Сергей Крутилин - Липяги

И в самом деле, ему скоро стало легче. Он поднялся, и мы некоторое время посидели молча.

Взошла луна, и весь луг по ручью вдоль Денежного преобразился от ее неяркого сияния.

— До чего ж хорошо тут! — сказал Лузянин.

— Да, красиво, — согласился я.

— А правда, что в этом месте клад татарский зарыт?

— Говорят.

— Искали?

— Искали в старину. Мой дед и тот пробовал.

— Интересно! Расскажите.

Я рассказал, как оно было.

— А в наше время не пытались?

— Пытались. Раз тут один тракторист поставил лопату вместо пневматического копнителя и всю ночь копался.

— Нашел что?

— Секиру нашел и забрало.

— И как фамилия тракториста?

— Назарка, сын бухгалтера.

— Любопытно! Очень… Что ж вы мне раньше не рассказали? Познакомили бы…

— Он ушел из колхоза еще года два назад. На станции шофером дрезины работает.

— А если с ним потолковать? Может, он вернется.

— Не знаю, попробуйте.

— Мне не раз уже говорили такое: «Попробуйте!» Ан я не испугался.

Лузянин помолчал и заговорил тихо, словно про себя:

— Раз секиру нашел, значит, тут и в самом деле что-то есть!

Я посмотрел на Лузянина. Мне показалось, что он говорит это в шутку. Но лицо его было строго и сосредоточенно.

Мы сидели на вершине Денежного и молчали.

Мне вспомнился почему-то дед Андрей перед часовенкой; отец, склонившийся над счетами; наивно-юный Назарка, и я подумал про себя: «Ну вот — еще один искатель появился на нашей липяговской земле…»