Сергей Мартьянов - Дозоры слушают тишину

Наш второй земляк — Иван Абдрахманов, младший сержант, командир отделения (возможно, Иваном его стали звать в армии). В Новоселках этого человека до сих пор вспоминают добрым словом. Есть и живые свидетели его подвига. В селе Корсики Смоленской области мне удалось разыскать Гавриила Ивановича Тупицына. Войну он встретил в Новоселках, на строительстве долговременных огневых точек пограничного укрепрайона. Гавриил Иванович хорошо помнит Абдрахманова: они вместе сражались. По моей просьбе он написал о своем друге. Письмо его интересно и передает такие любопытные детали о нашем земляке, что я позволю себе привести его почти целиком:

«И вот в бою с немцами наступил самый критический момент. В тылу заставы, у ветряных мельниц, они выбросили воздушный десант — человек двадцать парашютистов. Кольцо вокруг нас замкнулось. А были раненые, которых надо было эвакуировать в тыл. Мы ведь все думали, что не сегодня-завтра Красная Армия подойдет и вышвырнет захватчиков с нашей земли. Так вот, нужно было разорвать кольцо окружения. И тогда младший лейтенант Горбунов направил Абдрахманова и бойцов его отделения уничтожить гадов. Вместе с ними он послал и меня. Мы подползли к приземлившимся парашютистам и забросали их гранатами. Я видел, как Абдрахманов пристрелил двух немецких солдат, а третьего — офицера, который возглавлял десант, заколол штыком. Насколько мне не изменяет память, офицер этот был в звании майора. С его гибелью парашютисты были рассеяны, и кольцо, сжавшееся вокруг заставы, распалось.

Все было бы хорошо, да во время боя возле Абдрахманова разорвалась вражеская граната, и он упал в окопчик. А тут и меня ранило осколком снаряда, и я потерял сознание.

Очнулся в темном пустом доте, куда меня втащили товарищи. Дот строила наша команда, но так и не успела достроить. В нем я пролежал трое суток и не знал, кто вокруг — наши или немцы. Очень хотелось пить. Ночью я выбрался из дота и пополз к ручью. Меня подобрали здешние крестьяне и отнесли в деревню Новоселки. Тут я и узнал, что заставы уже нет, наши везде отступают и что немцы взяли Минск. Значит, я остался как бы в плену.

Горько стало на душе: лучше бы, думаю, уж убили. Меня положили в сарай одной местной жительницы. Там уже лежали наши раненые ребята-пограничники: Бузин, Кругликов и Абдрахманов. Бузин и Кругликов были ранены в ноги, я в спину, а младший сержант Абдрахманов — в бок. Словом, положение наше было тяжелое, но мы духом не падали. В сарай приходили женщины и ухаживали за нами. Приносили еду, питье, лекарства, перевязывали нас. Большое им спасибо!

Абдрахманов был среди нас самым старшим и самым грамотным. Он окончил несколько курсов не то техникума, не то института, не помню сейчас. Вспоминал свой Казахстан и все жалел, что не может бить гитлеровцев. А вообще-то он был очень тихий, даже застенчивый.

Ближе к осени нас разобрали по хатам жители Новоселок. Абдрахманов стал жить в семье Ивана Конончука. А еще нам помогали Мария Андреевна Ушакова, Константин Козловский, Петр Яцкевич. Благодаря их заботам мы оправились от ранений и стали подумывать, как бы уйти к партизанам.

Но получилось так, что меня и Абдрахманова схватили немцы и увезли в Брест, в тюрьму. Выдал, наверное, солтыс — староста. Ну, сидим мы в тюрьме неделю, вторую. Среди пленных был бывший пограничник Шиленко, демобилизованный в 1940 году да так и оставшийся жить в тех краях. Абдрахманов стал уговаривать нас бежать. Раз уж попались к фрицам, пощады от них не жди. Надо уходить.

