Вера Щербакова - Девушки

Работая над своим рационализаторским предложением, Варя Жданова и не думала делать из этого секрета: наоборот, она рассказывала подругам по бригаде каждую свою новую мысль, про каждое, пусть незначительное изменение в чертежах. Далеко не всегда, конечно, девушки могли по-деловому помочь Варе, но зато частенько (ведь Сима и Лизочка были хорошими практиками на станках!) наводили её на нужное решение. А это Варе было очень дорого.

Тамара Комова неизменно присутствовала на таких сборах, но не мешала им, как бывало мешала Варе заниматься: не шумела, не требовала точно по расписанию гасить в комнате свет, а раз от разу начинала проявлять все болеё повышенный интерес к их работе. И это нравилось Варе: «За ум девушка взялась, не хочет от нас отставать».

А Тамара ходила эти дни сама не своя. Она не сомневалась в успехе предложения, прослышав о положительном отзыве Титова. Какой шум, какая слава ждали угловатую, застенчивую Жданову!

«Но за что?»— тут же сомневалась Тамара,

Одаренная неплохой памятью, она жадно слушала я вникала в то, что говорилось и делалось при ней. Ей даже снились по ночам Варины чертежи, пометки к ним и пояснения, Не трудясь сама, Комова несколько скептически смотрела на работу девушек: «Подумаешь, изобретите ли!.. Один резец к станку добавили!» Предложение Вари казалось ей несложным, она и сама могла бы разработать его: просто Жданова с присными опередила её, нот и вся заслуга!

«Но зачем я отпустила Варьку из своей бригады, зачем?.. — раскаивалась теперь Тамара. — Пусть бы Варька практически руководила делом, а я через администрацию двигала. Ну а слава пополам».

Тамара смотрела на свое похудевшеё лицо в зеркало с чувством неизъяснимой нежности.

— Бедная моя, бедная головушка, до чего довели тебя завистники и недоброжелатели! — слезливо приговаривала она, воображая, как станет защищаться и выгораживать себя, неизменно веря в свою счастливую звезду.

Узнав от Вари, что она еще не подавала на свое изобретение заявку в бриз, Тамара обомлела: «Вот случай! Но как им воспользоваться, чтобы довести дело до конца?»

Дождавшись первого же вечера, когда Жданова ушла в техникум, а Симы также не было дома, Тамара принялась рыться на Варином письменном столе. Пальцы её дрожали, и она настороженно прислушивалась, не идет ли кто. Никто не шел, но и нужных ей чертежей тоже не было.

«С собой в портфеле, ведьма, таскает», — тяжело опускаясь на табуретку, простонала Комова и долго сидела так: ссутулясь, навалившись грудью на стол. Скупые слезы жгучей досады выступили на глазах Тамары, перед которыми, как будто наяву, проплывали и меркли взлелеянные ею видения.

…Вот она с высокой трибуны во дворе завода произносит взволнованную речь о своем изобретении. Она говорит, энергично жестикулируя, в белом с розами платье, молодая талантливая девушка — надежда и гордость всего коллектива! Внизу стоят тысячи людей всех смей, слушая её, а она вознесена над ними… Вот директор жмет ей руку, благодарит за речь, и тут же пристыженный Лукьянов спешит публично принести извинения за свое столь нелепое выступление против неё на комсомольском собрании, Тамара милостиво, но, правда, с плохо скрытой усталостью протягивает ему руку, на которой надета именная браслетка: это ей подарок от администрации цеха.

Аплодисменты, возгласы «ура»…

Тамара резким движением подняла голову, выпрямилась. Не ей, а ненавистной Ждановой достанется все это торжество, возможно, не такое красочное, но все же!.. А Варька даже воспользоваться не сумеёт им как следует.

«Ах, да пропади она пропадом, стоит ли в конце концов терзаться! — начинала понемногу подбадривать себя Тамара, пуская в ход привычное рассуждение — Не пожалеёшь сама себя, так и никто тебя не пожалеёт, все люди эгоисты. Худею, дурнею, чего ради? Да и велика ли честь быть автором крошечного, с гулькин нос, изобретения, которое она, Тамара, знает все на память!»

— Да, знает все на память… — машинально повторила она и вдруг вне себя от сверкнувшей догадки вскочила со стула.

«Конечно, не списывать! Зачем мне это? Тут уголовщиной пахнет. Самой по памяти начертить и написать все! Вот эврика так эврика! Пусть потом попробуют придраться, доказать… Что именно? Чертежей дома нет, в портфельчике с собой носит. На здоровье! Зато копия здесь! — Тамара хвастливо щелкнула себя по лбу. — Недаром, значит, я пожертвовала свободными вечерами, рассиживаясь с этими простофилями!»

Комова ходила по комнате, кутаясь в пуховую, привезенную еще из колхоза шаль. Ее познабливало, а в горле отчего-то сохло, как при высокой температуре, и ежеминутно тянуло пить холодную воду.

Скоро, скоро о ней услышат и в родной деревне! Теперь Тамара уже не умаляла заслуги этого, хотя и небольшого, рационализаторского предложения. Зачем кривить душой? То, что предложение было далеко не готовым, не отпугивало Тамару, а наоборот, она находила это очень удачным: Лева, инженер Белочкин, поможет ей доработать его, причем значительно раньше, чем сделает то же Варя! Придется, ничего не попишешь, постараться перед Левой…

Белочкин не столько удивился, сколько смутился, открыв Тамаре дверь.

— Не ожидал, у меня беспорядок, — сказал он, помогая Тамаре снять пальто. Она раздевалась, распространяя запах дорогих духов от зеленого, мягко облегающего её пышную фигуру платья, рисуясь перед Левой в своих желтых янтарных бусах на полной белой шеё…

— Я нравлюсь тебе? — спросила Тамара, кокетливо поправляя прическу у зеркала.

— Очень! — вскричал Лева и потянулся было обнять франтиху.

Но Тамара отвела его руки, игриво отстраняясь от молодого человека.

— Я к тебе с серьезным разговором, Левушка, и с просьбой. Поможешь мне? — жеманно произнесла она.

— Не знаю, в чем именно? — поймав Тамарину руку и целуя её, с покровительственной улыбочкой на губах отвечал Белочкин. — Если за кого-нибудь выйти замуж, то едва ли…

— Фи, Лева, я серьезно. Не шути. Посмотри вот! — Тамара достала из кармана тетрадь, над которой она немало попотела, восстанавливая на память работу Ждановой. Тамара трудилась, не щадя своих сил, не ленясь ездить в отдаленную от их района читальню, во избежание всяких непредвиденных встреч.

Весьма натурально волнуясь (вдруг откажется!), Комова стала расписывать инженеру свои неудачи: сколько она прокорпела бессонных ночей над этим рационализаторским предложением, как устала и теперь, боже мой, зашла в тупик!

Белочкин нехотя взял тетрадь, но, просмотрев первую страницу, уже с интересом перелистал всю работу до конца.

— Да у тебя умненькая головка, Томочка! Что ж, оставляй, посмотрю в свободный час.

Тамара благодарно сжала ему руку, задержав её дольше обыкновенного.