Вадим Собко - Избранные произведения в 2-х томах. Том 1

Нельзя не упомянуть ещё об одной грани дарования В. Собко — драматургии. Его драмы — это рассказы о героизме советского народа в Великой Отечественной войне, от боёв за Киев («Голосеевская осень», «Киевская тетрадь») и до завершающих битв с фашизмом («Максим Шайтан», «Далёкие окна», «За вторым фронтом»). Ряд пьес посвящён международным темам («Сто миллионов», «Жизнь начинается снова», «Комендант Берлина»). Включённые в репертуар многих театров страны, пьесы В. Собко внесли значительный вклад в становление и развитие украинской советской драматургии.

В произведениях В. Собко всегда было немало неожиданного в сюжете, в способе создания характера рабочего человека как труженика и гражданина, патриота и интернационалиста, — иногда здесь проявлялась назидательность в детализации поступков, и это нередко вызывало кое у кого непонимание замысла в целом, ведущей тенденции в обрисовке образа рабочего. Но В. Собко упорно не отказывался от своей манеры остросюжетного восприятия действительности, изображения человека в действии. Он сумел воплотить в лучших своих героях черты, присущие советскому рабочему классу на разных этапах социалистического строительства. Они, герои, утверждают гражданский пафос и непримиримость к недостаткам.

Вчитываясь снова и снова в материалы XXVI съезда КПСС, где с такой большой заботой говорится о формировании нового человека, мы возвращаемся к произведениям литературы, в которых перед нами предстаёт образ рабочего, труженика. Конечно же, среди них надлежащее место по праву занимают романы и повести В. Собко. Писатель, вооружённый творческим опытом и знанием жизни рабочего класса, художественно раскрывает «производственную» тему в широких социальных, моральных, духовных измерениях.

Вадим Николаевич Собко остался в нашей памяти как неутолимый труженик пера. Он работал много и самоотверженно. Его вдохновляла сама жизнь, современность. Книги писателя, так же как и его герои — рабочие, воины — борются за прекрасный коммунистический идеал, против всех носителей зла, эгоизма, против косности и равнодушия, против узости взглядов на жизнь и недальновидности тех, кто, по статуту и по долгу, обязан смотреть вперёд. Всё его творчество обращено к людям труда и пронизано идеями интернационализма, братской дружбы трудящихся.

Жизнь и деятельность писателя-коммуниста — пример беззаветного служения Родине. Произведения украинского писателя ныне известны всесоюзному и зарубежному читателю. Лучшие из них опубликованы не только на языках народов СССР, но и на немецком, чешском, болгарском, польском, французском, английском.

Лауреат Государственных премий СССР и УССР, Вадим Собко много сделал для развития многонациональной советской литературы. Его книги пришлись по душе многим читателям во всех уголках нашей страны.

Л.Г.Логвиненко

Десятого мая 1945 года танковая бригада покидала Дорнау. Тяжёлые машины неторопливо выползали из широких ворот бывших кавалерийских казарм и выстраивались вдоль окаймлённой старыми липами площади. Глухо гудели мощные моторы, тарахтели по брусчатке сверкающие на солнце гусеницы, весело перекликались танкисты, и ветер, слетая с окрестных холмов, шумел в молодой листве. Город сразу наполнился разноголосыми звуками.

Офицеры в новых гимнастёрках с ещё непривычными для глаза золотыми погонами прохаживались вдоль строя машин. Медленно переходили они от экипажа к экипажу, в последний раз проверяя готовность бригады к маршу. Свежая зелёная краска скрыла следы, оставленные осколками и снарядами на мощной броне, и сейчас на ней чётко выделялись белые пятиконечные звёзды, означавшие количество уничтоженных неприятельских танков. Красные флажки трепетали над башнями. Длинные орудия, вытянувшие далеко вперёд свои жерла, были закрыты новыми брезентовыми чехлами.

Неожиданно зазвучал баян, на другом конце площади отозвалась лихая песня. Где-то раздался дружный взрыв хохота, послышались оживлённые возгласы, а затем, покрывая все остальные звуки, загремел оркестр. Задорная мелодия разлилась по площади, и танкисты пошли в пляс, зачастили каблуками по серой брусчатке.

Весеннее солнце плыло над Дорнау. Ровный, аккуратный, с прямыми, чистенькими улицами, обсаженными липами и клёнами, город лежал между холмами, будто торт, нарезанный старательной хозяйкой. Впрочем, кое-где на окраинах эта размеренная правильность городского пейзажа была нарушена. Казалось, кто-то раздавил огромным кулаком целые кварталы, превратив их в зловещие развалины, от которых теперь несло гарью и трупным запахом.

Жители города с утра толпились на тротуарах, рассматривая танки и высказывая различные предположения относительно ухода советской части.

Это событие обсуждалось не только немцами. Танкисты, прохаживаясь между машинами, нет-нет да и заговаривали о том же. Никто не знал, куда направляется бригада, но тем не менее все готовились к дальнему по-

Назначенный два дня назад комендантов города помощник командира бригады по технической части полковник Чайка хорошо понимал, что новая его служба будет мало походить на прежнюю. Теперь придётся иметь дело с немцами не на поле боя, а в мирной жизни. И это, видимо, будет труднее, чем на фронте. Придётся испытать себя и в роли политработника, и в роли хозяйственника, и — дипломата.

Полковник Чайка приступил к исполнению своих новых обязанностей с нескрываемым интересом. Ему нравились трудные, большие задачи, над решением которых иной раз приходится поломать голову.

Инструктору политотдела капитану Соколову, наоборот, очень не хотелось оставаться в Дорнау. Теперь уж, конечно, придётся надолго распроститься с мечтой о Москве. Дёрнула же его нелёгкая изучить так хорошо немецкий язык! Вот и оставайся теперь в Германии, надолго забудь свои мечты об академии, живи здесь один, вдали от Любы. Затянувшаяся разлука с женой, пожалуй, огорчала его больше всего. Теперь уже трудно сказать, когда им суждено снова увидеться.

Однако ни на одну минуту капитан не поддался желанию обратиться к командованию с рапортом. Ещё до войны, будучи секретарём райкома комсомола, он привык безоговорочно выполнять самые неожиданные и трудные поручения. Он отчётливо представлял себе государственную важность порученного ему дела, смысл своего назначения. Даже сейчас, в минуту расставания с товарищами, он уже размышлял о том, как придётся вести себя в новых условиях и за что следует взяться в первую очередь.