Алексей Кирносов - Перед вахтой

— Вы можете предложить что-нибудь другое? — холодно осведомился председатель колхоза.

— Не могу, — смущенно улыбнулся младший лейтенант.

— Тогда прошу вас сидеть и ждать, — сказал председатель и потянулся к телефону.

Он звонил по многим номерам и разговаривал по-латышски. То мягко, удовлетворенно кивая головой, то повышая голос до приказного тона. Он все еще набирал номера, когда в кабинет стали заходить люди, все больше старики и парни старшего школьного возраста.

— Ведь это же жуть морская! — тихо восклицал младший лейтенант Кипяченов. — Ведь это же лезть в воду по горлышко! Надо мечтать о вечной славе, чтобы согласиться на такое самоотверженное безумство.

— Да, январь на дворе, — кивал Антон, соглашаясь.

А люди скапливались в просторном кабинете председателя, входили, выходили, разговаривали, поглядывая на двух' пришельцев в военно-морских пилотках с белым кантом.

Председатель подал знак, и все вышли на улицу. Арвид Янович вышел последним и запер свою контору на ключ. Антон взглянул на термометр, повешенный у двери. Увидев на приборе минус три градуса по шкале Цельсия, Антон вдруг сообразил, что ему тоже придется лезть в воду по самую шейку. Стало заранее жалко себя, и вспомнилась коричневая физиономия мичмана Дулина, когда лопнула паршивая головка блока. Не мог, что ли, заменить ее перед походом? Небось сам в воду не полезет! Антон сейчас ничего не имел против, чтобы отец, демобилизовал этого растяпу. Однако, подумав столь опрометчиво, он сразу пошел на попятный, нашел оправдывающие мичмана обстоятельства, и, вообще, ни один механик не может определить заранее, когда бесчувственная железка захочет треснуть…

Толпа топала резиновыми сапогами по гравийной дороге, извивающейся параллельно берегу моря. Остановились у двухэтажного сарая, огороженного развешанными на кольях сетями, взяли лопаты, веревки и четыре бревна. Снизившаяся над сараем чайка прокричала, паря, что-то соболезнующее. Справа под дорогой предостерегающе ворчало море. Хрустко подавался под сапогами гравий.

— Сорок человек, — подсчитал младший лейтенант Кипяченов. — Да наших десяток.

— Должны спихнуть! — уверенно сказал Антон. — Полсотни молодцов — это же сила!

— Я не об этом, — махнул рукой младший лейтенант.

— О чем еще можно думать? — удивился Антон.

— О том, наберется ли у меня на борту пять килограммов спирта. А что спихнем, в этом нам сомневаться нельзя. Гляди, какие бревна.

— Не в бревнах сила, — возразил Антон. — Какой председатель!

— Весомый моряк, — кивнул младший лейтенант Кипяченов.

Обогнули мыс, и Антон разглядел катер. Он стоял на том же месте, а может, чуть ближе к берегу. Арвид Янович замедлил шаги, спросил у Кипяченова:

— Он?

— Он, сердечный, — вздохнул командир МО-32.

— Нехорошо подошли, — сказал председатель колхоза. — Здесь длинная отмель и камни.

— Выбирать не приходилось, — пожал плечами младший лейтенант.

Впереди бежали мальчишки. Сверху скользила в воздухе чайка и произносила что-то тоскливое своим некрасивым голосом. Антон узнал место, где они высадились на берег.

— Ваша шлюпка? — спросил председатель, глядя на стоящий под берегом четырехвесельный ял.

— Моя, — кивнул младший лейтенант.

— Хорошая шлюпка, — одобрил Арвид Янович. — Садитесь в нее и плывите на судно. Люди сейчас подойдут.

Опустив ресницы и заметно смущаясь, Кипяченое произнес:

— Спасибо… У меня наберется граммов по сто спирта на брата… Как вы считаете, Арвид Янович, до или после?

