Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #1

По большому счету форма собственности в Китае имеет номинальное значение. Деление на государственный и частный сектора во многом условно. Последний из указанных секторов в той же мере ориентирован на решение общих задач партии и правительства, как первый. Поэтому статистика, которая говорит о 18% занятых на государственных предприятиях и 40% доли государства в валовом национальном продукте, хотя и превосходит соответствующие российские показатели, но не отражает распределения реального управленческого механизма в экономике.

Характерно, что само понятие "приватизация", содержащее диссонирующие с китайским менталитетом частнособственнические мотивации, имеет в КНР отрицательное значение. "Важно констатировать, - пишут исследователи современных экономических трендов Китая А. С. и Н. А. Селищевы, - отсутствие резких скачков в "деэтатизации" (разгосударствлении) ведущего сектора экономики страны - промышленности. Сдвиг в пользу негосударственных укладов достигнут относительно постепенно, за счет их более быстрого развития, а не путем форсированного перевода государственных предприятий в негосударственные. Эта очевидная специфика преобразований в Китае в сравнении с Россией позволила полностью избежать процесса сворачивания производства в массовых масштабах и деиндустриализации народного хозяйства" 28.

Китай по сей день выстраивает свою экономическую политику по пятилетним планам. В Восточной Европе возобладал "рыночный фундаментализм". Реформаторы повели борьбу с системой планирования, как с проявлением командно-административного строя. Беря за образец экономику Запада, они упускали из виду существование там планирующих структур, многообразие форм плановых заданий и рекомендаций. Создавалась иллюзия о саморегулирующемся характере функционирования западной экономики. Идеальные принципы были приняты за выражение реальных сторон экономической организации Запада. Это было ошибкой.

Белорусская перспектива

Особую угрозу из всех бывших республик СССР форсированная либерализация представляла для экономики Белоруссии. Выполнявшая функцию "советского сборочного цеха", она, при демонтаже промышленных инфраструктур, была обречена на экономический коллапс. Развитие в неолиберальном формате было приостановлено с избранием на пост президента в 1994 г. А. Г. Лукашенко. Сейчас даже на Западе, где современную Белоруссию оценивают критически, говорят о белорусском "экономическом чуде". Международный валютный фонд вынужден был с изумлением признать, что белорусская экономика развивается быстрее китайской (11% роста ВВП против 9,5%, по данным за 2005) 29. Опыт Белоруссии особенно интересен для России, как указание на возможность интенсивного развития экономики переходного типа другими способами, чем только за счет ставки на экспорт сырья. Существенными запасами природных ресурсов западный российский сосед, как известно, не располагает.

В целях дезавуирования экономической политики А. Г. Лукашенко в общественное сознание активно внедряется мифологема о взращивании "белорусского чуда" дешевым российским сырьем - нефтью и газом. Бесспорно, дешевизна поставок обеспечивала благоприятную экономическую конъюнктуру, но она не явилась определяющим фактором. Ею не воспользовалась, например, находившаяся в сходных преференционных условиях получателя российского сырья Украина. Да и сама Россия - и прежде всего именно Россия! - владеющая дешёвыми источниками сырья и энергии.

Близкая по хозяйственной инфраструктуре к Белоруссии, лежащая к востоку от неё Смоленская область остаётся в настоящее время стагнирующим дотационным регионом. К тому же зависимость белорусской экономики от нефтегазового экспорта, при его бесспорной значимости, сильно преувеличена. Из всех европейских республик бывшего СССР Белоруссия, судя по структуре конечного потребления энергии, наименее зависима от нефти и газа 30.

А. Г. Лукашенко, уже в 1994 г., придя к власти, обозначил в качестве приоритета не проведение реформ, как это провозглашали другие государственные руководители на постсоветском пространстве, а экономическое развитие. Формулировалась задача "запустить остановившиеся заводы". На начальной стадии был приостановлен процесс приватизации. Принцип государственного контроля провозглашался президентом базовым в его экономической политике. Вопреки монетаристской рецептуре, ни радикальной либерализации рынка, ни масштабного разгосударствления экономики в Белоруссии не проводилось. 75% промышленности республики находится в настоящее время в собственности государства. Более значительные позиции госсектора на постсоветском пространстве имеются только в Туркменистане. Действуя прямо противоположно рекомендациям МВФ, Белоруссия, тем не менее, достигла значительно лучших результатов в сравнении с теми новообразованными независимыми государствами, которые выстраивали экономическую стратегию по неолиберальным схемам. Уже в 1996 г. Белоруссия добивается перелома отрицательной динамики ВВП. В Российской Федерации в это время еще продолжалось сокращение объемов валового продукта. Украина, для сравнения, и вовсе смогла остановить падение лишь четыре года спустя. Дефолт рубля 1998 г., хотя и повлиял с годовым временным лагом на белорусскую экономику, но не настолько, чтобы изменить восходящий вектор развития. Прослеживаемая в 1990-е гг. асинхронность экономического роста в Белоруссии и России также указывает на необоснованность тезиса о белорусском парази-тировании в отношении экономики России 31.

Выстроенную А. Г. Лукашенко модель управления экономикой не вполне оправданно было бы трактовать, как это делают критики современной белорусской политики, в качестве социалистической. Характерные для советского периода административные управленческие рычаги сочетаются в ней с кейн-сианскими механизмами рыночного опосредованного регулирования. Классикой кейнсианства можно считать используемые белорусским правительством инструменты управления: государственные инвестиции, субсидиарность, стимулирование спроса, активную политику доходов, дефицитный бюджет. Как апробацию для России неокейнсианской модели оценивают некоторые эксперты осуществляемый в Белоруссии экономический эксперимент. "Мож-

но предположить, - пишет один из критиков политики А. Г. Лукашенко Л. За-ико, - что на смену российскому монетаризму придет мутантное марксистское кейнсианство "белорусской чеканки" 32.

К распространенным мифологемам можно отнести и представление об автаркийности белорусской системы. Автаркия в данном случае необоснованно смешивается с авторитаризмом. В действительности четверть выпускаемой в Белоруссии промышленной продукции идет на экспорт (35,7% - в машиностроении, 53,7% - в химической промышленности и т. д.). Для сравнения, восточноевропейским странам, за редким исключением, не удается масштабно реализовывать на внешнем рынке указанную группу товаров. Откровением для многих может явиться тот факт, что Белоруссия относится к числу самых торговоориентированных государств современного мира. Торговля составляет в белорусской экономике 65,3% от уровня ВВП (13-е место). Из европейских стран ее по этому показателю опережает лишь Бельгия 33.