула тарелку.

- Налейте мне вина. Много, - сказала она.

- Какие новости? Что процесс? - спросил, Штааль, наливая вина гостье.

Он имел в виду дело жирондистов, которое шло в Революционном Трибунале.

Маргарита Кольб быстро провела суставом указательного пальца ниже подбородка.

- Завтра... Все, - сказала она.

- Разве приговор вынесен? - вскрикнул Штааль.

Гостья внимательно на него посмотрела.

- Его выносят сейчас, - ответила она нехотя.

"Почем же она знает, каков будет приговор?" - подумал Штааль. Ему вдруг стало нехорошо. Ликер пролился на ковер из рюмки, которую молодой человек держал в руках. Штааль быстро поставил рюмку на стол, встал и прошелся по комнате. Жан-Жак Руссо смотрел на него с безграничным отвращением.

"Кому служит эта женщина?" - в сотый раз спросил себя Штааль.

В первый раз в жизни он столкнулся вплотную с тайной чужой души.

- Мы завтра пойдем на площадь Революции, - сказала Маргарита Кольб.

"Завтра! Так и есть, будет сидеть у меня всю ночь и половину дня..."

Он угрюмо кивнул головой.

- Почему вы думаете, что их приговорят к смерти? - спросил он, не глядя на гостью. - Верньо еще не говорил. Его ораторский гений может спасти их.

- Революционное правительство не шутит с врагами, - ответила кратко Маргарита Кольб.

"Допустим. Но каким образом ей известно, что приговор будет вынесен сегодня?"

- Кроме того, как вы знаете, у меня есть разные источники осведомления, - загадочно добавила она, помолчав.

- Вы ошибаетесь, я о ваших источниках осведомления ничего не знаю, - с живостью сказал Штааль.

- И не надо.

- Позвольте мне быть другого мнения...

"Какой глупый разговор!" - подумал он с тоской и отошел к окну, повернувшись спиной к гостье. Темные жалюзи тоскливо колотились о стекло. На Сене ветер выл, то усиливаясь, то замирая. Где-то поблизости, надрываясь, лаяли собаки. Штаалю вдруг стало страшно. Что-то заставило его быстро повернуться, будто сзади ему грозила опасность. Маргарита Кольб смотрела на него в упор. Выражение лица ее было странно. Их глаза встретились. Внезапно в ее взоре скользнул легкий испуг.

"Кажется, я нездоров... У меня, должно быть, жар", - подумал Штааль.

- Вы обо мне забываете, - сказала насмешливо Маргарита Кольб.

Штааль взял себя в руки , подошел к ее креслу и, опустившись на колени, поцеловал ее. Она долго молча на него смотрела.

- Завтра мы пойдем на казнь жирондистов, - опять повторила Маргарита Кольб с вопросом в голосе, хоть он не возражал и тогда.

Он не сводил с нее глаз и чувствовал, что бледнеет без причины.

- Нож гильотины бьет по этому месту, - сказала она, быстро проводя ногтем мизинца по шее молодого человека и отдергивая руку. - Рубец очень тонкий - как красная нитка... Но только при первых ударах. Когда казнят сразу много народа, нож быстро тупеет. Образуются зубцы... Если тебя казнят, старайся попасть в число первых.