Гурам Панджикидзе - Седьмое небо

— Ничего со мной не случилось, мамочка. Наоборот, пребываю в прекрасном настроении. — Леван попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло.

— Что с тобой, Леван? Я никогда не видела тебя таким.

— Откуда же ты могла видеть, ведь я еще ни разу не женился.

— Ты что, шутишь или правду говоришь? — Нино недоверчиво посмотрела на сына.

— Я не шучу, завтра расписываюсь.

Услышав об этом, из другой комнаты вышел Варлам. Он остановился у стола, и вопросительно посмотрел на сына.

— Что вы так насторожились, вы недовольны? А ведь каждый день покоя не давали — женись да женись! — засмеялся Леван.

Нино все еще не понимала, шутит сын или говорит правду.

— А почему нам ничего не сказал?

— А о чем я говорю сейчас?

— Поздновато, — упрекнул Варлам.

— А если бы я сказал раньше, что бы от этого изменилось?

— Ничего. Просто было бы приятно. Я бы подумал, что сын относится ко мне с уважением, просит совета, считается с желанием отца.

Варлам как будто обижался на сына, но в его голосе все-таки чувствовалась радость. Он верил, что Леван ни в чем не мог ошибиться. Варлам и сам женился, не спросив разрешения у родных, и не считал это большим преступлением.

Но от глаз матери ничто не ускользнуло. Она поняла, что с Леваном случилось какое-то несчастье. С самого начала ее взволновало его больное лицо, и сейчас беззаботное настроение сына казалось ей фальшивым.

— Кто же она такая? — спросил снова отец.

— Миндадзе Маринэ Платоновна, родившаяся в 1935 году, по образованию филолог, специальность — английский язык. Но я не обещаю, дорогой профессор, что она поразит вас своими знаниями.

Леван засмеялся и бросился на диван. Из кармана его пиджака выпал толстый конверт. Леван с недоумением посмотрел на него, и перед его мысленным взором промелькнуло: цех, Арчил Хараидзе протягивает конверт и говорит: «Не принял. Просил передать, что и так благодарен вам за все…» Не принял Лексо… Леван вытряхнул деньги на стол.

— Здесь денег больше чем нужно. Завтра в полдень мы распишемся. Устройте скромный обед. Мне сейчас не до свадьбы. Когда защищу диссертацию, устроим пир.

Теперь и Варлам понял, что Леван не радуется своей свадьбе. Улыбка его исчезла, и он посмотрел сыну в глаза.

— Кто ее родители?

— Миллионеры. Многие женихи зарились на их богатство.

— Я надеюсь, моего сына не могло прельстить чье-то богатство?

— Вы что, допрос мне устраиваете?

Леван искал повода разозлиться, он больше не мог сдерживаться.

— Ты это называешь допросом? — спокойно продолжал Варлам. — Кажется, я имею право знать, кто будет моей невесткой.

— Об этом не беспокойся. Могу тебя заверить, что она вам понравится. — Леван встал и вышел в свою бывшую комнату.

— Какая разница, понравится мне она или нет. Главное, чтобы тебе она нравилась и чтобы ты ее любил, сынок! — по-прежнему сдержанно сказал Варлам ему вслед.

Нино вздохнула, несколько минут сидела в нерешительности, потом встала и пошла к сыну. Леван одетый лежал на кровати, пристроив ноги на стул. Приходу матери он явно был не рад. Знал, что сейчас последуют вопросы, а у него не было сил объясняться. Он закрыл глаза, притворился, что спит.

— Леван, — ласково начала Нино, но через некоторое время в ее голосе появились дрожь, слезы, — скажи, что произошло, почему ты так внезапно решил жениться?

Леван открыл глаза и посмотрел на мать. Опять постарался улыбнуться.

— Не волнуйся, мама, вот увидишь, Маринэ тебе понравится. Сейчас я очень устал. Хочу заснуть. Вы постарайтесь все приготовить, времени ведь осталось мало.

— Встань, я постелю тебе.

Он встал послушно, как в детстве, и немедленно лег снова, едва мать приготовила постель. Нино погасила свет и вышла к мужу. Леван облегченно вздохнул. Сбросил с себя простыню и уставился в потолок. Наверно, было около часа ночи. Сквозь шторы просвечивали огни фонарей. Во дворе все еще раздавались голоса, и время от времени врывался шум мотора. «Наверно, Ачико снова собрал свой мотороллер», — думал Леван.

Шум постепенно утихал. Уже не гудел мотороллер Ачико. Только из соседнего окна доносились звуки магнитофона. Леван не собирался ночевать у родителей. Он так хотел одиночества! Но все-таки он не уехал в Рустави, чтобы еще больше не взволновать родных; он не сомневался, они поняли, догадались, что не все у него гладко.

Лежал неподвижно. Сон не шел.

— Что со мной происходит? — тихо сказал он.

На потолке красиво вспыхивали блики от уличных фонарей. Временами эти блики тихо раскачивались и мигали. Он закрыл глаза и вдруг почувствовал холод. В комнату ворвался ветер, шел дождь. Леван попытался поднять голову, но уже не мог разобраться, шел дождь во сне или наяву. Он спал.

Уже под утро он почувствовал на лбу чью-то руку. Испуганно открыл глаза — рядом сидела мать, укутанная шалью.

— Почему стонешь, сынок, что с тобой? — Нино плакала.

Леван взял ее руку, поднес ее к губам и нежно поцеловал.

— Все хорошо, мамочка, иди спи спокойно!

Леван повернулся на бок. Широко раскрытыми глазами уставился в стену. Нино нагнулась, поцеловала сына, погладила его по волосам, вздохнула и ушла.

Блики, пляшущие на потолке, побледнели, в окно проскользнуло серое утро.

Натия готовила программу курсового концерта. Дома никого не было — все знали, что заниматься Натия любит в одиночестве. На девушке было ситцевое платье с белым воротничком. Он придавал ее спокойному ясному лицу детское выражение.

Когда у дверей позвонили, Натия недовольно поморщилась. Она никого не ждала, и ей не хотелось отрываться от рояля. Медленно, нехотя она встала, открыла дверь и искренне удивилась — перед ней стояла улыбающаяся Миранда.

— Пожалуйста, входите, — растерянно пригласила Натия.

Миранда поцеловала ее и вошла в комнату.

— Занимаетесь? Кажется, я помешала вам, — сказала гостья, указав глазами на ноты.

— Ничего, — вежливо улыбнулась Натия и, предложив ей стул, сама села на диван.

Толстуха Миранда сильно запыхалась, поднимаясь по лестнице. Она уселась поудобней и сладко засопела. Натия знала, что Миранда — подруга Маринэ, и видеть ее, да еще у себя дома, не доставляло ей особого удовольствия.

А Миранда не знала, как приступить к разговору. Она надеялась, что Натии уже известно о женитьбе Левана, и хотела выяснить причины столь внезапного появления Левана у Миндадзе и неожиданной, молниеносной свадьбы. Миранда и Лела ломали себе головы над всем этим. Внимательно наблюдали за Миндадзе, взвешивали каждое слово Левана, но ничего не выходило, разгадать эту загадку они не могли. Леван Хидашели ловко играл роль счастливого мужа…

— Маринэ вышла замуж! — выпалила Миранда, поняв, что Натия ничего не знает.