Вилис Лацис - Сын рыбака

Брат Петер был слишком ограниченным человеком, чтобы стоило посвящать его в такое дело. Подходящих товарищей Фред не находил ни среди гнилушан, ни в соседних поселках. Вот если бы Оскар остался прежним другом, с ним еще стоило бы… Но у него своя семья, ему надо жить с оглядкой, ему больше нельзя действовать ва-банк. Вдобавок в их отношениях все еще чувствовался какой-то холодок.

О появлении Питериса и его намерениях Фред уже слышал. Он понял, что этот зевать не станет, и ему захотелось поближе познакомиться с предприимчивым человеком.

— Здравствуйте! — еще раз сказал он ему, приподымая шляпу. — Ждем не дождемся вашего приезда в Гнилуши. Мой брат был вчера на собрании и слышал вашу речь.

— Что у вас там поговаривают?

— Ждут вас. В Гнилушах все то же, что и здесь. Радуемся, что наконец наступают другие времена, — начнем сами о себе думать. Так устали ждать помощи от других…

Питерис с удовольствием бы поговорил с ним подробнее, потому что решил на следующий день выступить у гнилушан.

— Что вы на это скажете? — спросил он тихо у Бангера, который собрался идти домой.

Бангер неопределенно пожал плечами:

— Смотрите сами…

Ничего больше не добавив, лавочник ушел, оставив его с Фредом. Огорченный разговором с Оскаром, «друг рыбаков» не удержался и резко оборвал распинавшегося Фреда:

— Говорить, конечно, легко, а как только доходит до дела, вы сейчас же на попятный. Вот молодой Клява, например. Ему бы очень хотелось, чтобы дело у вас было поставлено на широкую ногу, а когда я сказал, что надо и самому постараться, он отнекивается: куда-де мне, пусть кто-нибудь другой.

— А чего с него требовать, — с презрительной гримасой сказал Фред. — Я тоже его знаю очень хорошо. От чего это он отказался?

— Не захотел, чтобы его выставили кандидатом на выборах в сейм.

Глаза у Фреда широко раскрылись. До таких высоких материй он еще не додумывался. Депутат сейма!.. Оскар — в сейм! Здорово! Что-то даже кольнуло американца в самое сердце, губы помимо воли искривились в завистливой улыбке.

— С ним у вас ничего не выйдет, — уж очень он зазнается… Но если вам так срочно… я бы не отказался. Да вы можете хоть сейчас занести в список мое имя, Фред… то есть Альфред Менгелис.

— Мы подбирали наиболее известных людей, имеющих здесь влияние.

— Кто же меня здесь не знает? Да вы сходите в местечко, спросите любого. Фред Менгелис — порядочный парень, о нем ничего дурного не скажешь. Пардон, извините, что я так говорю. Самому ведь неудобно рекомендовать себя, но если другие так загордились, мы им утрем нос. Оскар… Ха-ха-ха! Вот тоже, нашли кого выдвигать! Я его давно знаю, когда-то мы вместе заворачивали делами. Правда, хватка у него есть, но в общем ничего особенного, другие работали бы чище. А что, паспорт для этого тоже нужен?

— Для чего?

— Ну, для этого списка.

— Ах, вы вон о чем! Ну, это еще не к спеху, — старался отделаться от него Питерис. Готовность Фреда его ничуть не обрадовала. От людей, которые сами навязывались, он добра не ждал.

После недолгого изучения «друга рыбаков» Фред в конце концов решил рискнуть:

— Пройдемтесь немного подальше, здесь еще кто-нибудь подслушает. Я придумал одну хорошенькую штучку, но мне нужен компаньон, а со здешними связываться не стоит.

— Ну-ну! — понукал его заинтересованный Питерис. Они ушли за дюну, и там Фред полушепотом сообщил Питерису великолепно разработанный план. Слушая его, низкорослый человечек даже бородкой затряс от возбуждения и стал почесывать ладони о брюки.

— Для предвыборной компании нужны будут деньги, а нам стоит только взяться за это дело — и они сами в руки поплывут, — нашептывал Фред. — И это тоже хорошо, что вы будете в городе, а я на побережье. Вы мне помогите только на первых порах!

— Тогда придется вступать в кооператив, — задумчиво сказал Питерис. — Бангер приглашает.

— Это пожалуйста. Я тоже в нем состою. Ну, так как же, по рукам?

— Ну что же, попробуем. — И, выразительно посмотрев в глаза Фреду, Питерис добавил: — Тогда вы будете стоять третьим в нашем списке.

Они разошлись. Питерис вернулся в поселок. Фред все еще стоял на склоне дюны и улыбался своим радужным мыслям… о сейме и о многом другом.

— Теперь держись, Оскар!.. Теперь ты увидишь, на что способен Фред. Эх ты, работяга!

Хотя Бангер и сослался на дела, но это была только отговорка. Обстоятельства, заставившие хитрого лавочника уйти домой, были совсем иного порядка. Правление кооператива решило уволить коптильщицу, которая прошлой весной приехала в Чешуи откуда-то с курземского побережья. Постановление было принято без ведома Оскара. Бангер тоже был замешан в этом деле, поэтому ему не хотелось выступать в открытую против зятя. Оскар без сомнения будет противиться, потому что эту коптильщицу он сам пригласил на работу.

Что заставило рыбаков-хозяев пойти на это? Жадность и зависть. Осис и старый Дунис с самого начала ворчали, что вот приходится отваливать такую уйму денег чужой женщине, когда ее работу может выполнять кто-нибудь из своих, и это обошлось бы гораздо дешевле. А главное, у Кристапа Лиепниека завязалась слишком тесная дружба с коптильщицей, в то время как у его семьи были на этот счет совсем иные намерения: ведь Вильма Осис была почти обручена с Кристапом. Соседи, друзья детства — чем не пара?

Поэтому Бангер и удрал. Вскоре после его ухода в рыбокоптильню пришли члены правления — Лиепниек и Осис. Присутствовали тут и другие, Фред тоже остался. Старики предпочли бы обойтись без Оскара, но раз он не уходил… Они потоптались, закурили, незаметно подтолкнули друг друга в знак одобрения. Осис оказался смелее всех.

— Сегодня последнее число месяца, — начал он.

— Как будто, — равнодушно ответил Оскар. — Есть какие новости?

— Нет, ничего нового, только вот думаем, что мы уже довольно на нее насмотрелись, сами теперь справимся… С какой стати транжирить деньги на чужого человека? Сможет и из наших кто-нибудь…

— Да вы о ком говорите? — Оскар внимательно посмотрел на стариков.

— Ну, об этой мастерице-коптильщице. Мы постановили рассчитаться с ней за прошлое, и пусть ее уезжает обратно в Курземе.

— Вот как! — Оскар сразу помрачнел. — Хотите ее уволить? Да вы рехнулись! Опять чтобы портить товар, как вначале?

— Велика хитрость коптить салаку! — перебил его Лиепниек.

— Ну, а как быть с угрем, камбалой, лососем?

— Если у других духу не хватает, я могу взяться за это, — вызвался вдруг Фред.

— Вспомните, как обстояло дело первый год, — продолжал Оскар. — Первые партии нашей копчушки никто брать не хотел — то слишком сырая, то очень сухая, то нет блеска. Наконец мы своим товаром завоевали рынок, могли бы работать да работать, и вдруг — на тебе! Чего вы дурака валяете?