Георгий Данелия - Не горюй!

— Рубик, а где ты все это время жил? — прервал его Валико.

— Как — где? Здесь, — похлопал по сиденью Хачикян. — Очень удобно. Я им на завод благодарность напишу… Слушай, а этот кошка где работает?

— Какая кошка?

— Которая в театр не пришла?

— Стюардесса. На международной линии.

— Э… Тогда понятно. Слушай, что ты хочешь… Если женщина каждый день космонавта видит, артиста видит, Петросяна видит, Иштояна видит, — конечно, ты для нее кто такой?

Валико не ответил. Потом сказал:

— Рубик, останови, пожалуйста. Я не поеду.

— Ва, зачем, Валик-джан? Что я тебе сказал? — удивился Хачикян.

— Ты все правильно сказал, Рубик. Этот Жебрюнас на два курса младше меня учился. А теперь он ее командир. Мой вертолет — три тысячи потолок, и все! А люди на Луну летают. Останови…

— Валик-джан, в жизни есть такие дороги, на которые, если пройдешь мимо, больше никогда не вернешься. Подумай, Валик-джан.

— Нет, Рубик, я решил.

Хачикян прижал грузовик к тротуару.

— Спасибо тебе за все, Рубик. — Валико обнял Хачикяна, взял свою сумку и вылез из машины.

— Подожди! — крикнул Хачикян.

Он выскочил из кабины с покрышкой, положил покрышку у ног Валико, потом вскочил в машину и резко рванул с места. Проехал метров пятьдесят, выглянул и крикнул:

— До свидания!

В одном из кабинетов ГВФ мужчина в очках листал папку с бумагами. Задержал взгляд на одной, посмотрел на сидевшего перед ним Валико.

— Так вам же тридцать пять лет…

Валико кивнул.

— Так мы после тридцати пяти лет на переподготовку не принимаем… — мужчина заглянул в папку, — товарищ Мизандари…

— Мне только позавчера тридцать пять лет исполнилось.

— Так надо было прийти хотя бы позавчера.

— Позавчера я сидел в тюрьме, — сказал Валико. — Как я мог прийти?

— Где? — переспросил мужчина.

— В Бутырской, — сказал Валико. — На третьем этаже.

Мужчина вытаращил глаза. Сидевшие за другими столами сотрудники оторвались от своих дел, с интересом уставились на Валико.

— На третьем этаже, — сообщил им Валико. — В восьмой камере.

…Неказистый мужичонка лет сорока воровато огляделся по сторонам, потом подхватил покрышку, которая стояла у стены возле подъезда ГВФ, и пошел.

— Гражданин! — окликнул его милиционер.

— Чего?

— Чья это покрышка? — Милиционер подошел ближе.

— Моя, — уверенно сказал мужичонка.

— А я видел — ее тут грузин поставил.

— А, это Автандил, друг мой. В армии вместе служили. Из подъезда вышел угрюмый Валико.

— Товарищ, — позвал его милиционер, и Валико испуганно вздрогнул. — Это ваша покрышка?

— Нет! — отозвался Валико.

— Я ж говорю — моя, — сказал мужичонка. — Ну, Автандил, я пошел, — сообщил он Валико. — Привет Тариэлу!

— Произвел посадку самолет рейсом 936 Тбилиси — Москва, — объявил диктор аэропорта «Внуково».

С летного поля в зал вошел экипаж отряда грузинской авиации.

Простите, — подошел Валико, — Цурцумия сегодня не прилетит?

— Жора? — спросила стюардесса.

— Да.

— А что вы хотели?

— Понимаете, я летчик, а у меня билета нет.

— Жора по нечетным. Завтра вторым рейсом.

В мужском туалете, с ремнями на шее, брились перед зеркалом молодые солдаты.

— Ребята, часы кто-нибудь купит? — спросил Валико, показывая свои именные часы. — Пять рублей…

— Есть часы, — отказались ребята.

