Александр Шмаков - Гарнизон в тайге

Утром Мартьянов собрал в своей палатке командиров, коротко изложил им содержание приказа штаба ОКДВА о строительстве объектов.

— Это только наметка нашей работы, — сказал он, — а нужен каждодневный план. Понимаете?

Мартьянову хотелось услышать, что скажут командиры о строительстве.

— Я развернул перед вами лишь общую программу, — повторил он. — С чего же начнем, товарищи?

— Надо строить казармы, — сказал Гейнаров.

— Казармы подождут, следует заняться оборонными объектами, — вставил Шафранович.

— Не забывайте командирские семьи. Необходимо начать строительство городка, — предложил комроты Крюков.

— Семьи наши живут в тепле, — заметил Гейнаров, — надо строить казармы.

— В первую очередь, склады. Артимущество, фураж, продовольствие под открытым небом. Будут прибывать грузы. Начнется оттепель — все испортится. Склады строить и огневые точки, — настаивал Шафранович.

Гейнаров снова предложил строить казармы, Шафранович настаивал на оборонном строительстве.

— Все сразу строить нельзя, рабочих рук не хватит, — заметил Мартьянов. Ему не нравилась эта разноголосица.

— Страна, рабочий класс, крестьянство не простят нам медлительности. Милитаристы Японии не дремлют. Передышка должна быть использована на укрепление обороноспособности, — и Шафранович снова предложил сначала строить огневые точки.

Мартьянов взвешивал каждое предложение. Нужно было безошибочно решить, с чего же начинать. В приказе штаба ОКДВА были указаны сметы, определены сроки строительства объектов, расписан их характер, приложены наметки и планы, но не было сказано, с чего начинать в первую минуту. Выходило, надо было строить все сразу. Он дал высказаться командирам вволю. «Горячо поспорят — горячо примутся за работу». Мартьянов рассуждал так: «Нет пыла в словах — нет отняв работе».

— Нам предлагают заняться-оборонной стройкой, — начал Макаров. — Кто насмелится оспаривать? Мы посланы создавать укрепрайон.

— Что предлагаешь? — нетерпеливо спросил инженер.

— Я предлагаю, товарищ Шафранович, начать с казарменного строительства. Гейнаров прав. Быстро построим казармы — сделаем половину того, что указано в приказе командарма, Для огневых точек необходим цемент, железо, аммонал, бетономешалки. Этого еще у нас нет, но есть топоры, пилы, гвозди.

— Можно развернуть подготовительные земляные работы, — не унимался Шафранович.

Мартьянов насторожился. Он почувствовал в споре борьбу. Он встал и загородил своей фигурой свет лампы. Палатка погрузилась во тьму.

— Наспорились до затмения, — пошутил Шехман.

Говор между командирами мгновенно смолк. Стало слышно, как ветер надувает двойные стенки парусиновой палатки. Они то похлопывают, то шуршат, будто сухие листья.

— Что скажет Петр Первый, — шепнул Шехман, — Петербурх закладываем.

Макаров легонько подтолкнул его: мол, слушай.

— Инженеру Шафрановичу к утру представить план и расчеты первых работ, будем строить казармы. Воспользуйтесь сметой и планами штаба ОКДВА, — сказал Мартьянов и сел.

Палатка осветилась бледным светом фонаря и вскоре опустела.

На нарах лежали исписанные чертежи инженера.

— Мы без алгебры разберемся. Ишь, наставил крючков! Я по Малинину-Буренину обучался, — ворчал Мартьянов. Он отложил чертежи Шафрановича.

— Посыльный! Инженера ко мне.

Шафранович не замедлил явиться.

— В ваших летописях разберусь позднее, — Мартьянов ткнул пальцем в пояснения и чертежи, разбросанные на нарах. — Начнем с дела. Сооружайте времянку. Через пятнадцать дней первое бревно должно быть заложено в раму, понимаете?

Это были предельно короткие сроки для строительства хотя бы временной лесопилки.

— Товарищ командир, это невозмо-ожно! — протянул Шафранович и развел руки.

— Доводы, невозможник?

— Во взводе недостает рабочих рук, инструмента, — торопливо перечислял инженер, — много отнимет времени заготовка леса… Не хватает плотников.

— Даю добавочно одного из батареи Шехмана.

— Невозможно-о!..

— Подумайте, инженер. Лесопилка может оказаться узким местом… Задание выполнить к сроку!

Мартьянову не хотелось попусту тратить время. Лесопилку Шафранович начнет строить и выстроит в срок, но еще не прибыл локомобиль, пилорама: необходимое оборудование находилось на перевалочной базе в Троицком. Его предстояло привезти оттуда, и Мартьянов дал указание снарядить бригаду.

…Лесопилку выстроили вблизи горной речушки. Весной сюда можно сплавлять лес. Сейчас же на месте будущего лесозавода стоял неуклюже срубленный сарай с длинным навесом. Над его крышей поднималась железная труба, торчал медный гудок. В дверях еще не было косяков, и вход завешивался брезентом. Из трубы валил густой дым, над гудком пробивался пар.

Шафранович задание выполнил в срок. На шестнадцатые сутки тайгу огласил протяжный гудок. Это был радостный день. Гудок извещал о первой победе. Командиры и красноармейцы быстро вскочили с теплых постелей, оделись и выбежали из палаток.

Гудок долго ревел над утренней тайгой. Эхо его перекидывалось из распадка в распадок, то слабея, то усиливаясь, пока не смолкло совсем. И тогда люди разошлись по палаткам, возбужденные и довольные своим успехом.

К Мартьянову пришел Шафранович и доложил, что лесопилка пущена. Командир, не глядя на него, сорвал листок с календаря, смял его, и бросил в угол палатки.

— Прекрасно! Срок выдержан… — замолчал, посмотрел на небритого инженера, как бы ожидая, что скажет тот. Шафранович протирал очки.

— В следующий раз небритым ко мне не являться, — строго сказал командир.

Шафранович подтянулся. В воспаленных глазах его сверкнуло недовольство, мелко задрожали тонкие губы.

Он прибыл в часть после окончания Военно-инженерной академии. Мартьянов успел подметить в нем странность: инженер еще не выполнил ни одного распоряжения, чтобы не оговориться, не высказать своей точки зрения, не намекнуть, что он — инженер и характер поручаемой работы ему более известен. И всегда в таких случаях Мартьянов говорил: «Выполняйте, рассуждать будете потом».

— Назначаю вас начальником лесопилки. Участок работы большой. Докажите, что можете работать.

Шафранович скривился, приподнял покатые плечи, но ничего не сказал. В эту минуту послышался голос Гейнарова. Он шел сюда с командиром роты связи Овсюговым.

— Вы свободны.

Инженер удалился.

— Да! Странный человек, — оказал Мартьянов.

— Шафранович? — входя, спросил Гейнаров. — Странный! — согласился начальник штаба.

— А что «Тобольск» сообщает? — Мартьянов взглянул на командира роты связи.

— В сорока милях от нас во льдах застрял, за ночь отнесло на полмили назад, — быстро ответил Овсюгов.