Тамаз Чиладзе - Дворец Посейдона. Сборник

— Заза! — услышал он женский голос.

Перед ним стояла Лизико, худенькая, веснушчатая, в очках.

— Ты что, заснул?! — Лизико смеялась.

Заза поднялся.

— Нет, что ты. Здравствуй, Лизико, как жизнь?

— Хорошо! — ответила Лизико. — Торнике сейчас появится, а если хочешь, пошли в комнату.

— Здесь лучше.

— Торнике притащил такой огромный арбуз! — Лизико развела руки. — Вот такущий! В холодильник не вмещается, а резать он не желает.

— Знаю.

— Ах, да, вы же вместе приехали.

— Чуть было не забыл, поздравляю тебя!

— С чем это? С окончанием школы?

— Ну да, с окончанием школы.

— Спасибо. Но лучше бы я ее не кончала!

— Почему?

— Не знаю, куда поступить…

— Отчего же? У тебя музыка, английский…

— Наверно, пойду в консерваторию. В Тбилиси жарко?

— Очень.

— И здесь жарко.

— Разве это жара!

Заза взял с раскладушки книгу:

— Это ты читаешь?

— Да, мне ее дала Магда.

— Магда?

— Да, моя подруга. Я здесь с ней познакомилась. Знаешь, она такая прелесть! — Лизико придала своему лицу очень умное выражение.

Вероятно, у Магды такое же серьезное лицо, подумал Заза. Обычно, когда мы о ком-нибудь говорим, невольно ему подражаем.

— Сюда мы никаких книг с собой не взяли, Торнике ничего не читает, кроме своей диссертации, говорит, что ему некогда.

— Да, ему действительно некогда…

— Неужели чтение может помешать диссертации? Например, Стендаль? Я обожаю Стендаля!

— Стендаль? — Заза, изображая глубокую серьезность, сдвинул брови. — Стендаль — первейший враг диссертантов.

Лизико растерянно взглянула на него, но, поняв, что Заза шутит, расхохоталась.

— Не смейся, — все так же хмурясь, продолжал Заза. — Они, кровопийцы, сосут кровь доцентов, и этот, — Заза высоко поднял книгу, — этот косоглазый, тощий японец.

— Ой, — воскликнула Лизико, — значит, эту книгу я должна обязательно спрятать от Торнике!

— Непременно, — строго подтвердил Заза, — об этой книге и речи быть не может, разумеется, если ты заботишься о карьере своего старшего брата!

Лизико сидела на раскладушке и болтала ногой, стараясь кончиком пальцев удержать спадавшую босоножку. Никто в этой почтенной семье не был так сердечен и прост, как Лизико.

— Что с тобой, Лизико, — сердилась на нее мать, — что за манеры у тебя, что это за неприличный смех!

— Магда говорит, что самое интересное на свете — это физика.

— Видимо, она в самом деле очень умна, — сказал Заза, чтобы сделать Лизико приятное.

— Очень, очень! — восторженно прервала его Лизико. — Очень! — она сняла очки и, отведя руку подальше, почему-то внимательно посмотрела сквозь стекла.

Наверно, и Магда носит очки, подумал Заза, и этот жест Лизико переняла от нее. Лизико снова надела очки.

— Когда я в очках, мне еще жарче, — она улыбнулась.

Так они беседовали, пока над их головами не встал Торнике. Он переоделся и был — в шлепанцах на босу ногу.

— Наши спят, — сказал он мрачно.

— Наши после обеда всегда спят, — засмеялась Лизико и, увидев голый живот Торнике, видневшийся из-под расстегнутой рубашки, велела: — Застегнись! — Торнике застегнул пуговицу. — А ты нам не дашь пообедать? — присев на раскладушку, спросил он. — Вы никогда не дожидаетесь меня. — Ты всегда опаздываешь, а сегодня почему-то приехал рано! — Тогда скажите, и я буду обедать в ресторане, — обиделся Торнике. — Он ожидал в ответ испуганного возгласа: «Ах как можно обедать в ресторане, ты там отравишься!» Но Лизико сказала совсем другое: — Я мечтаю сходить в ресторан, — она мечтательно протянула, — заказала бы что-нибудь вкусное, острое!

