Галина Николаева - Битва в пути
- Название:Битва в пути
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1959
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Галина Николаева - Битва в пути краткое содержание
Роман Галины Николаевой «Битва в пути» — одно из лучших произведений русской советской литературы, появившихся после XX съезда КПСС. Писательница ставит и по-новому решает в нем многие актуальные проблемы нашего времени. Но особенно большое место занимают в романе проблемы морали (любовь, семья, быт).
«Битва в пути» учит серьезному и честному отношению к жизни, помогает моральному и эстетическому воспитанию. советских читателей.
Битва в пути - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Бабушка с крыши! — кондукторским голосом возвестила Лена.
Вошли мать Вальгана и Катя.
— Ты пришел? — сказала Катя Бахиреву. — А где же Рыжик?
— Как где? — удивился Дмитрий. — Рыжик с тобой! — Он выбежал из двери вслед за тобой!
— Он догнал меня у машины, но я не взял его… Я велел вернуться сейчас же к тебе!
Они помолчали. Потом она сказала так, словно губы ее с трудом отклеивались от зубов:
— Он не возвращался… Они смотрели друг на друга.
«Я уехал в семь… Сейчас около двух. — Мысли понеслись, теснясь, набегая… — Ему всегда надо быть в центре событий… На демонстрациях всегда пробьется к трибунам… Лоб юноши под копытом… Крик… Хорошо, что Катя не знает… Пока я там… он, может быть… Он так рвался к Сталину!.. Этот порыв и… и гибель?! Невозможно! За что?! Зачем?!»
Страшна была сама мысль о смерти сына. Если бы угроза утраты исходила от болезни, от воды, от огня, от злодейской руки, все было бы непереносимым горем для Бахирева, однако все бы могло как-то поместиться в сознании. Но гибель мальчика в эту ночь!.. Гибель в первом высоком порыве ребячьей души, в этом исполненном веры, безудержном стремлении к Сталину, воплощавшему для Рыжика все светлое, что есть на земле… Нести лучшему из людей лучшее в себе, метнуться, как мошка на призывный свет, и сгореть, не долетев…
Такая гибель представлялась Бахиреву не только непереносимой, но и чудовищной, не вмещавшейся в мозгу. От нее веяло дыханием предательства, злодеянием, проникнувшим в святое святых… И все на миг отступило…
Только любимое мальчишеское лицо с горячим, открытым и доверчивым взглядом да тот юношеский, живой и теплый лоб под копытами…
Дмитрий чуть не стонал вслух: «Бежать! Найти!». — Пойдем! — сказал он жене.
— Куда? — Вальган властно схватил его за плечо. — Куда вы, безумные? Ну что можно найти в этих толпах? Звоните! Сперва в милицию… — Он придвинул телефон, дал телефонную книжку.
Дмитрий позвонил в милицию.
— Потерялся мальчик… Вы бы запомнили. Он очень рыжий. Такой, совсем огненный… Его нельзя не заметить… Его нельзя не запомнить…
Дмитрия поразило, что звонок его приняли без удивления, без излишних вопросов.
— Записали… Проверим…. Сообщим…
Ответ звучал с такой торопливой деловитостью, словно подобное было в порядке вещей в эту ночь!
Другие отделения милиции. Институт Склифосовского. Больницы. Поликлиники. Номер за номером. Звонок за звонком…
Охрипшим голосом Дмитрий твердил все те же слова:
— Он очень рыжий… Совсем огненный… Его нельзя не заметить! Он очень рыжий… Его нельзя не запомнить…
И в ответ все та же пугающая, обыденная деловитость:
— Проверим… Сообщим… Ждите…
Наконец он положил влажную трубку. Лицо, спина его были мокры.
— С ним ничего не может случиться. Все мы были мальчишками. Он вот-вот объявится, — твердил Вальган. Он уже не говорил о величии жизни и смерти.
Катя сидела, крепко держась обеими руками за край стола.
Дмитрий подумал: сейчас надо вдвоем с Катей! Нет! Как и о чем сейчас говорить? Говорить страшно..
Что делать? Ехать? Искать?
— Я пойду… Я выйду…
Он вышел на улицу. Жена молча следовала за ним.
Толпы народа шли и шли. В давке и в темноте невозможно было разглядеть даже тех, кто находился в трех шагах.
