Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #2

муть и жуть; чувство, что имеешь дело с сумасшедшим, который хочет выдать себя за богопосещённого пророка… И почему русская художественная критика, русская философия, русское богословие десятилетиями внемлет всему этому и молчит? Что же, на Мережковском сан неприкосновенности? Высшее посвящение теософии? Масонский ореол и масонское табу?"

Клюеву, читавшему роман "Пётр и Алексей", ничего кроме отвращения не могло внушить описание Мережковским староверов-самосожженцев, как "безумной толпы", а сцена хлыстовского радения могла привести только в холодную ярость. "Вдруг свечи стали гаснуть, одна за другой, как будто потушенные вихрем пляски. Погасли все, наступила тьма - и так же, как некогда в срубе самосожженцев, в ночь перед Красною Смертью, послышались шопо-ты, шорохи, шелесты, поцелуи и вздохи любви. Тела с телами сплетались, как будто во тьме шевелилось одно исполинское тело со многими членами. Чьи-то жадные цепкие руки протянулись к Тихону, схватили, повалили его.

- Тишенька, Тишенька, миленький, женишок мой, Христосик возлюбленный! - услышал он страстный шёпот и узнал Матушку.

Ему казалось, что какие-то огромные насекомые, пауки и паучихи, свившись клубом, пожирают друг друга в чудовищной похоти".

И, как живописал Мережковский, детей, якобы зачатых во время радений, "матери подкидывали в бани торговые или убивали собственными руками". А хлыстовка Марьюшка жалуется главному герою Тихону, что, дескать, единоверцы "убьют Иванушку", "Сыночка бедненького", "Чтоб кровью живой причаститься… Агнец пренепорочный, чтоб заклатися и датися в снедь верным". Кощунство Мережковского было тем более омерзительным, что все эти "душераздирающие" сцены он сопровождал отрывками слышанных им песнопений христов, что должно было произвести впечатление достоверности описываемого.

"Солдаты испражняются. Где калитка, где забор, Мережковского собор". Так, по воспоминаниям Есенина, Клюев отзывался об этом плодовитом и популярном писателе.

…По всей России горели барские усадьбы, не прекращались террористические акты в городах, интеллигенция переживала первую русскую революцию, как праздник души. Власть отвечала соответствующими мерами. За 1905-1908 и начало 1909 года военно-окружные и военно-полевые суды вынесли 4 797 смертельных приговоров, из которых 2 353 были приведены в исполнение. Ключевым был вопрос о земле - и этот вопрос заходил в тупик при любой попытке его решения: безвозмездная передача земли крестьянам даже не обсуждалась.

А в Государственную Думу летели наказы крестьян своим депутатам:

"Горький опыт жизни убеждал нас, что правительство, веками угнетавшее народ, правительство, видевшее и желавшее видеть в нас послушную платежную скотину, ничего для нас сделать не может. Правительство, состоящее из дворян и чиновников, не знавшее нужд народа, не может вывести измученную родину на путь порядка и законности".

"Помещики вскружили нас совсем: куда ни повернись - везде всё их - земля и лес, а нам и скотину выгнать некуда; зашла корова на землю помещика - штраф, проехал нечаянно его дорогой - штраф, пойдёшь к нему землю брать в аренду - норовит взять как можно дороже, а не возьмёшь - сиди совсем без хлеба; вырубил прут из его леса - в суд, и сдерут в три раза дороже, да ещё отсидишь".

"Мы признаём, что непосильная тяжесть оброков и налогов тяжким гнётом лежит на нас, и нет силы и возможности сполна и своевременно выполнять их. Близость всякого рода платежей и повинностей камнем ложится на наше сердце, а страх перед властью за неаккуратность платежей заставляет нас продавать последнее или идти в кабалу".

Сергей Юльевич Витте вспоминал, что "на крестьянское население, которое, однако, составляет громаднейшую часть населения, установился взгляд, что они полудети, которых следует опекать, но только в смысле их развития и поведения, но не желудка… В сущности, явился режим, напоминающий ре-

жим, существовавший до освобождения крестьян от крепостничества, но только тогда хорошие помещики были заинтересованы в благосостоянии своих крестьян, а наёмные земские начальники, большей частью прогоревшие дворяне и чиновники без высшего образования, были больше заинтересованы в своём содержании… Для крестьянства была создана особая юрисдикция, перемешанная с административными и попечительскими функциями - все в виде земского начальника, крепостного помещика особого рода. На крестьянина установился взгляд, что это с юридической точки зрения не персона, а полуперсона. Он перестал быть крепостным помещика, но стал крепостным крестьянского управления, находившегося под попечительским оком земского начальника. Вообще его экономическое положение было плохо, сбережения ничтожны… "

Любые проекты и предложения, касающиеся отчуждения помещичьих земель и передачи их в собственность крестьянам, пресекались на корню верховной властью, ибо, как начертал на одном из таких проектов Николай II - "частная собственность должна оставаться неприкосновенной".

Журнал "Трудовой путь", где в 1907 году начал печататься Клюев, так описывал в том же году прения по земельному вопросу в Думе:

"Сколько же придётся заплатить за помещичьи земли? Разно: за одну больше, за другую меньше; но в среднем по России плата составит, по предложению кадета Кутлера, рублей 80 за десятину…

Частных имений, размерами более 50 десятин, в России 80 миллионов десятин. Положим, из них пойдут крестьянам 70 миллионов, а 10 останутся за нынешними владельцами. 70 миллионов десятин по 80 рублей составит 5 600 000 000 (пять миллиардов шестьсот миллионов) рублей, - приблизительно вшестеро больше того выкупа, который был наложен на крестьян при освобождении в 1861 году…

Кадеты хотят повторить ту же штуку: дать урезанный, недостаточный надел с огромным выкупом, - сделать крестьян неоплатными должниками помещиков и государства. Разумеется, последствия будут те же: кулаки выдержат, справятся со своей частью уплаты и долга, а беднейшая масса крестьянства окончательно разорится и обезземелится…

Какой же из… проектов может пройти в Думе? Социализация земли не пройдёт: против неё будут все кадеты, умеренные и правые.

Трудовический проект тоже: по той же причине.

Муниципализация земли тоже: против неё и большинство левых выскажется, кроме кадетов, умеренных и правых.

Кадетский проект? Против него должны голосовать все левые и правые, т. е. и он вряд ли пройдёт.

Но если трудовики поддадутся на кадетскую приманку, то, пожалуй, кадетский проект может получить большинство".

В том же "Трудовом пути" в том же году с крайним неодобрением описывался ещё один проект по наделению крестьян землёй, проект, до сих пор вызывающий у части нашей "элиты" приступы восхищения, а на самом деле ставший очередной миной, подведённой под государственный фундамент.