Василий Шульгин - Письма к русским эмигрантам

В конце концов в результате этих споров стороны (если возможно называть меня стороной) пришли к согласному заключению. Никита Сергеевич Хрущев был прав, когда говорил:

— Не надо говорить о том, что разделяет, надо говорить о том, что объединяет.

Что же разделяет, а что объединяет?

Разделяет прошлое. Не надо говорить о прошлом! Человек, который все потерял, не может чувствовать так же, как тот, что все приобрел. Может, впрочем, в том случае, если он святой. Святой, теряя все земное, приобретает царство небесное. Но я не святой. Я человек обыкновенный. Быть может, именно таких, как я, имел в виду Ленин, когда он говорил: быт творит сознание [1] Так у автора — В. В. Шульгина (Примечание ред.). .

Я могу примириться и даже примирился с происшедшим. Я искренне не желаю возвращения того, что отвергнуто жизнью. Это перевернутая страница истории. Но на этой перевернутой странице было написано мое маленькое человеческое счастье. Могу ли я, похоронив прошлое, отречься от него? Это была бы с моей стороны черная неблагодарность.

С другой стороны, те, кто занимает сейчас высоты, естественно, мыслят иначе. Если бы революции не было, то они и миллионы таких же, как они, быть может, проводили бы жизнь в бедности и горе. Совершенно естественно и справедливо, если они так думают, но и для меня натурально, чтобы я думал о прошлом не так, как они. И потому не надо говорить о прошлом — оно разделяет.

Но не надо говорить и о будущем. И оно нас разделяет. Грядущий рай на земле мы мыслим не в одинаковых очертаниях. Коммунисты мечтают о том, чтобы, сделав все возможное на земле, овладеть небом. Я же, смотря в глаза космосу, думаю о том, что бессмертна не только материя, но и человеческая душа. И мечтаю о времени, когда и коммунисты с этим согласятся. Не надо говорить о будущем.

Что же объединяет? Объединяет настоящее. Пусть меня спросят в упор:

— То, что делают коммунисты, полезно ли для людей?

Я отвечу без уверток:

— То, что делают коммунисты в настоящее время, т. е. во второй половине XX века, не только полезно, но и совершенно необходимо для 220-миллионного народа, который они за собой ведут. Мало того, оно спасительно для всего человечества, они отстаивают мир во всем мире.

Почему я думаю, что деятельность коммунистов на внутреннем фронте необходима, я посильно рассказал. Что же касается международного положения, то я не только не забыл, наоборот, напоминаю то, что было еще совсем недавно.

Клич «Мир всему миру» вырвался из уст коммунистов. Они нашли и вдохновенные слова, зажигающие массы, нашли и людей, которые умеют разговаривать с правителями. Они выдвинули на мировую арену замечательного человека. Из страны в страну он носится по воздуху, но, спускаясь с неба на землю, говорит ей, земле, вполне земные речи. Речи эти исполнены высочайшего значения.

Этот человек обладает несравненным искусством говорить языком, понятным народам, и, кроме того, великим бесстрашием. Он проповедует всему земному шару братство всех людей. Он зовет к сближению всех племен и народов. Он стремится внушить людям разных настроений взаимную терпимость, в том числе он призывает и коммунистов и некоммунистов понять друг друга.

В Индии, в Калькутте, ему был подан адрес от жителей этого города. Там было сказано:

«Индия верит в наибольшую свободу индивидуума потому, что она считает, что только в таком случае можно достичь полного развития личности. Однако Индия также понимает, что могут быть и различные страны с другими системами и идеалами. Терпимость является ключом индийской культуры. Правда одна, но дороги, ведущие к ней, различны».

На это человек, о котором я говорю, ответил 26 ноября 1955 года в городе Бангалоре в Индии:

— Вы можете по-разному относиться к нашим идеям. У нас с вами может быть разное понимание ряда вопросов. Вы сами выбирайте свой путь развития, какой вам больше нравится. Мы вам в этом не только не будем мешать, а будем помогать в ваших добрых делах, направленных на развитие страны, на пользу вашего благородного и великого народа.

В те дни в Индии многократно повторялось: руссы и хинди — братья! И под этим знаком братства народов советский корабль величественно перелетел через самые высокие горы мира. Так говорил этот человек на Востоке. На Западе он выразился примерно так:

— Вы богаче нас, но мы вас обгоним! Вам не нравится наш образ жизни, а нам не очень по сердцу ваш. Но разве из этого следует, что мы должны враждовать? Разве кто-нибудь может возражать против того, что мы предлагаем вам мирное и честное соперничество? Соперничество в чем? В том, кто из нас устроит более счастливую жизнь своему народу и кто из нас достигнет наибольших результатов в научных открытиях и технических достижениях. Взгляните на это, как на спортивное состязание, если хотите. И вы должны будете признать, что никогда еще не было спорта более благородного.

Человек этот, который вдохновенно призывает всех людей к миролюбию, — Первый секретарь Коммунистической партии, т. е. коммунист из коммунистов, глава их, словом, — это Никита Сергеевич Хрущев.

Золотые слова, им произнесенные, записаны миллионами перьев и не могут быть стерты со страниц истории. Как все большие слова, они вызвали много любви и много ненависти. В ответ на последнее раздались слова резкие и даже угрожающие. Но они не должны, я верю в это, не смогут затуманить основную линию, которую преследует этот замечательный человек. Мир во всем мире восторжествует.

Я — мистик. Мистицизм плохо совместим с материализмом.

И если я призываю эмиграцию помочь коммунистам, борющимся с грозным призраком войны, то не потому, что я почитаю незыблемым их учение, а потому, что в данном деле, т. е. в деле борьбы с войной, мысли их правильны, чувства человеколюбивы и поступки их клонятся к спасению всего человечества.

На этом я кончаю. К сей эпистоле можно отнестись как к совету человека, дожившего до преклонного возраста. Можно рассматривать этот очерк и как осведомление некоего «разведчика», проникшего в Страну Советов несколько дальше границы, как это случается с незадачливыми лазутчиками.

Но правильнее всего будет, если мое обращение к бывшим единомышленникам будет понято как некая исповедь, в которой рассказано, отчего и почему к концу жизни я пришел к мыслям и чувствам, в настоящем письме изложенным.

Более трех тысяч лет тому назад некий грек, испытав всевозможные приключения, вернулся на свою родину, остров Итаку. Он был в отсутствии 20 лет. Его всем известное имя было «многоумный Одиссей».

Что он нашел у себя дома, рассказал один странствующий певец, Гомер по прозванию. Сказания его были записаны и дошли до наших дней.