— После, — деловито кивнул председатель. — Ноги растереть очень полезно.

На берегу разгорелся костер, и мальчик с носом пуговкой подкидывал в него корявые сучья.

Едва поставив ногу на металлическую палубу, младший лейтенант пошел распоряжаться:

— Матятин! Растопить плиту до красного каления! Венков, вернитесь обратно в радиорубку! Крутов и Жеребсон, в резиновых костюмах пройти море до глубины метр восемьдесят и растащить с пути все камни! Охотин, шлюпку на борт и закрепить по-походному! Механик, еще раз обследовать винт и рули! Мотор на малые обороты. Боцман, бухту тридцатисемимиллиметрового троса на палубу!..

Антон наладил стропы и ручной лебедкой вытащил из воды шлюпку. Он аккуратно установил ее в кильблоки, закрепил талрепами и укрыл брезентовым чехлом. Закрепить шлюпку по-походному — это значит закрепить ее так, чтобы она не упала, даже если бы катер перевернули вверх килем, приподняли и потрясли.

— Хорошая шлюпка, — повторил он слова Арвида Яновича. Шлюпка и в самом деле преотличная, гладкая, крутобокая,

обводистая, с прочным транцем. Надежная конструкция, отработанная веками. Хоть иди на ней через океан. Будет взмывать на водяные горы и плавно скользить вниз. Вымокнешь, конечно, но не утонешь. Сюда бы еще подвесной мотор сил на двадцать — цены бы этому ялу не было. Впрочем, нет. Лучше парус. Что такое мотор? Шум, грязь, заботы и никакой гарантии. Вот лопнула в нем одна железка — и сиди кукуй в аварийном состоянии, бегай по людям, умоляй о помощи. А парус никогда не подведет, дул бы ветер. А когда на Балтике ветра нет?

Еще один костер запылал на берегу. Цепочка людей двинулась в море. Километр всхолмленной воды отделял их от катера. Люди шли вперед, погружаясь все глубже.

Вернулись на борт Крутов и Жеребсон. Доложили, что все камни с пути убраны. Механик сообщил, что под винтом расчищено, но погнутые лопасти отнимут узла полтора скорости…

Вылез на мостик тоненький старшина второй статьи Венков.

— В рубку вам приказано! — крикнул на него командир. Старшина второй статьи перевел взор на море.

— Что делается! — произнес он, заглядевшись на идущих по морю людей. — Интересно, хватит ли у них коек в лечебнице?

Он поежился от ветра и скрылся в рубке.

Люди подошли, и вода была им по грудь, а большие волны захлестывали до глаз и до шапок. Арвид Янович зычно крикнул по-латышски, и люди облепили катер с обоих бортов.

— Поработать винтом? — спросил командир.

— Пока не надо, — сказал председатель. Он снова крикнул.

Сперва навалились правые, и катер скрепился влево. Тут навалились левые и накренили катер вправо.

— Шевелимся! — закричал младший лейтенант Кипяченое.

Арвид Янович снова скомандовал, и люди старались тащить катер вперед, но он не двигался. Председатель кричал, и все кричали в такт, но упрямый корпус стоял на месте, как прибитый гвоздями.

— Все за борт! — рявкнул младший лейтенант Кипяченое и прыгнул в воду прямо с мостика.

С гиканьем посыпались в воду матросы. Радист Венков выглянул из рубки и застыл, разинув бледный рот. Антон тоже прыгнул, почувствовал мгновенный ожог ледяной воды, заорал что-то нечленообразное, уперся ногами в дно, а руками в борт, напрягся в такт команде Арвида Яновича — и холода как не бывало Гулкое, хриплое «ах!» вырвалось из пятидесяти глоток, и под килем хрустнуло, заскрежетало, и катер прополз первый метр. Арвид Янович крикнул, и два старика, окунаясь Е головой, подсунули под киль бревно. Снова навалились, двинули, подсунули второе бревно, потом третье и четвертое.