Павел Васильев - Турухтанные острова
- Название:Турухтанные острова
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Лениздат
- Год:1986
- Город:Ленинград
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Павел Васильев - Турухтанные острова краткое содержание
Турухтанные острова - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Тарас Петрович Чиж, начальник отдела нормализации и стандартизации, прохаживался возле своего «шевролета».
— Прошу! — любезно пригласил он. — Усаживайтесь.
Даша села рядом с Тарасом Петровичем, а все остальные — Белогрудкин, Сережа и Буркаев — на заднем сиденье. Сережа сжался в комочек, чтобы занять поменьше места, а Белогрудкин откинулся, дабы не помять хорошо отутюженные светло-бежевые брюки. Тарас Петрович гнал на бешеной скорости, закладывая немыслимые виражи, даже сидел с каким-то особым шиком, что-то тихонько мурлыча себе под нос.
Они выехали за город и помчались по Приморскому шоссе. Перед поселком Лахта протекал не очень широкий, но глубокий, впадающий в залив ручей. Сюда-то и привез их Тарас Петрович. Машина скатилась с шоссе на зеленую лужайку у воды. Тарас Петрович выключил мотор.
Лужайка напоминала хорошо ухоженный, тщательно подстриженный газон. Плотный травяной покров, словно ковер, пружинил под ногами. Желтые цветы низкорослых одуванчиков казались вышивкой на этом ковре. Вода в ручье темно-коричневая, в мусоринках, вроде бы стояла неподвижно, и только по наклону водорослей, причесанных в одну сторону, к заливу, угадывалось, что она все же течет.
Переодевшись, они побежали купаться. Только Тарас Петрович остался возле машины, открыл все двери, багажник, надел перчатки и стал протирать кузов.
Юра Белогрудкин, прежде чем войти в воду, должен промассировать грудь, сполоснуть плечи и шею — словом, акклиматизироваться. Он и занимался этим, похохатывая от удовольствия.
А Олег нырнул и поплыл к противоположному берегу, затем против течения, делая энергичные, мощные гребки. Даша поплыла следом за ним, но вскоре отстала. Сережа плавать не умел, поэтому он зашел по грудь и подпрыгивал на месте, шутливо брызгая на Дашу, зная, что вода до нее не долетит.
Они купались долго, а Тарас Петрович тем временем выгнал машину на шоссе и теперь сидел в ней, свесив ноги в приоткрытую дверцу, посматривая с доброй улыбкой. Он был явно счастлив, что сумел доставить им удовольствие.
— Как здесь хорошо! — воскликнула Даша.
Веселые, оживленные после купания, они шумно уселись в машину. Белогрудкин расстегнул ворот рубашки, подставляя грудь под теплый ветер, бьющий в открытое окошко.
Так они проехали минут двадцать. Мотор вдруг поперхнулся, заработал как-то странно: «Пых! Пых!» — словно насос.
Проехав километра два, машина почихала немного и остановилась.
— Придется чуть-чуть подтолкнуть, — сказал Тарас Петрович.
Сережа, Буркаев и Белогрудкин вылезли из машины, уперлись в кузов.
— Так, так! — командовал Тарас Петрович. «Шевролет» задрожал, стреляя выхлопами дыма, но все-таки сдвинулся.
— Давай! — отъехав метров триста и остановив машину, крикнул Тарас Петрович.
Сережа и остальные бросились к машине, толкаясь, залезли в нее. Но на сей раз запала ей хватило метров на пятьсот.
— Ничего не поделаешь, придется помочь, — сказал Тарас Петрович.
Так они и поехали. Сначала катили машину, затем со всех ног бежали, догоняя, вваливались на заднее сиденье, не в силах отдышаться, проезжали километр-два, и «шевролет» останавливался.
Наконец, видя, что они уже почти безнадежно опаздывают на работу, Белогрудкин остановил какого-то частника, уговорил довезти до института.
— Напрасно паникуете, — сказал Тарас Петрович спокойно, когда они пересаживались в другую машину. И он оказался прав. Когда подъехали к институту, «шевролет» Тараса Петровича уже стоял напротив проходной возле клумбы.
Современная наука — творение коллективное, и достижения в ней зависят от многого. Порой от самых, казалось бы, незначительных мелочей, которые невозможно учесть ни одним планом. Естественно, поспособствовать резкому движению вперед они не могут, но вот притормозить — да.
В лаборатории Пекки Оттовича таким тормозом являлась некая девица-лаборант, которую с легкой руки Сережи Маврина все называли Гвыздей. Как ее звали на самом деле, не имеет значения. Потому что в другой лаборатории подобной «гвыздей» может оказаться кто-то другой и занимающий иную должность. Но он непременно есть.
Гвыздя выписывала и получала со склада комплектации электроэлементы. Задумано все было неплохо: для того чтобы разработчик не тратил на подобную работу свое драгоценное время, тому оставалось только подать список с перечнем необходимого.
Но вот тут-то все и начиналось.
У Гвызди иногда бывало плохое настроение. И тогда она с утра сидела неподвижно за столом, подперев кулаком голову. Могла так сидеть часами, не обращая ни на кого внимания, не реагируя на телефонные звонки. В такие минуты было бесполезно о чем-нибудь ее просить. Не меняя позы, не взглянув на просителя, она отвечала: «Нет на складе». Ей возражали, что на складе есть, уже проверяли. «Склад закрыт». Звонили на склад, убеждались, что он работает. У Гвызди не оказывалось бланков требований. Или тут же придумывалось что-нибудь другое. Не помогало и вмешательство Пекки Оттовича. Задумка не оправдалась.
Каждый руководитель знает, что принять Гвыздю на работу в десять раз проще, чем от нее избавиться. Поэтому иногда приходилось ждать день и другой, пока у нее не исправлялось настроение.
Единственным человеком в лаборатории, который умел обращаться с Гвыздей, был Юра Белогрудкин. Юра ничего не просил, а просто входил в комнату и садился рядом с Гвыздей в той же позе, что и она. И молчал. Молчал минуту, две, а затем вздыхал и произносил печально:
— Ах, Гвыздя, жить не хочется! — Гвыздя вела в его сторону холодным, отсутствующим взглядом. — Что за жизнь! — продолжал Юра, вроде бы не заметив, что она хоть и неохотно, но все-таки среагировала, склонялся к ее плечу и просил, доверительным шепотком произнося ей в самое ушко: — Спой, Гвыздя, «Опавшие листья», встревожь душу. Пусть она поплачет.
И Гвыздя оживала.
Дело в том, что Гвыздя немножко пела. И считала, что обладает хоть и не очень сильным, но редким по тембру и приятным голосом. Невежды не понимали этого, а вот Юра — понимал.
Гвыздя проникновенно вздыхала. Долгим благоговейным взглядом смотрела на Юру, пододвигалась к нему и начинала что-то тихонько мурлыкать. Это мурлыканье постепенно переходило в слова: «О, Пари-иж!..»
Юра подпевал ей в такт. Закатывал глаза, вытягивал шею.
«О, Париж! И метро, и такси… Тра-та-та. О, Пари-и-иж!..»
Когда она умолкала, он доставал платок и говорил с заметной дрожью в голосе:
— Гвыздя! Ты меня растрогала до слез. Спасибо тебе, Гвыздя! А теперь выпиши мне сопротивление пять и одна десятая килоома.
Отказа не бывало!..
Но на сей раз не сработал и такой прием.
— Пошел к черту! — сказала Гвыздя, когда Юра попросил ее спеть.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: