Владимир Кормер - Крот истории

Ну что же, не хочешь меня принимать?! Я уйду, я гордый!.. Махнул рукой, слезы — да, кажется, были слезы, а может, пот от трудного бега — утер… Пошел назад… Но только на асфальтовую полосу, что вокруг дома, стал, от дома таким жаром на меня дыхнуло, что я, будто меня кто толкнул, метров на десять отлетел, споткнулся, ногу подвернул, плечом о сосну ударился! Нет, всё против меня, сама природа, — да что там природа! — сама неживая материя на меня ополчилась!.. От боли присел, за щиколотку схватился, но тут же вскочил: а если кто увидит?! Скоты, скажут ведь: пьяный, пьяный под куст свалился, мы видели!.. Нет, надо встать и идти, сидеть нельзя!.. Заковылял прочь, подальше от дома. Зубы стиснул. Сворачиваю в боковую аллейку. Думаю: посижу-ка я на лавочке, той самой… Подхожу: вот-те раз! Лавочки-то нету!!! Что такое?! Та же аллейка, вот розовый куст… В темноте-то, правда, не очень разберешь, что к чему… Луна куда-то подевалась! А была ли она? На небе тучи, все заволокло…

М-да… по-моему, за скамеечкой прежде стояли сосны, а теперь вроде бы елки… Или они и были? Не помню, я елку от сосны или лиственницы и на свету-то не всегда отличаю… Но аллейка-то по крайней мере та или не та? — другой так близко от дома ведь нет?!.. Оборачиваюсь и понимаю, что дома, между прочим, не вижу!.. Да и аллейка должна, по моим представлениям, выглядеть иначе: та здесь, у розового куста, кончалась, а эта, вот, загибается еще влево. Да, ясно видно: между берез расчищена дорожка!.. Я лезу к розовому кусту, по запаху — дурак! — хочу определить, тот ли это куст! Следопыт всемирный! На одной ноге балансируя (другая-то подвернута), теряю равновесие, хватаюсь за ветви, шипы впиваются мне в ладони! «Зрю ли розу без шипов», как сказал кто-то… Дую на руки, прыгаю на одной ноге, сам озираюсь… Сомнений нет, я снова заблудился! Аллея не та, и розовый куст не тот, эти кусты вообще не бывают такими огромными, уж настолько-то я разбираюсь!

Куда же я попал?!.. Чу! Опять за деревьями многоэтажные дома, они угадываются по освещенным окнам!..

А вот мелькают огни электрички!.. Туда! Выйти на чистое место и уж там сориентироваться!

Забыв про боль, иду на свет, натыкаюсь на пни, цепляюсь одеждой за сучья… Сбежал в какой-то овражек, вскарабкался на другой склон… Ничего не вижу перед собой! Черт побери! Мистика какая-то! — ни горящих окон, ни электрички, заросли, густые как в джунглях! Вот уж правду говорят: раз в пятьдесят лет такая весна!.. Сунулся туда, сюда, на четвереньках прополз под поваленным стволом (неужели сад настолько запущен?!), впереди прогалина… Нет, все равно ничего впереди не просматривается. Сбился с направления! Слыханное ли дело, быть таким ослом!.. Прислушался. Только лес шумит, неприятно, тревожно… и ни гудков электрички, ни урчания автомобилей — ничего…

Вдруг… р-р-раз! — и провалился! Той ногой, которую перед этим только что подвернул, попадаю в яму!.. Боль адская!.. А-а, наверно это кротовая нора! Но до чего же большая! Так можно ногу и напрочь сломать!.. Осторожно вытаскиваю ногу, с трудом делаю два шага, ползу почти на карачках, и… снова проваливаюсь чуть ли не до колена, теперь другой, к счастью, ногой! Ну что ты будешь делать! Все перепахано! И до чего ж глубоко! Если сразу двумя ногами влететь, можно и целиком туда угодить, как в канализационный люк на улице… Выбираюсь… И тут же опять! Вот местечко!..

И тут — треск сучьев, тяжелый топот, храп, кто-то ломится по кустам!.. Я от неожиданности даже присел… Озираюсь… Жду… Вот он!!!

Прямо передо мной, метрах в пяти, выскакивает на поляну чудовище… страшных размеров крот!.. Крот, крот, это был крот! Лапы, морда, все кротовое, я потом справлялся по Брэму! Там только не сказано, что они бывают такой величины, наверно старое издание… этот был с хорошую свинью, а то и с теленка!.. Увидал меня, опешил, изо рта пар идет, пена капает (уж не бешеный ли?!), уставил на меня шальные, в красноту отдающие глазки (нет, не бешеный, что-то там такое выражали эти глазки, что-то такое затаенное, далекое; а у Брэма еще сказано, что кроты слепые!), серебристая шерсть на загривке стала дыбом (дикая земляная сила чудилась в его хребте и короткой шее), мотнул головой, фыркая, как-то озорно вскинул зад, и боком, боком обратно в чащу! По лесу только гул и треск, как от бульдозера!..

Вот тебе и на!.. Я даже к дереву должен был прислониться, чтоб не упасть… Постоял… Потом двинулся, ну чистый паралитик! Окончательно пришел в себя, замечаю, что иду по проложенной им трассе. А что делать, идти-то все равно куда-нибудь надо!..

Иду и вдруг в стороне замечаю огонек… Не там, где полагал увидеть, и как будто у самой земли… Да, те огни светили повыше… И странно: этот, мнится мне, довольно близок. И еще странно: кроме этого огонька больше ни одного не нахожу, как ни таращу глаза… Стараюсь ступать потише (непроизвольно), шаг за шагом приближаюсь… Ого, да это костер! И там, кажется, люди… Сперва на секунду радость: ну вот, вышел к людям, сейчас все разъяснится! Но следом другое: а что за люди, откуда они взялись? Кто им разрешил на территории дома отдыха жечь костры, куда смотрит охрана?! Иду уже крадучись, хочется повернуть обратно, спрашивается, зачем я иду, это ведь наверняка местная шпана какая-нибудь, через забор перелезли и пьют, что я с ними связываться буду что ли?!.. Сам не знаю почему, все-таки продолжаю идти! Что-то меня будто гонит против моего же желания!

Подобрался совсем близко. Раздвинул ветви, гляжу… Полянка на берегу прудика, вокруг костра сидят люди. Один стоит, как бы что-то им рассказывая. Все тихо, пьяных криков и ругани нет… Смотрю еще… и глазам своим не верю! Да ведь это же крот! Ну да. Стоит, подлец, на задних лапах и говорит человеческим голосом!.. А рядом… ну конечно! — он, он! — маленький человечек с сухой ручкой! Его балахон, и прутик у него в здоровой руке. Маленький человечек то чертит им над огнем какие-то геометрические фигуры, то чешет спину животному… А вот теперь щелкнул его легонько по заднице — подстегивает, значит, чтоб тот не стеснялся и говорил скорее. А вот теперь сунул прутик в огонь, подождал пока затлеется и раскурил трубку… А кто же вокруг?.. Лица мне плохо видны, кто сидит спиной, кого застит пламя, но готов поручиться, что отличаю широкие плечи Ивана Ивановича. А вот это Генриетта, скрючилась, кутается в платок… А вон тот? Не его ли я видел у телевизора, когда пробегал через холл? Жаль, что не рассмотрел тогда лиц, поторопился пройти… Погоди, а это кто же?.. Ба, да это же старая карга, моя уборщица!.. Поднялась, пригибаясь, как в кинотеатре, запетляла по периметру поляны, собирает хворост… Эге… А тут еще и животное замолчало, подняло нос, поводит усами. Неужто учуяло меня?! Я поскорей упал на землю, зарылся в мох! Старая кочерыжка прошла, чуть на меня не наступила!.. Приподнял голову — нет, все спокойно… Затаив дыхание, стал слушать. Разговор как раз сделался громче…