Юрий Платонычев - А дальше только океан

Девять лет политработник Ветров был подводником и, если бы не болезнь, век бы плавал. Проклятый желудок положил предел мечтам об атомоходах, а кадровики уговорили: иди, мол, по противолодочной технике, для своих же лодок стараться будешь. Вот он и старается, а все же иногда грусть берет.

Еще в те светлые годы зародилась у Валентина Петровича мыслишка насчет телевидения. Оно ведь как гора, что сама пришла к Магомету, да тот не знает, как с ней быть: любоваться ею или отворачиваться. Конечно, футбол, хоккей, какой-нибудь фильм детективного сериала или там крутящиеся шарики «Спортлото» пусть себе наши моряки смотрят по принципу «хочу — не хочу». Но ведь есть же передачи, которые лучше всего было бы смотреть всем, — «Время», «Служу Советскому Союзу», «Человек и закон». Это же самое нужное, актуальное, да и на самом высоком уровне.

Прошлым летом Валентин Петрович говорил об этом с Николаенко. Тот отмахнулся: дескать, распорядок придется ломать, да и навязывать людям зрелища не стоит.

«Надо бы с Виктором Федоровичем теперь обсудить это», — решил Ветров и, справившись, что командир только что откуда-то приехал, направился к нему.

Павлов сидел за столом, закрыв лицо ладонями, и не сразу отнял их при появлении Ветрова. Выглядел он подавленным, был бледен, хотя всего несколько минут назад вернулся с мороза.

— Как здоровье, Виктор Федорович? — справился Ветров, нерешительно кладя захваченные с собой планы на край стола. — Вы вроде бы не в себе. Или показалось?

Павлов ответил не сразу.

— Будешь тут в себе… — Мельком взглянув на бумаги Ветрова, он спросил: — Не срочно?

Оказалось, что его вызывали к Власенко, куда нежданно-негаданно, видно проездом, нагрянули начальник штаба Волков и Жилин. Волков и Власенко пошли осматривать хранение стрелкового оружия, а Жилин, распахнув шинель, сидел в жарко натопленной комнате дежурного и вертел папку с инструкциями. Перед ним в напряженной позе маялись старший лейтенант Рогов и матрос Наумов.

— Ага, командир!.. — Жилин зыркнул на вошедшего Павлова. — Проверяю вашу дежурную службу. Представляете, жарят без запинки!

Павлова не удивило, что и Рогов, и Наумов хорошо знают то, что им следовало знать. Но почему Жилин отмечает это как некое событие?

— Во-от! — протянул Жилин свое любимое словечко, не предвещавшее ничего хорошего. Он раскрыл папку и вынул два листочка. — Это инструкция дневального, а это инструкция дежурного офицера — и каждая всего на одном листе!

Позавчера Рыбчевский, Малышев и сам Павлов закончили переделывать инструкции, сократив их до минимума. Даже дежурный офицер получил правила, которые умещались на одной странице, а все второстепенное теперь сводилось в дополнения к этим правилам.

— Что же получается? — Жилин не мог успокоиться: — Одинаковый объем обязанностей?.. Абсурд! Помню раньше, берет дежурный свой гроссбух, так один его вид, одна его весомость заставляли уважать. А теперь? — Он досадливо махнул рукой, отодвинул документы.

— Да, — согласился Павлов, аккуратно складывая папку и прикидывая ее на руке. — Весомость, она, конечно, была. Видно, потому никто и не знал на память.

— А зачем «на память»? — переспросил Жилин. — Если памяти не хватает, загляни в сборник. Для того он и служит.

В коридоре протопали приглушенные мягкой дорожкой шаги, и в дверь заглянул Волков:

— Что за шум, а драки нет? — Он весело пожал руку Павлову и уселся к столу.

— Вот, почитайте, пожалуйста, — Жилин пододвинул ему злополучную инструкцию. — Полюбуйтесь на сей странный свод указаний дежурному.

Волков снял шапку, подпер кулаками подбородок и углубился в чтение, а Власенко тем временем довольно выразительным жестом показал Павлову, что у него со стрелковым оружием полный порядок и что он этому весьма рад.

— Кто составлял?.. — Волков состроил на лице грозную мину. — Признавайтесь!

— Я составлял, — как можно спокойнее ответил Павлов, полагая, что ему придется защищать документ.

— Ну и молодец, Виктор Федорович! — заулыбался Волков, довольный произведенным эффектом. — Отличная инструкция! Главное — короткая. А почему «странная»? — Он повернулся к Жилину, и тот повторил, что раньше говорил Павлову. — Петр Савельевич, — Волков лукаво прищурился, — что легче выучить: «У лукоморья дуб зеленый…» или главу из поваренной книги?

Жилин пожал плечами: дескать, какое сравнение.

— Выходит, понял? — тихо сказал Волков. — Ну и хорошо. Да, Виктор Федорович. — Он снова заговорил полным голосом и откинулся на стуле. — Ты просил «добро» на автоколонну. А знаешь, что в твоем распоряжении один-единственный день?

— Знаю. — Павлову было известно, что завтра к ночи ожидается пурга. — Но что делать? Нам поставили волчьи условия. Если материалы не вывезем, получим их только через три месяца. Долговато.

— Стоит ли рисковать? — прохрипел Жилин, круто вздернув левую бровь. — С пургой шутить нельзя!

Павлов и сам сначала колебался, но Городков уверял, что если они не поедут, то потеряют доверие директора завода и отношения с ним усложнятся.

— Надо ехать, — настойчиво сказал Павлов. — До пурги постараемся успеть.

Волков на минуту задумался: он оставался за Панкратова, находившегося в отъезде, и нес сейчас полное бремя его огромной ответственности.

— Добро, — наконец решил он. — Раз уж так командир настаивает…

Вот, собственно, и все, что было: обыкновенный деловой разговор. Но почему-то он оставил у Павлова крайне неприятный осадок. Павлов не может забыть прилипчивый, безучастный жилинский взгляд, от которого делается муторно. Опять какое-то предчувствие?

— Н-да, — Ветров уже проникся настроением командира, — выходит, я не ко времени.

Павлов посмотрел на своего зама, встряхнулся:

— Что значит «не ко времени»? От забот все равно никуда не уйдешь!

— Виктор Федорович, — несколько загадочно начал Ветров, — что вы скажете, если для матросов каждый день проводить короткую, но толковую политинформацию?

Павлов, не ожидавший, что замполит обратится с таким простым вопросом, даже удивился:

— Кто же откажется? Только я что-то не пойму…

— А как вы посмотрите, — продолжил Ветров, довольный, что командир повеселел, — если матросам регулярно показывать, что бывает с человеком, коли он не в ладах с законом?

— Валентин Петрович, вы загадываете мне какие-то загадки, я в толк взять их не могу…

— Так вот, — пояснил смысл своих вопросов Ветров, — и то и другое нам может дать телевизор. Только надо эту телеучебу узаконить.

— И за чем же дело стало? — спросил Павлов так, что Ветрову оставалось только радоваться: командир сразу понял и поддержал его намерение.

— Нужно менять все тот же распорядок, — перешел к главному замполит. — Самую малость, но изменить.