Вилис Лацис - Семья Зитаров. Том 1

Это произошло на четвертые сутки стоянки на якоре. Выкурив после ужина сигару, Зитар погрузился в чтение английского морского журнала. Там была напечатана большая статья о перестройке парусников в моторные суда и прилагалась подробная калькуляция. Прочитав статью, капитан некоторое время взвешивал правильность выводов и заключений автора. Вопросы эти его очень интересовали, и он уже прикидывал, где и когда начать перестройку «Дзинтарса». «Надо поговорить с Ингусом, их в училище учили всяким новшествам».

Зитар, сунув ноги в мягкие ночные туфли, вышел в коридор, отделявший его каюту от штурманской. Тихо постучал:

— Ингус, ты еще не спишь?

Ответа не было. Зитар открыл дверь: койка Ингуса была пуста. Капитан вышел на палубу. Стояла теплая летняя ночь. При свете луны чуть переливались воды Даугавы, а за молом сверкала серебристая гладь моря. В северной части небосклона виднелись редкие светлые облака. Взгляд капитана повеселел: будет ветер, хороший попутный ветер. На кватере со стороны штирборта стоял, опершись на поручни, Ингус и читал при свете фонаря письмо. Он не слышал осторожных шагов отца и не знал, что он на палубе не один. Освещенное светом фонаря лицо его было бледно, на лбу залегли глубокие морщины. Кончив чтение, Ингус вздохнул и бесцельно уставился в темноту. Рука с письмом повисла вдоль туловища.

Капитан кашлянул. Ингус вздрогнул и поспешно сунул письмо в карман.

— Ты еще не спишь, отец? — спросил он.

— Так же, как и ты.

— Я и не должен спать. Скоро начнется моя вахта.

— Да… — Зитар подошел к сыну и положил руку ему на плечо. — Ингус, я хочу поговорить с тобой. Скажи, что происходит? Почему ты все вздыхаешь и хмуришься?

Под пристальным взглядом отца Ингус опустил глаза.

— У тебя какие-нибудь неприятности? — продолжал Зитар. — Ну, говори же! Мне ты все можешь сказать. Мы всегда хорошо понимали друг друга. Разве я когда-нибудь сердился, если тебе случалось что-то сделать не так, как надо?

— Нет… Но как я тебе стану говорить о таких делах?.. Ты будешь сердиться.

— И это называется моряк! — рассмеялся капитан. — В конце концов, я просто имею право знать. Я видел у тебя в руках какое-то письмо. Наверно… какая-нибудь девушка?

— Да, — прошептал, покраснев, Ингус.

— А мне ты не можешь показать письмо?

Ингус долго молчал, затем пристально взглянул отцу в глаза.

— Я сам хотел тебе его показать.

— Так давай сюда. Не будь таким чувствительным. Ведь я не акула.

— Боюсь, отец, ты неправильно все поймешь. Я не виноват, она сама этого хотела. Если дашь слово, что не будешь очень сердиться…

— Какой ты смешной, Ингус. Что за разговор?

Мгновение помедлив, Ингус протянул письмо отцу:

— Прочти и обдумай все, только разреши мне теперь уйти.

— Ну хорошо, хорошо, — проворчал капитан и медленно направился в свою каюту.

— Да, вот еще что! — крикнул вслед ему Ингус. — Когда прочитаешь, скажи мне, что ответить.

— Увидим.

Зитар спустился в каюту, устроился поудобнее на вращающемся стуле и закурил сигару. Затем раскрыл письмо:

«Любимый Ингус!

Прошло уже две недели с тех пор, как ты уехал и обещал написать, чем кончатся твои переговоры с родителями. У нас теперь все знают, что мы обручены. Соседи интересуются, когда будет свадьба и где я буду жить — в Кюрзенах или перееду к Зитарам. Помнишь, как мы договорились: ты пойдешь в плавание и накопишь денег, тогда мы и поженимся. Я согласилась ждать. Только надо, чтобы была полная ясность. Милый Ингус, нам ведь ничего особенного не нужно. Год я еще могу пожить у матери, пока ты заработаешь деньги, — многие молодые женщины так живут. Мебель нам сейчас не нужна. А свадьбу сыграем самую скромную, достаточно, если только один раз огласят в церкви, ведь ты моряк и должен уходить в плавание. Почему ты мне не пишешь? Я жду каждый день весточки. Говорил ли ты со своими? Обдумай все как следует и не медли. Мама говорит, что отец не может тебе запретить жениться, потому что ты совершеннолетний. Ингус, я буду тебя ждать на той неделе. Если ты не приедешь, я не знаю, что со мной будет. Приезжай скорее! Если твое судно не может задержаться, оставайся на берегу, устроишься на другом корабле. Штурманы теперь всюду нужны. До свидания, милый Ингус.

Твоя Лилия.»

Зитар с досадой смотрел на исписанный листок и, барабаня по столу пальцами, сосал сигару. «Черт его знает, откуда это у нас у всех — замараться раньше времени… Эта Лилия, видно, не глупа. Да и все они таковы. Мальчишке двадцать лет, только, можно сказать, жить начинает… И как жить! А тут поди свяжись с девчонкой. Какой из этого будет толк? Они скоро надоедят друг другу и станут жить как кошка с собакой. И почему ему нужно начать именно с дочери Кюрзена? Хорошие знакомые, почти друзья… Как тут скажешь „нет“? Начнется вражда. Очень неприятное положение…»

Долго в ту ночь думал капитан Зитар. И, вероятно, что-то придумал, потому что, когда вышел на палубу, он был совершенно спокоен. Ингус, увидев его, остановился. Отец теперь все знал. Что скажет он? Взгляды их встретились: один лихорадочный и смущенный, другой спокойный и уверенный. Легким дуновением ветра унесло в темноту искорку с кончика сигары, о борт судна тихо плеснула волна. Капитан отвернулся и стал смотреть на море, навстречу поднимающемуся ветерку, в темнеющую даль и бегущие в свете месяца облака. Вдруг он вынул изо рта сигару, и по палубе раскатилась громкая команда:

— Все наверх! По местам! Поднять якорь! Распустить паруса!

При свете фонарей началась веселая суетня. На баке резко завизжала ручная лебедка, заскрипели блоки, паруса со свистом взвивались кверху. Серые полотнища надулись, судно медленно повернулось и заскользило в сторону моря. Матросы, забравшись на мачты, ослабили верхние паруса, гордо выпятили грудь паруса на реях.

Когда все было приведено в порядок и свободная от вахты смена легла спать, Ингус пошел принимать вахту.

— Ты подумал о том, что мне ответить? — несмело спросил он отца.

Капитан Зитар указал на паруса, распустившиеся во всей своей красоте и несущие судно навстречу западному горизонту:

— Вот наш ответ.

Лилия Кюрзен действительно была неглупой девушкой, но ее мать оказалась умнее: у нее был достаточный жизненный опыт.

— Если станешь стесняться да выжидать, никогда не выйдешь замуж, тем более за капитана, — сказала она, когда от Ингуса вторую неделю не было писем. — Не думаешь ли ты, что он станет тебя разыскивать?

— Что же мне делать? Уехать в Ригу и повиснуть у него на шее? Мы совсем не договаривались, чтобы сразу…

— Упусти только, упусти, потом будешь локти кусать. Ты думаешь, здесь никто не знает о ваших прогулках по взморью? Или у меня нет глаз? Сколько раз я находила твою кровать пустой! Я только ничего не говорила. Пусть гуляют, пусть встречаются, авось все будет по-хорошему. Но если теперь не сумеешь его удержать, ты просто глупая гусыня. Я твоего отца, когда мне нужно было, не отпускала. Он тоже собирался в плавание. А я ему: ни с места! Пойдем к пастору! Так и не поехал никуда. Первое время брыкался и плевался, потом обошлось. А разве сейчас мы живем хуже, чем любая другая супружеская пара?