— Ну, два… — сбавил цену Валико.

Солдат-узбек заинтересовался:

— Водонепроницаемые?

— Водонепроницаемые, антимагнитные и антиударные.

Солдат взял часы, перевернул, прочел вслух:

— «В. К. Мизандари за мужество, проявленное при спасении 6-й бригады 7-го СМУ». А почему не написано, что антиударные?

— Антиударные, антиударные, — заверил Валико. — Вот смотри. — Он поднял часы и бросил на каменный пол. Поднял. — Видишь?

Узбек полез за деньгами. Второй солдат подошел, взял часы, послушал.

— Да они не ходят.

— Как — не ходят?

— Вон секундная стрелка стоит.

Секундная стрелка действительно стояла на месте.

— Теперь не ходят, — согласился Валико. И положил часы в карман.

К буфету тянулась очередь. Валико стал в хвост. Продавали пирожки, булочки, колбасу и прочую снедь, от вида которой Валико сглатывал слюну.

— Кофе сколько стоит? — спросил Валико, когда подошла очередь.

— Двенадцать копеек.

— А чай?

— Семь.

— Чай хочу. — Валико положил десять копеек.

Буфетчица налила ему чай и дала три копейки сдачи.

— Не надо, — царственным жестом отодвинул монету Валико.

— И мне не надо, — отказалась буфетчица.

Валико забрал три копейки, взял чай и отошел к мраморному столику. Здесь стоял пожилой мужчина без руки, в тулупе, ватных штанах и в валенках. Ел сосиски.

— Свободно? — Валико поставил стакан на стол.

Мужчина кивнул. Потом пристально посмотрел на Валико. А тот достал пачку, вытащил последнюю сигарету, закурил. Мужчина продолжал смотреть с назойливым любопытством. Валико, подхватив стакан, перешел к другому столику. Мужчина подумал, поднял свой деревянный чемодан и пошел следом. Валико отвернулся. И вдруг заметил идущую по летному полю Ларису. Он вздрогнул, вгляделся пристальнее. Нет, это была не Лариса.

— Молодой человек, как ваша фамилия? — спросил мужчина.

— А вам не все равно?

— А что, секрет?

— Секрет, — насупился Валико.

— Костя Мизандари тебе не родственником приходится?

— Отец, — не сразу ответил Валико.

Мужчина придвинулся к Валико и крепко прижал его к себе левой рукой.

— А я вот все гляжу, гляжу… Думаю: что за чудо? Постаревший Костя! — Он отстранился, посмотрел на Валико. — А я Волохов. С твоим батькой летал. Не слыхал?

— Нет.

— Ну да… Откуда… Вот на Волгу на подледный лов собрался к ребятам. Хочешь, полетели вместе?

— Нет, спасибо, я домой!

Перед сплошь застекленным зданием остановилось такси. Вылезли Волохов и Валико.

Валико посмотрел на солидный подъезд, на Волохова в валенках.

— Дядя Коля, не надо. Бесполезно все это.

— Нет уж! Чтобы сын Константина Мизандари из-за двух дней… — Волохов левой рукой открыл дверь солидного подъезда.

— Ваш пропуск, — остановил его вахтер.

Волохов похлопал рукой по карманам.

— У меня с собой только паспорт.

— Дядя Коля, поедем на рыбалку, — предложил Валико.

— А у тебя есть с собой какое-нибудь удостоверение?

Валико вздохнул, полез в карман. Протянул вахтеру удостоверение.

— Проходите, — разрешил вахтер.

— Я с ним, — сказал Волохов. — Он за меня ручается.

В просторной, обитой дубовыми панелями приемной ждали два генерала и трое в штатском с портфелями и папками. Возле высокой двери сидела секретарша.

Вошел человек в сером костюме, и штатские тут же встали.

— У себя? — шепотом спросил секретаршу человек в сером.