Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #1

Краткое примечание: Саша (имя, естественно, изменено) - крупный чиновник одного из министерств, имеющий два высших образования.

Обидчиков "в своем праве" сейчас немало и среди женщин. Тоже по формальным критериям культурных, образованных, не состоящих на учете у психиатра. Но оскорбления, которые они наносят своим близким, какие-то запредельные, отдающие психопатологией. Признаться, мы очень рады, что занимаемся детьми, потому что душа, наверное, не выдержала бы "полного погружения" в чужую семейную жизнь с теми ее сторонами, которые сегодня принято высвечивать в кабинете психолога. Но все равно приходится много чего слышать и во многое вникать. Невозможно ведь выделить сугубо детские проблемы, поскольку ребенок живет в семье и зачастую варится в обстановке родительских конфликтов, сцен, скандалов.

В последние годы (по крайней мере, в нашей практике) заметно участились случаи женского "беспредела". Например, когда мать семейства открыто изменяет мужу, живет при этом на его содержании, унижает его в глазах детей. ("Что у вас за отец? Не мужик, а тряпка, ничтожество".) А сколько женщин сейчас, втянувшись в разгульную жизнь, спихивают детей на престарелых бабушек, которые из последних сил этих детей тянут на свои грошовые пенсии! Да еще вместо благодарности выслушивают от обнаглевших мамаш бесконечные оскорбления и претензии.

А уже привычный для слуха штамп "социальное сиротство"?! Ведь за каждым таким случаем - конкретная трагедия конкретного ребенка. И в большинстве случаев - конкретная женщина, в этой трагедии повинная. Но вина не мешает ей жить. Во всяком случае настолько, чтобы она наконец опомнилась. Кто-то из этих матерей-кукушек даже неплохо себя чувствует. В тюрьме не сидит, по помойкам не бродит, где-то работает, думает о карьерном росте и даже о будущих "детях по желанию, а не по случаю".

Что же это стало со многими людьми? Почему они с такой легкостью делают больно (не только в переносном смысле), не раскаиваются и даже агрессивно утверждают свою правоту? Где соответствие известной кантовской формуле насчет звездного неба над нами и нравственного закона внутри нас? Попросту говоря, куда подевалась совесть? Или не подевалась, а крепко спит? Тогда чем вызван ее такой глубокий, прямо-таки смертный сон?

"Снятие стыда"

А если совсем без метафор: отчего люди не раскаиваются? Ответ вполне очевиден: они считают себя правыми. И даже когда вина налицо, все равно норовят вывернуться, переложить ее на другого, оправдать себя и свои действия. В основе этого, конечно же, лежит гордыня. Причем непомерная, нисколько не "погашенная" самокритикой. Разве я могу быть неправ? Я, такая важная птица, фигура, я сам (или я сама), self-made man, человек с двумя высшими образованиями! Я все всегда понимаю и делаю правильно! За что мне извиняться? С какой стати изменять свою позицию?

А если совесть все-таки шевельнется и подаст слабый голос: дескать, ты ведь натворил то-то и то-то, - ее быстро усыпляют вновь, растравляя собственные обиды, раздувая претензии. Но, быть может, эффективнее всего усыпляет совесть то, что в злополучных секс-просветовских программах именовалось "снятием стыда". (Один из первых уроков был прямо назван "уроком по снятию стыда".)

Стыдливость - это вообще нечто особое. Не просто одно из человеческих свойств, которое может наличествовать, а может отсутствовать, как, например, ловкость, отвага или музыкальный слух. Стыд - самое первое чувство, которое испытали наши прародители после грехопадения.

"До того люди жили в раю, как ангелы, - пишет св. Иоанн Златоуст, - не разжигались похотию, не распалялись и другими страстями, не обременялись

нуждами телесными, но, будучи созданными вполне нетленными и бессмертными, не нуждались даже в прикрытии одеждою…" ("Беседы на книгу Бытия", XV, 4, стр. 123-124).

Они жили в полном согласии с волей Божией, и, по словам о. Серафима (Роуза), "их умы были направлены в первую очередь на славу горнего мира" ("Бытие: сотворение мира и первые ветхозаветные люди", Братство Преподобного Германа Аляскинского, Платина, Калифорния, Валаамское общество Америки. М., 2004, стр. 190).

"Доколе не превзошел грех и преслушание, они были облечены вышнею славою, потому и не стыдились, - продолжает св. Иоанн Златоуст, - после же нарушения заповеди произошел и стыд, и сознание наготы" ("Беседы на книгу Бытия", XV, 4, стр. 124).

Значит, стыд - это первая естественная реакция падшего, но до конца еще не поврежденного человека, на грех! Ответ души на укор совести, которую принято считать голосом Бога в человеке. Но ведь ответить можно по-разному: например, отрицать свою вину, как потом пытался сделать Адам. А можно даже возмущаться обвинением, утверждая, что содеянное есть не грех, а доблесть. Следовательно, стыд не просто ответ, а ответ покаянный. Вот как формулирует это в своем "Толковом словаре" В. Даль: "Стыд - чувство или внутреннее сознание предосудительности, уничиженье, самоосужденье, раскаяние и смиренье, нутреная исповедь перед совестью". И мы, потомки Адама и Евы, унаследовали от них не только "кожаные ризы", но и реакцию стыда.

Причем интимный стыд (у св. Иоанна Златоуста "сознание наготы", а у В. Даля "срамота наготы") возник сразу же после грехопадения. Как только Адам и Ева вкусили запретный плод, "открылись глаза у них обоих и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания" (Быт. 3:7). То есть можно сказать, что интимный стыд заложен в самом ядре личности, в самой сердцевине человека. И разрушение этого "ядерного" стыда неизбежно влечет за собой бесстыдство в более широком смысле слова. Ведь нельзя разрушить ядро, не затронув прилегающих к нему оболочек. И с другой стороны, нарушение морально-этических норм, не связанных с половой моралью, может, в конечном итоге, привести к бесстыдству и в сфере интимной, ибо, разрушая оболочки, есть большой риск повредить ядро.

К примеру, подростковое вранье обычно связано с желанием без лишнего шума преступить родительские запреты. А что запрещают в этом возрасте родители? Прогуливать школу, курить, пить, потреблять наркотики - в общем, вести асоциальный образ жизни. Соответственно, привыкнув к беззастенчивому вранью (конечно, при условии, что тайное не становится явным и все ему сходит с рук), подросток втягивается в разгульную жизнь, которая часто - и весьма быстро! - приводит к половой распущенности, так что об интимном стыде речь уже не идет.

Стыд - своего рода болевой ограничитель. Он подсказывает человеку: "Не делай (или не произноси) того-то, не ходи туда-то, иначе будет больно. Не физически, так морально". Человеку с неповрежденным нравственным чувством прежде всего бывает стыдно, совестно перед Богом, ведь Бог все видит, Его не обманешь, от Него ничего невозможно скрыть. Стыдно и перед людьми, и перед самим собой.