— Может быть, уже позвонили? — сказала жена. — . Может быть, сейчас звонят?
Бегом, боясь опоздать к звонку, они побежали обратно. Звонка не было. Они сели у телефона.
Все события этой невероятной и стремительной ночи отступили перед одним — перед исчезновением мальчика. Кто-то двигался и суетился вокруг. Кондукторский голос возвестил:
— Кушать подано!
Седая старушка с горячими глазами Вальгана жалостливо и нерешительно уговаривала:
— Прибежит. Найдется… Вы перекусите. Наволновались. Устали…
Приторно запахло жареным мясом. Кто-то ел; от запаха и вида еды Дмитрий почувствовал противную сладость тошноты.
Все окружающее было далеким и неразличимым, и только один предмет приобрел необыкновенную величину и весомость — телефонный аппарат. Никогда раньше Дмитрий не видел с такой отчетливостью горбящейся телефонной трубки, темной пирамидальной поверхности с белым венцом циферблата, черного провода, змеящегося по зеленому сукну стола. Он ждал звонка с секунды на секунду, и все же звонок прозвучал неожиданно и резко, как набат.
Дмитрий, кинулся к телефону. Трубка ткнулась в щеку, потом в висок и наконец прильнула к уху.
— Слушаю! Я слушаю!
Осипший мужской голос надрывно прокричал издалека:
— Погрузили в ящики!.
— Что, что, что?
На мгновение мелькнула сумасшедшая мысль о том, что Рыжик — уже неодушевленное тело, что уже можно погрузить его в какой-то ящик. Все уже казалось возможным и вероятным.
— Ящик парникового стекла сейчас погрузили, а олифы нет — сипел голос.
— Что олифа? Какая олифа?
— Василь Сергеич? Нету олифы, говорю. Заменяю… — Ошиблись номером.
Он положил трубку.
— Господи Иисусе! — сказала бабушка и подала Кате стакан с водой.
Дмитрий то и дело смотрел на часы. Время не текло, оно едва сочилось сквозь гущу напряженных мыслей и чувств. Секунды, набитые ожиданием, страхом, надеждами, громоздящимися друг на друга мыслями, становились протяженными и весомыми. Ему казалось, что минула целая ночь, но прошло лишь двадцать минут, когда в незапертую дверь вошел Рыжик. Его привел незнакомый, худой, бритый старик в очках.
Сын, живой, рыжеголовый, сияющий, курносый, с веснушками, с грязными руками, был рядом.
Дмитрий что есть силы схватил его за плечи, придвинул к себе и, глядя в мокрое мелковеснушчатое лицо, твердил:
— Ты… Ты… Ты…
Потом, почувствовав страшную усталость, оттолкнул сына и опустился на тахту. Катя прижала рыжую голову к груди.
— Вот… Привел… Довел, можно сказать, на привязи, — сказал старик с сердитой иронией.
Катя благодарила его, не выпуская из рук вырывавшегося сына.
— Как он попал к вам?! — спросил Дмитрий.
— В окно со взломом… — с той же сердитой иронией продолжал старик. — Мы звонили вам из автомата… У вас что-то случилось с телефоном — все время частые гудки. Жена говорит: «Скорей отведешь, чем дозвонишься. Веди, — говорит. — Такая ночь! И у нас, говорит, были дети». Действительно! И у нас были дети… Повел! На привязи… Все рвался туда.
— А мы пошли с Костькой, — говорил Рыжик, захлебываясь, вертя головой и вырываясь из Катиных рук. — Не с генеральским Костькой, а с тем, что из третьего подъезда… Он говорит: «Я знаю проходной двор!..» Мы ка-ак побежим. А там народу, народу! Ворота заперты, высокие! А рядом окно низкое! Какой-то дяденька ка-ак нажмет! Окно ка-ак дрыбызнет! Дяденька в окно, и мы с Костькой в окно и в коридор. А Анастас Васильевич — вот он — ка-ак нас схватит — и прямо в комнату. А там бабушка! А на кровати кот рыжий! Мы хотим в Колонный зал, а нас держат! А Костька как даст бабушке головой в живот и выскочил. А меня бабушка ухватила за пальто. А кот испугался да ка-ак прыгнет через нее! А бабушка про нас говорит: «Ах вы, чертяки рыжие!» Дмитрий подошел к сыну и сильно стукнул его костяшками кулака по затылку.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: