Михаил Булгаков - Статьи, рассказы, наброски (сборник)

Боже мой! Неужели же вся эта чистота, простор и спокойствие - обман? Боже мой! Распахнутся двери, взвоют дети, посыпятся стекла, "свистнут" бумажник... Кошмар! Посадка! Кошмар.

Проходивший мимо некто в железнодорожной фуражке успокоил меня:

- Не сомневайтесь, гражданин. Это они по глупости. Ничего не будет. Места нумерованы. Идите гулять, а за пять минут придите и сядьте в вагон.

Сердце мое тотчас наполнилось радостью, и я ушел осматривать вокзал.

Минута в минуту - 10 ч. 20 м. мимо состава мелькнула красная фуражка, впереди хрипло свистнул паровоз, исчез застекленный гигантский купол и мимо окон побежали, трубы, вагоны, поздний апрельский снег.

В пути

Это черт знает что такое! Хуже вокзала. Купе на два места. На диванах явно новые чехлы, на окнах занавески. Проводник пришел, отобрал билет и плацкарту и выдал квитанцию. В дверь постучали. Вежливости неописуемой человек в кожаной тужурке спросил:

- Завтракать будете?

- О да! Я буду завтракать!

А вот гармоник предохранительных между вагонами нет. Из вагона в вагон, через метающиеся в беге площадки, в предпоследний вагон-ресторан. Огромные стекла, пол сплошь закрыт ковром, белые скатерти. Паровое отопление работает, и при входе сразу охватывает истома.

Стелется синеватый, слоистый дым над столами, а мимо в широких стеклах бегут перелески, поля с белыми пятнами снега, обнаженные ветви, рощи, опять поля.

И опять домой, к себе в вагон, через "жесткие", бывшие третьеклассные вагоны. В купе та же истома, от трубы под окном веет теплом - проводник затопил.

Вечером, после второго путешествия в ресторан и возвращений, начинает темнеть. Как будто меньше снегу на полях. Как будто здесь уже теплее. В лампах в купе накаливаются нити, звучат голоса в коридоре. Слышны слова "банкнот", "безбожник". Мелькают пестрые листы журналов, и часто проходит проводник с метелкой, выбрасывает окурки. В ресторан уходят джентльмены в изящных пальто, в остроносых башмаках, в перчатках. Станции пробегают в сумерках. Поезд стоит недолго, несколько минут. И опять, и опять мотает вагоны, сильнее идет тепло от труб.

Ночью стихает мягкий вагон, в купе раздеваются, не слышно сонного бормотания о банкноте, валюте, калькуляции, и в тепле и сне уходят сотни верст, Брянск, Конотоп, Бахмач.

Утром становится ясно: снегу здесь нет и здесь тепло.

В Нежине, вынырнув из-под колес вагона, с таинственным и взбудораженным лицом выскакивает мальчишка. Под мышками у него два бочоночка с солеными огурцами.

- Пятнадцать лимонов! - пищит мальчишка.

- Давай их сюда! - радостно кричат пассажиры, размахивая деньгами. Но с мальчишкой делается что-то страшное. Лицо его искажается, он проваливается сквозь землю.

- Сумасшедший! - недоумевают москвичи. Вслед за мальчишкой выскакивает баба и также в корчах исчезает.

Загадка объясняется тотчас же. Мимо вагонов идет непреклонный страж в кавалерийской шинели до пят и раздраженно бормочет:

- Вот чертовы бабы!

Потом обращается к пассажирам:

- Граждане! Не нарушайте правил. Не покупайте у вагона. Вон - лавка!

Пассажиры устремляются в погоню за нежинскими огурцами и покупают их без нарушения правил и с нарушением таковых.

Около часу дня, с опозданием часа на два, показывается из-за дарницких лесов Днепр, поезд входит на заштопанный после взрывов железнодорожный мост, тянется высоко над мутными волнами, и на том берегу разворачивается в зелени на горах самый красивый город в России - Киев.

Под обрывами разбегаются заржавевшие пути. Начинают тянуться бесконечные и побитые в трепке, в войне составы, классные и товарные. Мелькает смутная стертая надпись на паровозе - "Пролетар..."...

Пробегает здание и на нем надпись - "Киiв-II".

* Михаил Булгаков. Торговый дом на колесах

Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.

OCR Гуцев В.Н.

Молчаливая обычно станция "Мелкие дребезги" Энской советской дороги загудела, как муравейник, в который мальчишка воткнул палку. Железнодорожники кучками собирались у громадного знака вопроса на белой афише. Под вопросом было напечатано:

ОНА ЕДЕТ!!!

- Кто едет?! - изнывали железнодорожники, громоздясь друг на друга.

Кооперативная лавка-вагон!! - отвечала афиша.

- Го-го, здорово! - шумели железнодорожники. И на следующий день она приехала. Она оказалась длинным товарным вагоном, испещренным лозунгами, надписями и изречениями:

Нигде, кроме как в нашем торговом доме!

Сони, Маши и Наташи, летите в лавку нашу!

Железнодорожник! Зачем тебе высасываться в лавке частного паука.

Когда ты можешь попасть к нам?!

- Ги-ги, здорово! - восхищались транспортники. - Паук - это наш Митрофан Иванович.

Станционный паук Митрофан Иванович мрачно глядел из своей лавчонки.

Транспортная кооперация, путем нормализации, стандартизации и инвентаризации спасет мелиорацию, электрификацию и механизацию.

Этот лозунг больше всего понравился стрелочникам.

- Понять ни черта нельзя, - говорил рыжебородый Гусев, - но видно, что умная штука.

"Каждый, кто докажет документом, что он член, получает скидку в 83 1/2%, - гласил плакат, - все не члены получают такую же!!"

В кассе взаимопомощи наступило столпотворение. Транспортники стояли в хвосте и брали заимообразно совзнаками и червонцами.

А в полдень облепленная народом кооплавка начала торговать.

Три приказчика извивались, кассирша кричала: "Сдачи нет!", и пер станционный народ штурмом.

- Три фунтика колбаски позвольте, стосковались по колбаске. У паука Митрофана Ивановича гнилая.

- Колбаски-с нет. Вся вышла-с. Могу предложить вместо колбаски омары в маринаде.

- Амары? А почем?

- Три пятьдесят-с.

- Чего три?!

- Известно-с - рубля.

- Банка?!

- Банка-с.

- А как же скидка? Я член...

- Вижу-с. Со скидкой три пятьдесят, а так они шесть двадцать.

- А почему они воняют?

- Заграничные-с.

- Прошу не напирать!

- Ремней в данный момент не имеется, могу предложить взамен патентованные брюкодержатели "Дуплекс" - лондонские с автоматическими пуговицами "Пли". 7 руб. 25 коп. Купившим сразу дюжину дополнительная скидка - 15%. Виноват, гражданин. Он на талию надевается.

- Батюшки, лопнул!!

- Уплатите в кассу 7р. 25 к.

- Ситцу нет, мадемуазель. Есть портьерная ткань лионская, крупными букетами. Незаменима для обивки мебели.

- Хи-хи. У нас и небели-то нету.

- Жаль-с. Могу предложить стулья "комфорт" складные для пикников...

- А вам что, мадам?

- Я не мадам, - ошеломленно ответил Гусев, поглаживая бороду.

- Пардон, чем могу?

- Мне бы ситцу бабе в подарок.

- Миль пардон, ситец вышел. Для подарка вашей почтенной супруге могу предложить парижский корсет на шелку с китовым усом.

- А где ж у него рукава?

- Извиняюсь, рукава не полагаются. Ежели с рукавами, возьмите пижаму. Незаменимая вещь в морских путешествиях.