— Вот я и говорю: скажите, и я с удовольствием буду обедать в городе! — Торнике злился. Видимо, его раздражало все — и что родители спят, и что его не ждали к обеду, и, наконец, то, что все это происходит в присутствии Зазы.

— Ты что, с голоду боишься умереть? — улыбаясь, спросил Заза.

— Ты попал в точку! Я и утром ничего не ел. И тогда они изволили спать!

— Ой, вы же голодные! — опомнилась Лизико, будто до этого разговор шел о чем-то совсем другом.

— Я лично не голоден, — успокоил ее Заза; ему на самом деле не хотелось есть.

Лизико накрыла маленький стол в остекленной галерее. Торнике окинул стол придирчивым взглядом.

— И это все?

— Все, — растерянно взглянула на брата Лизико, — больше я ничего не нашла.

— А больше ничего и не надо, — успокоил ее Заза, — мы же не собираемся кутить.

— Ступай принеси вина, — небрежно бросил Торнике.

— А я не знаю, где оно. — В холодильнике, дурочка! — Ну-ну, смотри у меня, — погрозила ему пальцем Лизико, так обычно грозят учителя своим непослушным питомцам, — Ладно, ладно! — остановил ее Торнике. — Будьте любезны, принесите нам вина! Мы вас очень просим!

— Ты тоже просишь? — спросила Зазу Лизико. Заза в знак согласия ласково ей кивнул.

— Ничего не поделаешь, придется принести, — улыбнулась Лизико.

В галерею выходили две двери; одна из них была закрыта. В этой комнате, по-видимому, спали родители Торнике. «И не жарко им?» — подумал Заза, глядя на закрытую дверь. Больше он не оборачивался к ней, словно боясь, что и ему станет жарко.

Пока Заза и Торнике обедали, Лизико все время крутилась вокруг них, ничего особенного на стол она не подавала, но хлопотала так, точно кормила целый полк.

После обеда Торнике и Заза вышли во двор и улеглись прямо на траву, а Лизико убежала и вскоре вернулась, неся два тонких одеяла. Солнце уже скрывалось за деревьями. Сразу за двором начинался овраг, откуда веяло сырой прохладой. Оконные стекла ослепительно сверкали в лучах закатного солнца. Заза и Торнике лежали молча, Лизико читала. Еще немного — и она не сможет читать в легкой мгле наплывающих сумерек. Торнике лежал с закрытыми глазами. Заза задумчиво жевал травинку. Лизико сняла очки и продолжала читать без очков. Почувствовав на себе взгляд Зазы, она отложила книгу в сторону. Затем снова надела очки, посмотрела на Зазу и улыбнулась.

Заза ответил ей улыбкой, думая совсем о другом. Мысли увели его очень далеко отсюда.

— Наши девочки говорят, что самый лучший из всех молодых художников — Папуна, — сказала Лизико ни с того ни с сего, но никто тем не менее не удивился.

— А кто именно это говорит? — изобразил заинтересованность Торнике.

— Например, Магда, — ледяным тоном ответила Лизико. Ответ ее должен был, по ее расчету, убить брата. Тот и в самом деле замолчал.

«Опять Магда!» — подумал Заза. Он даже представил себе, какая она, эта самая Магда.

Существуют до чертиков начитанные девушки, они все знают и решительно обо всем разглагольствуют, кого угодно смутят своей эрудицией. Перед ними не дай бог сболтнешь что-нибудь неинтеллектуальное, обольют презрением. И как правило, эти умницы засиживаются в старых девах, этот факт их просто поражает: ведь такие образованные, вполне современные девицы должны быть нарасхват.