Виталий Губарев - Королевство кривых зеркал (сборник)

— Мое желание?

— Парламент просит Бога, — продолжал франт, словно не слыша её, — усыпать ваш свадебный путь цветами.

— Оставьте меня!

— Ваше величество, теперь нам совершенно необходимо пройти в тронный зал.

— Сударь! — раздался сердитый голос Марго. — Ведь её величество ясно сказала вам, чтобы вы оставили её!

Франт осторожно отстранил Марго от Оксаны.

— Нас ждут в тронном зале, ваше величество.

— Да вы что толкаетесь, сударь! — вспыхнула Марго.

Франт довольно бесцеремонно взял королеву под руку и настойчиво подталкивал её вперёд.

Марго шла позади и негромко ворчала:

— Жаль, нет Поля, он живо расправился бы с вами! И куда он запропастился!

В тронном зале, залитом на этот раз не лунным, а солнечным светом, перед Оксаной расступилась группа придворных. Тонко пахло духами. Мужчины во фраках склоняли головы, дамы в роскошных туалетах приседали перед королевой. Её провели на трон и кто-то надел на её голову маленькую, усыпанную бриллиантами корону. Репортёры засуетились и защёлкали фотоаппаратами.

Перед троном она увидела аналой, на котором лежала какая-то книга в золотом переплёте с крестом из ярких камней в центре. «Как в театре», — подумала Оксана. Она посмотрела по сторонам, заметила, что слева от нее стоит Марго, величественно поглядывающая на придворных, и успокоилась. «Марго и Поль не оставят меня в беде», — решила она. И в ту же минуту в зал, звеня шпорами, вошел Поль. Он поискал глазами Марго, увидел её у трона, поджал губы и чуть качнул головой, словно хотел сказать: «Вот это да!..» Затем Поль, позванивая в тишине шпорами, неторопливо прошагал к трону и стал справа от королевы.

— Господин верховный судья, начинайте, — услышала Оксана негромкий и нетерпеливый баритон.

К аналою подошёл дородный мужчина в чёрном одеянии, похожем на рясу священника. Он поклонился королеве и торжественно произнёс:

— Ваше королевское величество! По вашему высочайшему повелению, я, верховный судья королевства Карликии, привожу к присяге премьер-министра вашего правительства, кавалера ордена Желтой подвязки, доктора Права и Торговли, магистра Финансов и Денежных Операций, почётного члена Общества Промышленников и Крупных Землевладельцев, досточтимого банкира Альфреда де Гну! — И, обернувшись к знакомому Оксане франту, верховный судья почтительно прибавил: — Прошу вас, ваше превосходительство.

Альфред де Гну стал рядом с верховным судьёй, положил правую руку на книгу в золотом переплёте и поднял два пальца левой руки над головой.

— Я, премьер-министр правительства её королевского величества, — зазвучал его красивый голос, — перед лицом всемогущего Бога и перед моей всемилостивейшей королевой, в присутствии верховного судьи королевства Карликии, обещаю в неустанных заботах о благе моего народа не щадить ни трудов своих, ни своей крови, ни живота своего. Я буду верой и правдой служить моей королеве во имя интересов народа. Я клянусь в этом высокой клятвой у святого Евангелия. Аминь.

Он отнял руку от Евангелия и осенил себя крестом.

— Аминь, — повторил верховный судья.

— Аминь, — повторили придворные.

Альфред де Гну подошёл к трону с явным намерением поцеловать руку королевы, но она сделала вид, что не поняла его. Придворные кланялись королеве и пятились к двери. Тронный зал наполнился шорохом и движением.

— Здорово вы устроили свои дела! — язвительно проговорила королева. — Поздравляю вас, господин де Гнус!

— Де Гну, — поправил он.

— С окончанием «с» ваша фамилия на русском языке звучит восхитительно! И главное, очень точно!

— Я не знаю русского языка, ваше величество.

— Очень жаль, вы бы поняли, какой глубокий смысл таит это слово! — Оксана поднялась с трона.

— Я очень прошу вас задержаться ещё только на одну минуту, ваше величество. Ведь я обещал вам радость!

И прежде чем она ответила, премьер-министр, согласно дворцовому ритуалу, чтобы не поворачиваться к королеве спиной, попятился от трона. Так он пятился до самой двери с застывшей на лице улыбкой, пока не скрылся совсем.

В тронном зале остались только Оксана, Марго и Поль да одиноко стоящий у двери мажордом в своём древнем, расшитом золотом костюме с жабо и белыми чулками до колен.

Королева сняла корону.

— Ваше величество, — кашлянул Поль, — а как вы думаете, кого сейчас приведёт сюда новый премьер-министр?

— Кого? — с тревогой спросила она.

— Вашего жениха…

Она взглянула на него сердито.

— У меня не было и нет никакого жениха!

— Раз он приехал, значит, есть, ваше величество.

— Какой жених? Откуда?

— Из Америки. По имени Джек.

Марго всплеснула руками:

— Да ведь это же тот самый американский парикмахер, за которого собралась выйти замуж Изабелла!

— А вы знаете, Поль, что я Оксана!

— Уж хотите называйте себя — Оксана Первая или Изабелла Четвёртая, а только ваш принц приехал!

— Не может быть! Я вам рассказывала, что этот Джек улетел вместе с Изабеллой в Лозанну.

— Вот в Лозанне-то его и взяли детективы господина премьера. Говорят, этот американский парень сопротивлялся изо всех сил, да ему наши молодчики скрутили руки — и на самолёт! Во дворце ходят слухи, что с ним была какая-то девица, которая объявила, что она королева Карликии, но над ней только посмеялись.

Королева схватилась за голову.

— Ужас! Мне надо немедленно бежать из дворца!

— Уж теперь никак не убежать: кругом такая охрана, что и мышь не проскочит.

В дверях тронного зала снова показался Альфред де Гну. Он вёл под руку плечистого парня в белой фуфайке, которые с некоторых пор стали почему-то называться водолазками.

Парень был до такой степени чем-то потрясён, что его расширившиеся глаза казались на побледневшем и потном лице двумя круглыми коричневыми пуговицами. Приоткрытый рот с узенькими усиками над верхней губой конвульсивно подрагивал, а растрепавшиеся волосы торчали на голове пучками, словно его совсем недавно таскали за вихры. Под левым глазом молодого человека ясно был виден синяк.

За его спиной Оксана увидела женщину неопределённого возраста с бесстрастным лицом — вскоре выяснилось, что она переводчица.

Жених упирался, и премьер-министр поэтому то и дело слегка подталкивал его.

— Ваше высочество, — мягко сказал верзиле премьер-министр, — я полагаю, что в эту торжественную минуту вы испытываете вполне понятное чувство радости.

Женщина с бесстрастным лицом негромко перевела парню слова премьер-министра.

— Йес, — сказал американец, озираясь.

— Перед вами её величество, ваше высочество!

Парень что-то глухо забормотал. Переводчица открыла рот, чтобы перевести, но запнулась. Премьер-министр посмотрел на неё вопросительно.