Нас погнали в баню и в бане оставили ночевать. А утром должны были доставить на вокзал, посадить в товарные вагоны и увезти в Германию. Такой слух прошел.

Абдрахманов сказал: «Если сейчас не убежим, то никогда не убежим. А я лучше умру, чем буду работать на проклятых фашистов». И такая ненависть светилась в его глазах и решимость! Я и Шиленко согласились бежать вместе с ним.

Окна в бане на первом этаже были с решетками, а на втором — без решеток. Мы решили прыгать по очереди. Абдрахманов, как старший по званию, сказал, что будет прыгать последним, чтобы в случае чего прикрывать наш отход. Внизу ходил часовой. Как только он скрылся за углом, Абдрахманов скомандовал: «Прыгай!». Первым прыгнул я, вторым Шиленко. Мы отбежали метров на триста от бани и услышали выстрелы. Абдрахманов был убит часовым, подоспевшим из-за угла. Так погиб наш верный друг, отдав свою жизнь за то, чтобы мы спаслись».

А каким он был в жизни, этот отважный человек, принявший смерть во имя своих ближних? Вот что рассказывает о нем Мария Ивановна Горбунова:

«Припоминаю облик Абдрахманова: широкое лицо, слегка выдающиеся скулы, чуть косоватый разрез глаз. Говорил он с акцентом. Когда мы занимались художественной самодеятельностью, приглашали и его, чтобы он спел казахские песни. Он смущенно улыбался и отказывался. Но зато в часы отдыха в саду заставы они вместе с политруком Горбачевым, родившимся в Киргизии, пели казахские песни и пели так, что заслушивались все пограничники.

Припоминаю еще, что Абдрахманов очень любил природу, восхищался ее красотой. Умел замечать в природе то, чего не видели другие. Бывало и так, что он приносил цветы белой акации. Однажды чудесный букет из таких цветов подарил мне.

Я часто видела его с книгой. Как-то он читал «Буревестника» Горького. Я спросила, нравится ли ему это произведение? Он сказал, что очень нравится. Я ему предложила прочитать его на нашем концерте, но он улыбнулся и ответил: «Нет, у меня не выйдет». Он был очень застенчив».

Таким был Абдрахманов в жизни — скромным и незаметным. Может, это и есть приметы подлинного мужества?

Мария Андреевна Ушакова, вылечившая Абдрахманова, и поныне здравствует в Новоселках. Она сообщила мне, что кандидат в члены Коммунистической партии Абдрахманов сдал ей на хранение свою кандидатскую карточку, чтобы она не попала в руки фашистов.

Почти всю оккупацию женщина пуще глаза берегла партийную книжку нашего земляка, пока внезапно вспыхнувший пожар не уничтожил хату и все ее содержимое.

Что еще мне известно о наших земляках? Передо мной список личного состава 2-й погранзаставы. В нем значится: Абдрахманов Иван Абдрахманович родился в 1916 году, в армию призван в 1939, образование неполное высшее. Мусурупов (или Мусрепов) Амансет Джесупович родился в 1918 году, в армию призван в 1939, комсомолец, образование четыре класса. Может быть, на эти скупые сведения откликнутся их родственники и друзья.

Можно подробно рассказать и о других героях, ставших известными нам во время поездки. Например, о лихих кавалеристах Иване Платонове и Александре Смале. Или о пулеметчиках Николае Бедило и Арсентии Васильеве, стрелках Андрее Колодине и Дмитрии Сновалкине и многих других. Но оставим их для книги. Прибережем для повести и патриотические поступки жителей Новоселок, помогавших пограничникам в тот грозный час. Иван Григорьевич Паневский и Кирилл Павлович Александрович, Евгений Михайлович и Нина Михайловна Гордиюки, Павел Антонович Калихович и Иосиф Кириллович Гребень, как и те, кто уже назван в этом очерке, войдут в мое будущее повествование.